Альберт Максимов - Путь Сашки 6

С такими мыслями Лешка заснул. А на следующий день, когда солнце еще только двигалось вверх по небосводу, Лешка узнал, что он слишком все идеализировал, сведя все свои проблемы к ворчливой жене. Потому что у Эрлиты был отец, который и нашел его утром этого дня.

- Ну, зятек, рассказывай.

- А что говорить, милорд?

- Как жить дальше думаешь?

- А как живут?

- Вот именно как. У тебя жена, дочь. О них надо думать.

- А я и думаю. Вон Эрлите прислал семь золотых.

- Сколько?.. Когда это было?

- Да только что. Как раз накануне ее отъезда из замка. Как получила, сразу же сюда и поехала.

- Вот оно что... От родного отца утаила...

- Так я деньги ей послал. И Карите.

- Ну, да, да... А что с баронством, себе и мне? Ведь обещал.

- Ничего я не обещал. И обещать не буду.

- Это как так? - растерянно протянул отец Эрлиты.

- Замки раздает его светлость. Я-то причем?

- Ты же при нем.

- Никогда просить не буду. Никогда! Я и дворянства еще не заслужил. Отрабатывать мне его и отрабатывать ещё.

- Что совсем никак словечко замолвить? Обо мне.

- Нет, не буду.

- Ну-ну, зятек... А с девками когда шляться перестанешь? Жена молодая!

- А вы, когда молодой были, разве не гуляли?

Рыцарь Смарут заменжевался.

- Пару раз-то... А кто такая Адень?

Теперь менжеваться пришел черед Лешке. Откуда тесть узнал? Нашлись добрые души, доложили. Рыцарь заметил Лешкино смущение и перешел в атаку.

- Значит правда! С гулящими связался! Дочь позоришь! Я сейчас эту дрянь пришибу! И ублюдка ее тоже! Где здесь она?

Ярость затмила Лешкино сознание, пальцы сами сжались в кулаки. И... рыцарь, неуклюже взмахнув руками, полетел в угол комнаты. А Лешка уже доставал кинжал, висящий на боку. Почему не меч, он даже не понял. Рыцарю, человеку опытному, легче справиться с подростком, вооруженным кинжалом. И расстояние до противника ближе и клинок намного короче. С мечом сложнее, выбить его безоружному трудно, схватить за руку невозможно - далеко будет рука.

В другой ситуации, рыцарь мог бы одолеть своего противника с кинжалом в руке, но ярость захлестывала Лешку, придавая силы. Смарут просто опешил от пылающих безумием глаз своего всегда спокойного и покладистого зятя.

- Убью, гнида! Кишки выпотрошу! - Но кинжал направил вовсе не в сторону живота тестя, а яростно дергал им перед глазами Смарута, а тот только выпучив глаза, растерянно смотрел на нависшего над ним подростка.

Чем бы все кончилось и закончилось бы благополучно, к счастью, узнать не пришлось. На шум и крики в комнату заглянули двое дежуривших во дворце солдат личной сотни графа. Даже вдвоем они с трудом отодрали Лешку от рыцаря, все еще находящегося в какой-то прострации. Да и Лешка не сразу пришел в себя. О происшествии доложили своему командиру барону Красту, то есть Хелгу. А тот учинил расспрос участников происшествия. К удивлению Хелга, Лешка отказался давать объяснения. Зато рыцарь Смарут, уже отошедший от шока и с наливающимся синяком под левым глазом рассказал милорду Красту всё, как есть. За исключением своей просьбы о баронстве, конечно.

Ситуация была нестандартная. Дворянин поднял руку на аристократа, к тому же на отца своей жены. Да и на Лешку это было совсем не похоже. Поэтому Хелг, оставив драчунов под присмотром солдат, отправился к его светлости. Сашка, выслушав Хелга, удивился не меньше его. Но удивление удивлением, а что-то решать надо.

Когда оба предстали перед ним, Сашка предоставил слово рыцарю. Тот повторил всё, что до этого сообщил Хелгу, снова упустив свои настойчивые просьбы о баронстве и угрозы в адрес Адени и Алеся.

