Михаил Михеев - Серое проклятие

Пачкать кровью палубу баржи не хотелось совершенно — мне на ней еще плыть. Разумеется, я не собирался ни убивать, ни калечить этого барана — не потому, что из глубины души высунулся гуманизм, подобным недостатком, особенно в отношении своих оппонентов, я не страдал никогда. Просто вокруг слишком много свидетелей, остановившихся поглазеть на обещающую перейти в мордобой перепалку между дворянами. Истекающее кровью тело в таких случаях привлекает много внимания, намного больше, чем фингал под глазом. Побитый дворянчик и зарезанный лорд — две совершенно разные вещи и, соответственно, разная вероятность широкой огласки. А в схватке случается всякое, и я, может статься, все же его убью или, во всяком случае, покалечу, пусть даже и не нарочно. Ходить потом по впитавшейся в доски палубы крови? Ну уж нет, я брезглив. Тем более когда это кровь такого вот придурка — еще заразишься чем-нибудь.

В общем, я спрыгнул на причал, приземлившись уже с мечом в руке, и решительно двинулся навстречу своему оппоненту. Как ни удивительно, первой на это отреагировала его жена, облаяв меня такими словами, которые порядочной леди не то что произносить — знать не положено. Ах ты ж… сперматозоид в юбке.

Послав вздорную бабу далеко и надолго, по всем известному адресу в далекое эротическое путешествие, я секунду наслаждался восхищенными взглядами окружающих. Все же некая толика тщеславия во мне присутствует, а малый боцманский загиб уважаем везде и всегда. Потом, увы, стало не до этого, так как мой противник, очевидно, сообразил, кого только что покрыли столь высоким слогом, и, размахивая мечом, попер на меня. Очень, кстати, примитивно размахивал, но мне от этого было не легче.

В этот момент можно было убить его очень просто — он совершенно не думал о защите, просто атаковал стремительно и незамысловато. Однако вместо того, чтобы нанизать его на меч, как на вертел, я уклонился, позволив клинку свистнуть далеко в стороне от меня. Что удар, способный перерубить быка, не представлял даже теоретической опасности, поняли вокруг все и сразу — презрительный свист и улюлюканье неслось со всех сторон. Как ни странно, это отрезвило моего противника не хуже ушата холодной воды на голову, и дальше он пошел уже осторожнее, тем более что сообразил наконец — мой меч на две ладони длиннее, чем его. Впрочем, меньшая длина клинка — это в определенном смысле даже некоторое преимущество в ближнем бою, в рубке, когда, обладая меньшей инерцией, он попросту быстрее. Дворянин не может быть лохом в отношении оружия и тактики его применения, и расклады он понял сразу, однако реализовать попытку сблизиться я ему не дал. Уверенно держа выгодную мне дистанцию, я поймал кончиком своего меча оружие противника и крутанул кистью. Со стороны это выглядело как довольно топорная попытка выбить оружие, и он купился, легко блокировав мои действия, и еще раз атаковал. На сей раз дистанция была для него выгодной… вроде бы потому, что удар меча я легко сблокировал дагой и, крутанувшись, в свою очередь ударил его мечом. По заднице и плашмя — больно, обидно и притом совершенно безвредно.

К сожалению, того, что противник ему не по зубам, это позорище так и не поняло. А может, его разъярил и заставил в тот момент забыть об осторожности новый поток смеха, обрушившийся со стороны «благодарных» зрителей. В общем, он замахнулся и рубанул мечом, явно намереваясь снести мне башку. Глупо — в тот момент я мог банально ткнуть его дагой, но вместо этого просто нырнул вниз, уходя от удара, после чего, пользуясь тем, что он был совсем рядом, поймал на захват и, перенаправив инерцию движения, через бедро кинул в очень удачно расположенную реку. Наиболее, пожалуй, сложным в этой ситуации было не зацепить его своим оружием, а то, сам того не желая, я мог банально выпустить незадачливому оппоненту кишки. Хотя, признаться честно, знай я заранее, что будет дальше, сделал бы это не задумываясь.

Сочный «плюх» оповестил собравшихся об окончании бесплатного шоу. Переговариваясь между собой и в голос обсуждая происшедшее, народ расползался по своим рабочим местам, а я подошел к краю причала и заглянул вниз. Вид плавающей среди мусора и нечистот головы дворянина, с которого разом слетела вся вальяжность, меня изрядно позабавил — больше всего она напоминала сейчас полусгнивший кочан капусты, который дюжина неумелых, но очень старательных футболистов пинала ногами не меньше часа. Ну что же, форма головы и содержимое мозгов, похоже, пришли в соответствие. А еще говорят, что идеал недостижим.

— Слушай, ты, придурок, — небрежно бросил я. — Еще раз попадешься на дороге — яйца оторву. Понял, каз-зел?

С этими словами я повернулся и, аккуратно вложив свой меч в ножны, зашагал к трапу. Капитан баржи, ухмыляясь во всю пасть, в интернациональном жесте показал мне большой палец видно, ему тоже не особенно понравился новый пассажир. А потом его глаза расширились, и взгляд уперся во что-то за моей спиной. Я развернулся и как раз успел увидеть картину, жутковатую и вместе с тем неуловимо похожую на дешевый фарс.

На краю причала лежала рука. Судя по обрывкам камзола, она принадлежала моему недавнему противнику, и в происходящем не было ничего удивительного. Ну, получил свое, а теперь отчаянно пытается выбраться на сушу. Не такое и безнадежное дело, кстати. Вот только рука эта человеку не принадлежала, и рукав был разорван не только и не столько мной (я его вообще не рвал, если честно) и не о край причала, а лопнул из-за того, что рука владельца перестала в него помещаться. Проще говоря, она стала вдвое толще, бугрилась узлами мускулов, абсолютно непропорциональных и непривычных, и вдобавок обзавелась пятью когтями внушительной длины. Я еще успел удивиться чистоте местных вод и подумать, что же в них разлито такое, за одно-двухминутное купание превращающее человека в мутанта, и видом, и запахом напоминающего несвежего зомби, как в край причала, протыкая доски когтями, вцепилась вторая такая же лапа, а потом они легко, без усилий выдернули наверх их обладателя. И все разом встало на свои места.

Оборотень. Мать его за ногу да об угол, оборотень! Откуда он, черт побери, здесь взялся? Они же априори считаются Темными, за одно появление в Светлых Землях положена смерть. Хотя мне, например, плевать — у меня их в гвардии человек пять, могло быть и больше, но уж очень это редкие твари. И кстати, к злу в нашем понимании они не имеют никакого отношения — нет хороших или плохих народов, есть хорошие или, соответственно, плохие люди. А большая часть вообще не хорошие и не плохие, разнообразные черты характера в их душах переплетаются самым немыслимым, порой весьма заковыристым образом. В этом смысле оборотни, как я успел в свое время убедиться, ничем не отличаются от других людей, просто их воспринимают злом из-за привычки трансформироваться. Стереотипы, чтоб их…