Динара Касмасова - Власть Крови

Благодаря этой коротенькой записке день закончился еще хуже, чем могла предположить Полли.

Глава 9

Когда Мелисса Морро зашла в пансион, она сразу почувствовала что-то неладное, но не смогла понять, в чем дело. Было слишком тихо, и в этой тишине, казалось, таится нечто зловещее. Подходя к крыльцу, она видела через окно, что постояльцы уже отужинали, но из столовой еще не ушли. Мелисса поняла, что к ужину она опоздала. Подопытный попался слишком уж неразговорчивый, поэтому сегодня не придется столоваться со всеми и терпеть косые взгляды некоторых постояльцев. Зайдя в дом, она остановилась в коридоре, продолжая прислушиваться. Тишину прерывало недоброе шуршание голосов. Старуха знала, что нужно делать, чтобы понять, доверять ли своему страху или нет - нужно идти навстречу, чтобы заглянуть в глаза кошмару, каким бы он отвратительным или болезненным не был. А сейчас самый главный страх её был быть пойманной полицией. Второй раз они не будут так наивны и прикуют её цепями, и тогда она не сможет сотворить заклинание, а графиня... станет ли она её спасать?

Хотя можно было бы обойтись ужином на кухне, но Мелисса заставила себя пойти в столовую. Хозяйка, постояльцы и даже сынишка кухарки склонились над пустым столом, на котором был разложен похожий на разворот газеты серый лист. Старуха сразу поняла, откуда он: конечно же, из полицейского участка. Даже от двери был виден её нарисованный портрет, крупным шрифтом под ним было написано: "РАЗЫСКИВАЕТСЯ УБИЙЦА!"

А над опешившими и удивленными людьми гордо возвышался мистер Хобсон. Он всем своим видом говорил: видите, видите, что я нашел! Каково, а!

- Мразь, иуда, - выплюнула гневно Мелисса, сверля ненавидящим взглядом ростовщика.

Все вздрогнули и испуганно глянули на старуху.

- Хватайте её! - крикнул Хобсон и первый кинулся к двери, у которой стояла старуха.

Давать деру Мелисса Морро умела хорошо, чем она и занималась всю свою жизнь. Она сорвалась с места и кинулась обратно в холл. Но входная дверь распахнулась сама и в нее вошли полицейские. Старуха юркнула в боковую дверь, что вела на кухню, и, оттолкнув расставлявшую посуду кухарку, выбежала через черный ход.

Она слышала и топот и крики полицейских, но не давала себе даже и секунды, чтобы обернуться и посмотреть, насколько далеки её преследователи. Ей повезло, что вечерний туман стал заволакивать улочки. И хотя полиция висела на хвосте, скрыться оказалось не так сложно. Эти улочки Мелисса знала очень хорошо. Оставалось только отсидеться где-нибудь в брошенном доме и тихо уйти.

Но злоба на предателя, кипевшая в ней, заставила её через некоторое время опять вернуться к съемному дому. Полиция уже уехала, в гостиной по-прежнему горели все лампы: несмотря на поздний час, жильцы и не думали расходиться по своим комнатам. Они, видимо, всё обсуждали случившееся, пытаясь осознать, что все это время жили бок о бок с убийцей, и ели из тех же тарелок, что и она!

В коридорном оконце мелькнуло две тени, потом скрипнула дверь.

- Если бы не вы, страшно подумать, что могло произойти! Какому ужасу мы подвергались! - щебетала хозяйка. - Благодаря вашему мужеству, мистер Хобсон, и наблюдательности, мы все остались живы.

- Кто-то же должен избавлять общество от всяких гадов, - хмыкнул ростовщик.

Старуха сжала рукоять стилета и прошептала:

- И я это сделаю, будьте уверены.

Хозяйка еще раз попрощалась с ростовщиком, тот что-то буркнул в ответ, и наконец спустившись с крыльца, зашагал по тротуару. Он еще смел насвистывать веселенький мотивчик, он был явно довольный собой. Несмотря на туман и плохое освещение, шагал он быстро, опираясь на трость.

Лишь только извозчик скрылся за углом и улица стала совсем пустынной, Мелисса кинулась на ростовщика и всадила кинжал в спину прямо между лопатками. Мистер Хобсон вскрикнул, дернулся, развернулся, чтобы ответить обидчику, но смог лишь прохрипеть: "Дьявол!" и рухнул на землю. Старуха выдернула из его спины кинжал и пнула тело ростовщика в канаву.

- Ты не ошибся, - сказала старуха презрительно. Она торжествующе глядела на хрипевшего в смертной агонии ростовщика. - Дьявол, не больше и не меньше.

Она зашагала от него и не успела еще скрыться в проулке, как ростовщик, издав последний вздох, затих навсегда.

В дом графини она зашла с черного хода. Вбежала по винтовой лестнице. На втором этаже столкнулась со служанкой, служанка смерила старуху презрительным взглядом.

- Где графиня? - резко спросила Мелисса.

Служанка покосилась на свежие брызги крови на правом рукаве старухи и, как-то сжавшись, проговорила:

-У себя в комнате. Но...

Мелиссе некогда было слушать от простой служанки, хотя и из их ведьмовского числа, возражения. Она уже была у спальни графини. И все же, несмотря на то, что графиня была моложе и не так магически сильна, как должна была быть старшая мортрия, старуха постучала в дверь, и только когда услышала короткое "Да", вошла.

Графиня сидела за туалетным столиком спиной ко входу. Она наносила на лицо тягучий белый крем.

- Вы знаете, что за вами следят? - сказала графиня.

- Я была осторожна, когда шла сюда, - ответила старуха, продолжая оставаться у двери. Непонятно почему, но графиня наводила на неё страх.

- Я говорю не о полиции, - лениво произнесла графиня, - а о третьей из нас.

- Этого не может быть. Она давно умерла, - проговорила Мелисса.

- И все-таки нам мешают. За нами следят. Точнее за тобой. Твои глупые промашки, - графиня начала повышать голос, - и бессмысленные, как сегодняшнее убийство, дела, сорвут весь наш план! - взвизгнула под конец графиня.

Мелисса сжалась. Ей, конечно, хотелось ответить графине, мол, вся грязная работа на мне, тогда как вы, нежась в шелках, всего лишь опутываете интригами пару глупых дамочек. Но графиня была преемницей самого Витольда Грабоски. Да и иначе роли было не распределить, старуха это знала и потому продолжала молчать.

- Начинай заметать следы. Подчисти в лаборатории, - приказала графиня.

- А как же подопытная? - спросила старуха.

- Разве мы не убедились, что она ни на что не годна? Так что устрой ей с утра пораньше солнечные ванны.

Старуха вздрогнула. Она не была против убийств, но во всем должен быть смысл. А убийство Мобрей казалось ей излишне жестоким. Но Мелисса и так чувствовала себя виноватой перед графиней и перечить ей не могла.

Графиня вытирала руки от крема, разглядывая свои безупречные ногти.

- Вы думаете, Эби жива? - тихо спросила старуха. Как бы ей хотелось, чтобы она была жива, но еще больше она этого страшилась, так как Эби никогда не позволила бы свершить то, что они с графиней задумали.

- Может, это и не она, - вздохнула графиня. - Я не вижу лица, а знаю что это одна из нас. Разве ты не чувствуешь, что нас опять трое? - графиня наполовину повернулась к старухе и той стал виден её профиль, идеальной красоты молодое лицо и рыжие кудри, оттеняющее бледную, молочной белизны кожу.