Лилия Касмасова - Инферняня

- Ух ты, - сказала я. - Это же ты.

- Вовсе нет, - сказал он, а сам мне улыбнулся.

Потом говорили что-то о филиалах Корпорации.

Томас сказал:

- Вот сейчас.

И тут дикторша сказала:

- Сегодня утром состоялось слушание дела Гермеса Олимпуса. Против него выдвинул обвинение в обмане Ойой Грыыхоруу.

И показали зал суда.

- Это в Вашингтоне, - пояснил Томас.

Суд был, разумеется, не обычный, а наш, корпорационный. Поэтому на стене висел флаг корпорации - квадрат в серебряных хаотичных линиях. Под флагом за столом дремал судья, положив голову на подушку. Были весы, небольшие. С табличками, которые сейчас показали крупным планом - на одной чаше табличка Грыыхоруу, на другой - Гермес.

- Зачем это? - спросила я Томаса.

- Каждый из судящихся, говоря одно оправдание в свою пользу, кладет камешек на свою чашу, - объяснил он. - Чья чаша перевесит, тот и победил.

- Ну тогда у Грыыхоруу нет шансов. Гермес всегда его переговорит. Он ловко юлить умеет.

Томас только усмехнулся.

Показывали то Гермеса, то Грыыхоруу. Они высказывались. У Гермеса на губах играла снисходительная улыбка. Грыыхоруу был смущен и долго подыскивал слова, видимо, стараясь быть еще более правдивым, чем обычно, что было совсем излишне.

А потом опять крупно показали весы. Они были недвижны и показывали равновесие, несмотря на то, что на чашке Грыыхоруу было всего три камешка, а чашка Гермеса была наполнена с горой. Гермес подошел и положил, видимо, последний камень-аргумент в свою пользу.

И тут весы качнулись. И стала перетягивать чашка Грыыхоруу!

- Как это? - не поверила я своим глазам. - Там же... больше!

- Эти весы сама Фемида настраивала. Они взвешивают только абсолютно правдивые аргументы. Остальные для них легче пуха.

Судья в этот момент от звяканья Грыыхоруувской чашки о стол проснулся, вскочил, взглянул на чашку и объявил:

- Гермес Олимпус проиграл. Он приговаривается демонстрировать Грыыхоруу работу сандалий до тех пор, пока тот не поймет принцип их работы.

И стукнул молотком - звука не было, потому что он попал сначала по подушке. Но он ничуть не смутился, а стукнул еще раз, да со смаком, так, что зазвенели стекла в зале суда, а со стола полетели на пол папки.

Репортаж закончился.

- Не повезло Гермесу, - сказала я.

- Да, - пожал плечами Томас.

- Нужны Грыыхоруу эти сандалии...

- Ему нужна справедливость, - сказал Томас, а потом взял пульт, приглушил звук, и произнес нерешительно: - А ты не хотела бы пообедать со мной? Я как раз собирался... Тут есть отличный итальянский ресторан неподалеку, "Мама Кьяра" называется. Не была?

- Не-а...

- Я там часто обедаю...

Но я не сразу ответила, потому думала о своем.

- Значит, - сказала я, - у всех предсказания сбылись?

- Похоже на то, - сказал Томас.

- А у тебя? - настороженно спросила я.

Он на миг замешкался, словно вспоминая, потом сказал:

- А, про первую любовь?

- Да, - кивнула я.

- Пока нет, - он рассмеялся. - Но, думаю, сбудется.

- Да? Прекрасно, - буркнула я, подняла с диванной ручки чашку с растаявшим до молока мороженым и пошла на кухню

Агент-сосед увязался за мной.

- Ну так? Пойдем обедать?

Я чуть было не сказала: "Почему бы тебе не дождаться визита твоей библиотекарши и с ней и пообедать?", но промолчала. Что толку выяснять отношения, когда и так ясно - он без ума от другой?

- Это... дружеский обед? - спросила я.

