Андрей Буревой - Одержимый: Книга третья

И едва не рассмеялась, глядя на мои выпученные, как выброшенной на берег рыбы, глаза. А мне было совсем не смешно… Ибо в этот момент я боролся с лезущим наружу глинтвейном, пошедшим не в то горло. Не стоило в ожидании ответа прикладываться к кубку с пряным вином… Тогда не приключилось бы такой оказии…

Чудом справившись с собой и проглотив таки напиток, я прохрипел: — Сколько?!

— Тысячу монет, — с явным удовольствием повторилась девушка. И добавила как само собой разумеющееся: — Серебром…

— То есть сотню золотом? — отдышавшись и немного придя в себя, уточнил я.

— Можно и так, — согласно склонила она свою прелестную головку и замерла, выжидательно глядя на меня.

«Вот борзота-то!» — возмущённо выдал бес, в три прыжка перебираясь с пола, куда он брякнулся, когда одна особа озвучила цену ночи с ней, обратно ко мне на плечо. И негодующе засопел: «Тысячу монет серебром ей подавай! Да за них можно десяток таких красоток купить! Или даже два!»

«Да погоди ты!» — шикнул я на него, глядя во все глаза на незнакомку. С определённым интересом. Ведь озвученная ею сумма мгновенно развеяла мои опасения касательно подставы. Похоже, всё это взаправду и нет здесь никакого обмана…

«Чего ждать-то?! — возмутился рогатый. — Ждать, когда одна пронырливая и непомерно жадная девица окрутит и разведёт на немыслимую денежку одного внезапно разбогатевшего, но при этом нисколько не поумневшего осла?! — И принялся меня увещевать, нашёптывая мне на ухо: — Ну не будь ты этим самым вислоухим животным! Не тупи! Какая сотня золотых?! За что?!»

Разумеется, я мог бы ответить рогатому, за что затребована такая сумма, но делать этого не стал. Не тупой — сам догадается. Хотя, конечно, бес прав касательно некой чрезмерности запросов девушки… В случае если та действительно является одной из бордельных кошечек. Что вряд ли. Слишком уж чистенькая она… Не потасканная совсем… И больше походит на приличную девушку, попавшую в стеснённые обстоятельства. Хотя бы потому, что будь у неё хоть мало-мальский опыт работы на этом поприще, она ни за что не решилась бы столько запросить. Хоть с умного, хоть с глупца. Ибо это абсолютно нереальные деньги.

Непонятно на что незнакомка и рассчитывала… Ведь тысячу серебряных ролдо, пожалуй, только совершенно невинной девочке благородного происхождения было бы уместно за утехи испросить…

— Решайся же!.. Решайся!.. — проникновенно подбодрила меня сидящая напротив особа. И, видимо почувствовав как-то, что я колеблюсь, торопливо выпалила, каким-то чудом исхитрившись при этом не залиться как маков цвет, а всего лишь чуточку покраснеть: — Любые фантазии за ваш счёт!

Я аж облизнулся, не сдержавшись, столько чувственного обещания было в голосе девушки. И подумал: «А почему бы и нет? Что, собственно, мешает мне принять столь заманчивое предложение от такой привлекательной особы? Деньги? Так их хватает. Да и держаться за них последнее дело. Не я их потрачу, так просадит поганец-бес. И не останется от них ничего, даже приятных воспоминаний. Да и вообще, может статься, отправившись через пару-тройку дней на дракона, я вовсе не вернусь… Так почему не оторваться напоследок?..»

«Ой осёл, ой осёл… — хлопнув себя лапкой по мордочке, закатил глазки бес. — Сотню золотых какой-то проходимке отдать… Когда за такую наглость её следовало бы примерно наказать! Раскрутив девчонку за медяк! У тебя ж есть для этого все способности!»

Но я на потуги нечисти привести меня в чувство не отреагировал. Ибо в этот миг, девушка окончательно склонила чашу весов в пользу принятия её предложения, с небольшой заминкой смущённо пообещав: — А если… А если ты сочтёшь уплаченную за ночь цену неоправданной, я верну тебе все монетки до единой!

Тут уж я со своими желаниями поделать ничего не смог. Ибо моя буйная фантазия мигом такую захватывающую картинку чувственного разврата нарисовала… Что я тут же подскочил со стула и предложил руку незнакомке: — Идём же! Идём!

А когда она поднялась и ухватила меня за локоток, чуть не волоком потащил её по лестнице на мансардный этаж — к себе в комнату. А то ведь от той ночи осталось всего ничего! Надо поторапливаться!

Ворвавшись в свой номер, я быстро захлопнул за собой дверь. И закрыл её на ключ, чтоб нам никто не смог помешать. После чего выжидательно уставился на свою гостью, чуть раскрасневшуюся за время спешного подъёма наверх.

— А деньги?.. — напомнила она, остановившись в двух шагах у меня — у стола.

— Ах да! — опомнился я, едва не хлопнув себя по лбу. И спросил, направляясь к сундуку, в котором хранились мои ценности: — А банковские векселя тебе подойдут? Или ты хочешь получить именно наличную монету?

— Векселя будут даже лучше! — заверила меня девушка.

Искоса приглядывая за ней, я быстро справился со стоящей задачей — отыскал в тонкой стопке ценных бумаг две, каждая из которых являлась обязательством на пятьдесят золотых ролдо. Просто захлопнув сундук, приблизился к девице и передал ей из рук в руки векселя. Она их, затрепетав, взяла… Постояла так, не сводя с меня пронзительного взгляда ультрамариновых глаз, вроде как собираясь с духом. И, нервно облизнув алые губки, медленно-медленно убрала полученные векселя в висящий на пояске замшевый мешочек-кошель. Свершая таким образом факт своей продажи… Пусть всего и на одну сегодняшнюю ночь…

Я с трудом сдержался, что не наброситься на девчонку сей же миг, таким провокационно-возбуждающим оказалось устроенное ею представление. Лишь огромным усилием воли удержал себя на месте, став за дальнейшим развитием событий наблюдать. А посмотреть было на что… Эта заалевшая прелестница, плавно сдвинулась влево и подняла правую ножку, поставив её на невысокий табурет. И потянула своё платье за подол… Медленно-медленно поднимая его… по лакированным красным туфелькам на высоком каблучке… по тончайшей вязи чёрных чулок… До коленка… И выше… Полностью обнажая свою красивую ножку. На миг остановилась, когда край пышного подола миновал кружевной верх чулка и скользнул по увязанной бантом широкой шёлковой ленте серо-стального цвета, что удерживала его. И, вспыхнув, шутливо пригрозила мне пальчиком, когда мой жадный взгляд коснулся проглядывающей из-под подола тонюсенькой полоски её ажурного нижнего белья…

А затем… А затем девушка вытащила тонкий стилет… прежде скрывавшийся под широкой шёлковой лентой. И с улыбкой продемонстрировала мне его крохотное лезвие — едва ли с мизинец размером.

— Это для самозащиты, — доверительно сообщила она в ответ на мой удивлённый взгляд, чем сразу же успокоила. И одёрнула подол платья. Заставив меня испустить горестный вздох. Ибо от шикарного зрелища прелестных девичьих ножек я был отлучён…