Елена Лирмант - Огенная Лисица и Чёрный дракон

И оттолкнув приятелей, бегом бросилась к себе в комнату.

На следующее утро я проснулась, и в памяти тут же всплыл вчерашний вечер. Посмотрела на свою руку. Дар оказался прав, кольцо, как ни в чем не бывало, сидело на руке. Сорвав его со злостью с пальца, я запихнула его под подушку. Потом передумала, встала и засунула в старую туфлю. Сбегала в ванну, быстро оделась, и вышла. Около моей двери с двух сторон, сидя на полу, спали Соловей и Волк.

— Ребята, — я растолкала их, — вы, что, совсем одурели! Вас могли увидеть!

— Сколько времени? — спросил Волк.

— Много, солнце встало! Рынок открылся! Пойдем, тебе коня покупать!

— Соловей, вы с Мэришей в столовую, я — приведу себя в порядок, потом поменяемся.

— Есть, господин сотник, — Соловушка вытянулся по стойке смирно.

— Ой, Мэриша, а что это мужчины около твоей комнаты делают, — высунула из-за своей двери нос Цапа, моя однокурсница.

— Стережем невинность девушек Лицея, — тут же съехидничал Соловей, — осмотр комнат делаем. У Мэриши пусто, к тебе можно?

— Вот еще, — вспыхнула Цапа и захлопнула перед Соловьем дверь.

В столовой ребята не сводили с меня глаз. Я сидела, как на иголках. При стуке открывающейся и закрывающей двери, постоянно вздрагивала и оглядывалась.

— Не могу больше, — наконец, не выдержала я. — пойдемте отсюда!

— Можешь, расскажешь? — первым не выдержал Соловей.

Я замотала головой: — Ребят, я просила вас. Это не моя тайна! Вернее моя, но не совсем… Просто мне надо скорее уйти из Лагулы. Меня будут искать!

— И ты думаешь, мы не сможем тебя защитить? — надулся Волк.

— От них нет! — я угрюмо смотрела на свои туфли, а потом подняла на них полные слёз глаза, — и так тошно, а вы еще бередите вчерашнюю рану.

— Все! Пойдем на рынок! — Соловей взял меня за руку. Волк поплёлся сзади.

Но покупка коня, не доставила мне радости. Их морды напоминали мне пеласа. И я все время торгов простояла в сторонке, боясь даже подойти к ним. Понимая, всю глупость своего поведения, ничего не могла с собой поделать. Мы отвели коня в конюшню.

А потом отправились в кузницу, выбирать мечи для Соловья и Волка. Вот тут я вдруг поняла, что успокоит меня. Меч. Мне надо купить оружие. С ним я всегда буду чувствовать себя спокойнее. Я смотрела, как мастерски ребята выбирали себе мечи, прикидывали вес по руке, рубили воздух. А я тем временем обходила кузницу, где по стенам были развешены прекрасные образцы холодного оружия, и присматривала себе товарища для дальнейшего путешествия. У меня даже настроение поднялось. Вот только надо от ребят на некоторое время избавиться. Но не тут — то было. Они как привязанные ходили за мной.

Появившиеся после продажи кольца драконов деньги мы тратили на самые разные изысканные яства, и праздничную одежду для Соловья и Волка, чтобы они красиво выглядели на завтрашнем Выпускном вечере. (Интересно, что подумал ювелир, не обнаружив у себя этого сокровища?) В толпе, мне было вольготно! Уж, где-где, а среди людей я была в безопасности.

Когда нагруженные кульками мы вернулись в общежитие, я сказала друзьям, что остаток вечера проведу у себя в комнате, буду подшивать платье, которое купила, и показала им платье Линеллы. Они его одобрили. И в один голос заявили мне, что я в нем буду просто самой привлекательной девушкой курса. Врали, конечно! Но все равно мне было приятно! Я понимала, что они хотят успокоить меня, чтобы я не боялась. Им самим не терпелось устроить в нашем овраге пробу своих мечей. И уходя, они поставили на дверь моей комнаты защиту! Проводив их взглядом из окна, я влезла на подоконник, прыгнула на ветку огромного дуба, который рос недалеко от стены нашего общежития, и отправилась обратно в кузницу, прихватив свои деньги, которые время от времени брала у отца, но боялась тратить, чтобы у друзей не возникло подозрения: откуда у обычной селянки, столько серебряных монет.

Солнце уже стояло у горизонта. Но народу на улицах было еще много. Все были спокойны. Новость о том, что Черный Дракон вернулся, не докатилась до Лагулы. Я подошла к двери кузницы и постучала. Мне не ответили.

— Странно, — подумала я, почему он так рано закрывается. Может, не слышит?

И постучала еще раз, уже громче. И тут раздался испуганный голос Зыхры, самого знаменитого кузнечных дел мастер в нашем городе, рожденного от дракона. Везет все-таки мне на драконов.

— Уходите, сейчас же уходите! Утром приходите!

В голосе был страх. Уж что-то, а я его чувствовала кожей. Это было так странно, что я не утерпела, и стала обходить дом, заглядывая в окна. Одно окно было не плотно занавешено шторкой, я заглянула, и чуть не вскрикнула от изумления. Перед Зыхрой стояли два маленьких беса, и что-то говорили ему. Кузнец сидел на стуле, сжав свои огромные кулаки, и затравлено смотрел на маленьких сереньких, пушистых негодников. Пропустить такое представление, я не могла. Оглядевшись кругом, сменила ипостась, придав себе облик обычной лисицы, залезла на яблоню, что росла около дома, влезла в открытое окно чердака, и по лестнице спустилась вниз.

— Ну, что сегодня будем с ним делать? — спросил один бесенок другого.

— Давай, опять щекоткой помучаем? — отозвался второй.

— Два раза подряд? Не дело!

— Давай, мозги подожжем? Он так славно головной болью мучается!

— Скучно!

— Привет! — сказала я, и вышла из-за засады.

— Ты кто? — спросил бесенок.

— А что не видишь сам? — я прошлась мимо него, вильнула кокетливо хвостиком.

— За что это вы его мучаете? — поинтересовалась я.

— Он вон его, бесенок кивнул на своего приятеля, хворостиной отодрал, когда поймал в своем погребе. Ну, мы его подловили, он спорить любит, ну и проспорил нам свою душу. И теперь мы каждый вечер приходим, наказывать его. Будет в следующий раз знать, как бесов обижать?

— А если я выкуплю его душу? — поинтересовалась я?

— У тебя денег не хватит!

Я вынула свой кошелек и бросила его под ноги бесятам. Они подняли мешок, пересчитали деньги. 100 серебряных монет. Задумались.

— Маловато будет, — сказал один из бесят, крепко держа в лапке монеты, и с любопытством поглядывая на меня, в его глазах читалось. «А вдруг у нее еще есть?». Бесы уважали деньги!

— Ну, что ж, — я призвала деньги обратно в кошелек, приманила его к себе и спрятала, — не хотите. Как хотите! Мое дело предложить! Ну, я пошла!

— Постой! — бесята перегородили мне дорогу. — Зачем спешишь! Сама знаешь, как душу взяли, так ее и отдать нужно. Он ее проспорил. Давай спорить. Выиграешь, твоя душа, проиграешь, наши деньги!

— Не а, — стала ломаться я, — вы хитрые, одно слово бесы… Я боюсь с вами спорить.

— А мы на что-нибудь простенькое! — засуетились спорщики.

— Ну, например? — я сделал вид, что заинтересовалась.