- Нет, - сказал Томас.

- Что?

- Это свидание.

Так он... для меня, что ли, так вырядился?

- Я пять минут, - сказала я. (Да ну их, эти предсказания!)

Он кивнул.

Я юркнула в спальню и молниеносно закрыла дверь, чтобы Томас не успел увидеть, что находится в комнате.

Я и правда оделась за пять минут. Ну почти. Потом я решила, что в белой блузке я выгляжу скучно. Потом, что желтая не сочетается с джинсами. А потом, что джинсы слишком обтягивают бедра... А чтобы достать каждую из этих одежек, мне приходилось прорываться сквозь пальмовые листья и биться головой о кокосы и ананасы.

- Кхм, - раздался за дверью голос Томаса, когда я натягивала клетчатые широкие штаны. - Я не настаиваю на бальном наряде...

- Сейчас, пять секунд, - отозвалась я.

Пять секунд продлились еще минуту. Ну ладно, десять минут.

В общем, через полчаса мы спускались вниз по лестнице. И на мне было мое лучшее платье - розовое в белые мелкие цветы. Оно подчеркивало талию и подходило к моим любимым белым с бантиками туфлям.

Когда мы проходили мимо почтовых ящиков, я увидела, что из моего торчит белый уголок. Я достала из клатча ключи, открыла ящик. Там были открытка и пухлый конверт. Открытка была рождественская. На обороте были зачеркнуты чьи-то поздравления с рождеством, а ниже накарябано крупно всего три слова: "Спасибо за фрукты". И подпись: "Зевс".

- Зевс? - я недоумевала.

- Я послал ему фрукты с нашей пальмы. От твоего имени, - сказал Томас.

Ну ладно. Пусть хрумкает, мне не жалко.

Затем я приступила к конверту. В нем было одно фото и стопка сложенных вчетверо листков. На фото был беленый домик на берегу океана, с пальмами и цветущими кустами. С обратной стороны было написано: "Спасибо, Алисия. Он твой. С любовью, Селия".

Селия? С любовью?

Я развернула бумаги. Какие-то документы, и что это написано наверху?

- Хм, - сказал Томас. - Дарственная.

Он взял из моих рук бумаги, пролистал.

- Поздравляю, - сказал с улыбкой.

- Что? - всполошилась я.

Знаете, юридические бумаги и документы редко сулят что-то хорошее.

- Селия подарила тебе дом.

Я перевернула фото с удивлением:

- Вот этот? Дом у океана? - кажется, мой голос дал петуха от радости.

Томас вчитывался в документ:

- Да. Дом во Флориде. Это часть владений Селии...

Я заглянула в напечатанный мелким шрифтом текст:

- "Так называемый амбар для инвентаря"... Ну и что...

- Конечно, - сказал Томас. - У него и окна как у жилья. Думаю, раньше это был дом садовника или что-то в этом роде.

- Но - за что? Почему она ни с того ни с сего дарит мне его?

- Почему ни с того ни с сего, - сказал Томас. - Я же тебе объяснил, что послал фрукты Зевсу.

Я одна тут тупая или другие бы тоже ничего не поняли?

- И Зевс теперь знает, куда делась амброзия. А значит, перестал гоняться за семьей Барментано.

- А-а! - сказала я. - Значит, это все по правде? - я кивнула на бумаги.

- Да, ты законная владелица. И к дому прилагается полгектара земли...

- Шикарно! - вскричала я. - Я владелица дома с парком!

- Ну, не с парком...

- Все равно! - сказала я. - Я никогда еще не была землевладелицей!

Ресторан находился в маленьком двухэтажном здании, прибившемся к многоэтажке, как ракушка к утесу. Внутри было мило, уютно и совсем по-домашнему: клетчатые скатерти, вязаные ажурные занавески, крашеные белой краской старые деревянные стулья. Посетителей было много, но нам удалось найти свободный столик - правда, не у окна, а в глубине - но там тоже было неплохо.