Татьяна Русуберг - Глаза ворона

— Если бы не — что? — тихо повторил Кай.

— Если бы не много чего, — улыбнулся озиат, подняв на собеседника лучистые глаза, казавшиеся еще голубей в контрасте с яркой щеткой прически. — Как бы то ни было, Юлия Доротея пропала бесследно. При расследовании всплыла версия о похищении, но ее быстро отбросили. Оказалось, у девчонки был какой-то воздыхатель-плебей, ну не волшебник. Отец Юлии их отношения не одобрял, и парочка сбежала. Надеюсь, они счастливы вместе, если парня еще не превратили в жабу или грелку для ног. — Вишня поднял кружку с розовой водицей и помахал ею в воздухе, будто чокаясь, прежде чем осушить ее.

Кай отвел глаза и, сглотнув комок в горле, спросил:

— Слушай, а почему эта… полиция была так уверена, что волшебница сбежала с… как его… воздыхателем?

— Да потому, что это — единственный след, который эти тугодумы отыскали, — хмыкнул Самберг-младший. — Парень испарился в ту же ночь, что и Юлия. В ночь карнавала. Оба не вернулись из города: Юлия в Академию, а этот — как его звали? — Ксандр в родительский дом. Да что теперь прошлое ворошить? Через год эту историю все позабыли.

— Наверное, родители того парня, Ксандра, и отец Юлии Доротеи не позабыли, — заметил Кай. — Неужели волшебник не пытался разыскать дочь с помощью магии?

— Конечно, пытался. — Вишня возвел очи к небу, очевидно потрясенный Каевой наивностью. — Маги ведь сотрудничают с полицией. Только ничего из этого не вышло. Они ведь чародейку искали, а эти умеют заметать следы. Еще один аргумент за побег: девчонка просто не хотела, чтобы ее нашли. А я не хочу, чтобы нашли меня. — Озиат взглянул Каю прямо в глаза. — Разговор у нас получился душевный, но ты, старик, держи язык за зубами, понял?

Кай утвердительно кивнул, но, не выдержав, спросил:

— Но ведь твоя семья… Узнай родители, что ты здесь, они ведь могли бы выкупить тебя у Скавра!

Вишня приблизил лицо к самому носу Слепого и прошипел сквозь сжатые зубы:

— Выкупить?! Привести блудного сына в отчий дом, как телка на веревочке, и сделать посмешищем всей ОЗ?! Ты соображаешь?! — Самберг-младший выразительно постучал пальцем по виску и отстранился, отводя взгляд. — Нет уж, я сам отсюда выйду и своими ногами!

— Как? — с искренним любопытством поинтересовался Кай.

Озиат по привычке подергал себя за ярко-вишневые волосы на макушке — очевидно, это помогало ему думать:

— Еще не знаю. Но я обязательно что-нибудь придумаю.

В тот день разговор с Вишней погасил последнюю надежду на то, что Юлия Доротея жива. Это было единственное, о чем Кай тогда мог думать, ощущая странную пустоту в груди, там, где должно быть сердце.

Теперь, вспоминая слова озиата, парень сопоставил их с подслушанной когда-то в Замке речью Такхейвекха. Выходило, что старый маг был прав. Полиция ли, СОВБЕЗ ли, но власти явно пытались замять происшедшее, предъявив общественности версию, в политическом смысле гораздо более невинную, чем похищение юной волшебницы возникшими из ниоткуда черными магами. Как и предупреждал Такхейвекх, без магического вмешательства в память свидетелей, видимо, не обошлось. Интересно, что в действительности случилось с этим беднягой Ксандром? Стал ли он невинной жертвой похитителей, или СОВБЕЗ убрал его с дороги? И если светлые маги зашли так далеко, то что отличает их от темных? То, что они манипулируют сознанием людей и убивают ради благих целей? И для кого эти цели благие — для людей или для волшебников?

История Вишни и та неприязнь, с которой симпатичный ему озиат говорил о магах, поразили и насторожили Кая. Навряд ли парень одинок в своем отношении к чародеям как к высокомерной, презирающей людей олигархии. И если это — мнение многих, то равновесие мира, казавшееся учившемуся по книгам Каю нерушимым, было хрупким. Возможно, таким хрупким, что достаточно одного толчка, чтобы мир покатился под уклон…

В охваченном восстанием Гор-над-Чета, давнем и верном союзнике ОЗ, волшебников жгли на кострах и топили с камнем на шее. По словам Вишни, его самого чуть не сожгли просто потому, что он — озиат. ОЗ удалось вернуть себе власть над городом, но надолго ли? Церруканский амир выдает за принца-победителя свою дочь. Что это: мудрый ход, пакт о ненападении или попытка подмять под себя Гор-над-Чета дипломатическим способом?

Кай не слишком хорошо разбирался в политике, это была вотчина Мастера. Но даже неопытный юнец, имея факты, мог сложить два и два и сделать вывод: Потерянные Земли были подобны городу, стоящему на склоне спящего, но отнюдь не потухшего вулкана. А Кай знал по крайней мере одно существо, которое с удовольствием поможет стихии проснуться. Мастер Ар в данный момент как раз был поглощен таинственным и явно темным делом в сердце Потерянных Земель.

Заключенный вздохнул. Чем бы сейчас ни был занят его повелитель, Кай не мог ни узнать о планах мага, ни повлиять на них, пока он сидит здесь, взаперти. А через несколько дней, возможно, мировая политическая ситуация и даже сам Мастер Ар вовсе перестанут волновать его, причем — навечно.

Энергичные движения прогнали холод из членов узника. Он повалился на спину, закинув руки за голову, слыша в ночной тишине только шум крови в ушах. Какова бы ни была миссия Мастера, его собственная пока далека от успеха. Через одиннадцать дней, нет, уже десять, ему предстоит по-настоящему доказать, что он на что-то способен. Одна ошибка, одно неверное движение может стоить ему жизни. Кай был уверен, что сделает все, чтобы не совершить ее, но если это все же случится… Одна мысль о возможности поражения наполнила его подступающей к горлу тошнотой. Он чувствовал каждый мельчайший элемент узора, раскинувшего крылья на спине так, будто его уложили на раскаленный металл. «Нет! Я нужен господину, я не могу позволить себе умереть!» — гладиатор прогнал мысль о поражении в самый дальний уголок сознания, и постепенно боль отступила, оставив только горькое послевкусие.

«О, если бы я был свободен! Не от этих оков и запертых дверей, а по-настоящему свободен! — От кощунственной дерзости этой мысли у Кая захватило дух. — Если позволить себе мечтать, если представить, что Мастер Ар сгинул, исчез с лица земли, рассыпался в прах. Что бы я сделал тогда? О, я бы сегодня же бежал из проклятой школы и прихватил Токе с собой. Может быть, мальчишка из благодарности позволил бы мне сопровождать его обратно, в родные горы… И может быть, я даже смог бы поселиться в его деревне — ведь родители Токе были бы благодарны мне за спасение сына. Я всегда бы прокормил себя охотой… И кто знает, возможно, там, среди людей, я встретил бы девушку, похожую на Юлию Доротею, девушку, которой я не был бы противен, несмотря на уродство…

Но нет! Я знаю Токе: горец никогда бы не вернулся домой, не отомстив за смерть Майкен. И стал бы Токе вообще разговаривать со мной, получи он ответы на свои вопросы, узнай правду?