Павел Кошовец - Три удара колокола

Она медленно набрала воздух, выпустила - таким образом пытаясь утихомирить бушующие чувства. Ещё раз... Перед молчаливым насмешливым взглядом РоШакли, с интересом наблюдающего за её действиями. Ей просто необходимо взять себя в руки, постараться отрешиться от эмоций и... повести разумный диалог. Вдруг её... собеседник имеет какое-то влияние на ход событий.

- Я вижу, РоШакли, вы держите ситуацию под контролем... - фраза с вопросительным окончанием повисла в воздухе, но её порадовал собственный относительно ровный и сухой голос.

- Да, - просто ответил тот.

Лидия набрала воздух и словно нырнула в ледяную воду.

- Доложите, пожалуйста, мне о положении во дворце...

- Ах, перестаньте, Лидия, - он со смешком оборвал её, заставив вспыхнуть от негодования. - После того, как ваши сторонники из числа гвардейцев РоАйци здесь немного набедокурили, мне пришлось очень постараться, чтоб убрать за вами...

Она невольно отшатнулась, словно в лицо бросили горсть горящих углей. Слова доносились, будто сквозь вату, странно растянутые, просачивались в сознание тугим кисельным ручейком, не донося смысла сказанного.

- ... не скрою, королевских гвардейцев вы уделали великолепно. Но вы же сами знаете, какие из них бойцы - на паркете трясти яичной перхотью, уж простите, Ваше Высочество, мой откровенный солдатский юмор, они мастера - на большее, увы, не способны. Разве что петухами скакать друг перед дружкой, кичась голубизной крови, ударяясь несильно грудками, пока вдоволь навеселившиеся сотоварищи - собутыльники - зрители не разнимут и не собьют с них лёгкого винца. Только после кружки - не больше, уж поверьте, - они становятся истинными героями...

Она наблюдала работу ненавистных губ, не в силах отвести взгляд. Так было бы приятно со всего маху зарядить рукоятью сабли или шпорой в это вонючее, извергающее слова жерло, чтобы с кровью и осколками зубов схлопнулось оно.

-... а с девчонками и не только из части служанок, но и потомственных, так сказать, они повели себя отнюдь не по-рыцарски... М-да, совсем нет... Никаких приличий и прочих подобных вещей, вроде расшаркивания ножкой и перечисления неземных красот, всего лишь грубое наслаждение - тем сладостнее, что некоторые лица вместо благодарности имели наглость сопротивляться... Конечно же не всегда подобное общение происходит к взаимному удовольствию, но всё равно парни повели себя непростительно жестоко: ну зачем, скажите на милость, опосля содеянного разбивать очаровательные головушки и протыкать длинными ножами изумительные груди... Да-да, это лишнее, учитывая, что по следам идут иные, которые тоже не против приобщиться к высокому искусству общения с аристократками. Вон, мои солдатики очень обиделись на ваших ручных драконов и немного их поубивали... Да-да, совсем немного. Почти всех... Остались только счастливцы, готовые поведать миру всю правду о вашей, гм, хитрости, желании, так сказать, раньше срока подсидеть родного батюшку на троне...

Сквозь вату до неё донёсся какой-то рокочущий звук, и какая-то часть сознания, следуя любопытству, огляделась... Это рычал - именно так, с пеной у рта - милый и обходительный Фиори, наследник РоПеруши, дёргал ножны и... всё. Оружие не доставал... Потому что два арбалета в руках невозмутимых дылд по бокам Шакли, оказавшиеся незаметно в руках, совершенно случайно смотрели на принцессу... Почему бы просто не спустить курки, и не оборвать этот поток грязи?..

- ... Отчего же грубо так получилось, Ваше Высочество? Свидетелей-то убийства вами отца надо было уничтожить! Это же такая элементарная вещь! Вы хотя бы у специалиста мнение спросили... У меня, например. Вижу непонимание в ваших глазах. Никак не поймёте, в чём прокол? Так писарь же из зала для аудиенций! Да-да, тот, кто всё видел, и которого ваши бравые вояки нашли под писчим столиком и, попинав слегка, не удосужились добить. Зато нам он поведал всю правду...

- Я... отца... не убивала...

Слова выдавливались, как огромные валуны из крепостной стены после удара требушета. Само даже предположение о подобном поступке вызывало у неё ужасную головную боль. Каким-то неимоверным усилием довернув голову в сторону, она жалобно глянула на Фиори. И его яростные, преданные глаза, глаза человека, готового пожертвовать собой ради неё, пусть только она намекнёт, немного отрезвили.

Это всё эта насмешливая лживая змея, раздвоенный язык которой, болтается, словно флюгер на ветру, скрывая холодные глазки предателя... Это всё он, интриган и лицемер, любитель чужой боли.

- Что... тебе надо?

- Мне? - казалось, он удивился, но разве можно верить червяку, ползающему по выгребным ямам и рассказывающему, что он на диете? - Всего лишь сдайте оружие и отдайтесь в руки правосудия, - он самодовольно улыбнулся, - И всё будет хорошо.

- Всё - что?

- Справедливый суд возмущённого народа Агробара, - он якобы задумался. - Помните, что от вашего решения, Ваше Высочество, зависит жизнь и относительное благополучие ваших близких, подданных и подчинённых - амазонок... Вижу, склоняетесь к сотрудничеству, поэтому, думаю, вам светит малое - топор палача. Возможно даже, что и не публично. После меня, поверьте, никто больше не притронется к вашему телу...

- Какой же вы, Шакли... душка... Жаль только, вам будет сложно удовлетворить меня...

- Глупости. Но всё равно любопытно - почему же?

- Да говорят твои петушиные яйца между ног для красоты. Мол, у мужика, чем больше шарики, тем он шире ноги расставляет. А ты возбуждаешься только с хлыстом в заднице - на большее не способен...

- Я так и поступлю, моя принцесса, - неожиданно прошипел он, резко меняясь в лице. - Посмотрим, сможет ли твоя аристократическая попочка без всяких масел и прочих цветочков выдержать двойной удар хлыста и моего дракоши. И вот когда наверну тебе хорошенько, тогда может быть и подумаю о капле милосердия среди моря боли. И повезёт тебе только тогда, когда меня удовлетворят твои крики о пощаде! Ты ведь наслышана о моих вкусах? Признайся, даже втайне мечтала о подобном опыте? Ты же со своими чокнутыми амазонками довольно раскована...

- Какая же ты, мразь... - она с холодным презрением смотрела на это подобие человека: так, просто натянута шкура, а внутри склизкая чернота. - Я вызываю тебя на поединок.

- Даже так? - несколько удивился РоШакли и недоумённо повёл головой по сторонам, словно спрашивая у своих сопровождающих: не ослышался ли он.

- Лидия, прошу тебя, разреши мне... - послышался голос бледного маркиза.

- О, а кто это? Ручной дворянин? Соглашайся, неудавшаяся королева - это так благородно: пожертвовать вместо себя подданным. - Лидия, даже не глянув в сторону РоПеруши, коснулась ножен рукой. - Да, это поступок. Я согласен, - и не медля послышался шелест меча. - Мне, пожалуй, будет приятно сделать на тебе парочку царапин, предварительно срезав эту убогую одёжку.