Непонятно. Совсем непонятно, с чего это Лешка так взбеленился. Или зазнался мальчишка, себя крутым почувствовал? Так на это есть хорошее лекарство в виде гибкой и длинной плети.

- Ну, а ты что скажешь?

- Ничего, милорд.

- Всё так и было?

Лешка кивнул головой, но Сашка почувствовал какую-то недосказанность во всем облике парня.

- Значит, так. Теперь ты расскажешь сам.

- Милорд уже все сказал.

- Я слышал. Теперь хочу послушать тебя.

- Милорд...

- Подожди. Хочу напомнить тебе о первом пункте.

Лешка помнил его. Да как забыть? Пункт первый: не врать, никогда и ни в чем. Проклятье! Если бы просто не врать, тогда можно было пересказать слова тестя. Но ведь не врать никогда и, главное, ни в чем. Не рассказав всего, что произошло, значило скрыть часть правды. А это почти тоже самое, что соврать. И Лешка, слегка путаясь и заикаясь, рассказал всё. И про требуемое от него баронство и про угрозы Адени и сыну.

Сашка слушал, размышлял и немного удивлялся. Сейчас Лешка перед ним раскрылся совсем с другой стороны. И что же делать, как поступить? Рыцарю нанесена обида. К тому же со стороны младшего старшему. Такое не прощается, не спускается на тормозах.

- Он сказал правду? - обратился Сашка к рыцарю.

- Да, милорд, - не очень охотно признал Смарут.

- Он будет наказан. Серьезно наказан. Но вначале с тобой. Скажи-ка, рыцарь Смарут, кто здесь хозяин?

- Это где же, ваша светлость?

- Да везде вокруг. В Каркеле, а в частности в этом замке.

- Вы, ваша светлость, - не понимая, к чему вопрос, ответил рыцарь.

- Я и только я волен над жизнями и смертями всех здесь находящихся. Я, граф Каркел. Или граф ты?

- Как это, милорд?

- В моем замке распоряжаться вздумал? Казнить и миловать хочешь?

- Нет, ваша светлость, и в мыслях не было.

- А кого это ты хотел пришибить?

- Это я так. Вырвалось просто.

- Вырвалось? Так вот, чтобы впредь не вырывалось, сюда тебе хода нет. И вообще, езжай-ка обратно в Ларск. Хелг, проследи.

- Да, милорд.

- Все, теперь уходи.

Когда за ошеломленным решением графа рыцарем закрылась дверь, Сашка обратил свой взор на притихшего Лешку.

- А теперь с тобой. Я уже сказал, что будешь серьезно наказан.

Лешка стоял, опустив голову. Конечно, плети. Сколько? Двадцать или тридцать? Если тридцать и в полную силу, то и насмерть могут забить. А как же Адень и Алесь?

- Так вот тебе наказание. Из замка в течение седмицы запрещаю выходить. Думаю, это наказание тебя облагоразумит. Шляться не сможешь, паршивец. Всё, можешь идти.

Лешка стоял и растерянно хлопал глазами.

- Это все, милорд?

- А тебе что, мало? Могу и на две седмицы запрет наложить. Иди. И о жене и дочке забывать не смей.

- Спасибо, милорд!..

Когда за Лешкой захлопнулась дверь, Сашка, обращаясь к Хелгу, сказал:

- Правильный паршивец.

Затворничество Лешки в графском замке через семь дней закончилось. То, что наказание было назначено для проформы, Лешка понял сразу. Он и не собирался никуда выходить из замка. Разве что к Эрлите, что не особо его и радовало. А теперь, когда ее отца попросили вон с земель Каркела, а он сам официально был наказан, то жене так и не удалось больше с ним встретиться. Сам же Лешка в свободное время гораздо с большим удовольствием уходил на половину слуг - к Адени и Алесю. Но вот минул последний день его официального затворничества и уже можно было ехать в гостиницу к жене, как гром с ясного небо прогремело известие о начинающемся походе на Снури. Надо же, даже он, оруженосец графа заранее ничего не знал!