Александр Сапегин - Крылья за спиной

Поклон Горну — святое дело любого праздника и хоть сколь значимого события у гномов. Горн, Бог Огня, верховное божество пантеона богов подгорного племени, почитался как Прародитель гномов, вдохнувший огненную душу в куклу из глины и песка, превратившуюся в первого гнома. Горн научил первого гнома работать с железом и дал ему внутренний свет, отчего у его потомков ночью и в темноте светятся волосы. Верховное божество, дабы гномы о нем никогда не забывали, поселил свои маленькие частички в каждом кузнечном горне, получившем свое название от имени бога и, работая в кузне, гномы воздавали Горну молитвы. В каждом городе, деревне или селе, где проживали гномы, строилась Кузня Горна, место торжеств, молитв и воздаяний. Также в такой кузне гномы скрепляли клятвы, договора и заключали военные и политические союзы. Пойти на Поклон значит просить у божества согласия и благословления на брак. Молодые жених и невеста надрезали над горном запястья рук, и капли их крови падали в пламя. Если пламя вздымалось и охватывало занесенные над горном руки — бог одобряет брак, соединяя новобрачных своим огнем, если же упавшая кровь заставляла угли потемнеть — между заключающими семейный союз нет любви, и благословение не получено. Просто и понятно, но бантик ни на одной полке памяти не отложился, ни красный, ни желтый.

— Готово, — Андрей разровнял складки и хлопнул детинушку по плечу.

— Сумневаюсь я, может, все же сбегать поискать красный бант? Усе будут с красными, а я, как Пыхонь болотная, — местная водоплавающая птица размером с гуся, — буду желтизной отсвечивать. Скажут еще, что «Огонь души» у тебя, мол, чахоточный. Как бы гномский Горн не обиделся, он хоть и бог гномов, но кто ентих богов знает? — ища совета, обратился детина к Андрею.

Ну вот! И спрашивать не пришлось, а то любопытство кошку сгубило. Сколько он еще не знает об этом мире, неприятно, когда прокалываешься на мелочах! Там не знал, тут не так сказал — и получил вызов на дуэль. Вжик — и поехал вперед ногами, хотя поехать м-м… вряд ли, если по вые не секанут, отделив тупую голову от тела, но попорченная шкурка настроения не прибавит, сильно попорченная заставит впасть в меланхолию. «Огонь души»! Красный бант символизировал огненную душу, подаренную Горном первому гному. Дам-с, сам лопух, чуть не записал парнишку в чудаки.

— Повернись ко мне боком.

— Зачем? — забеспокоился детина.

— Красоту наводить буду, поколдую маленько, а то пока бегать будешь, вся свадьба мимо тебя пройдет. Вон, идут уже с Поклона, — Андрей указал рукой в сторону Орти, яркой блестевшей под светом Нелиты и Хелиты, ночных Сестер, очей богинь-близнецов, Нель-Жизни и Хель-Смерти. Казалось, от реки движется стая громадных светляков, распевающих гимны новобрачным. Горн благословил молодых. Детина недоверчиво глянул на Андрея, но бок с бантиком подставил. Андрей сотворил заклинание подобия и наложил магическое кружево на подставленный бант и рубаху. Пара мгновений — и бант засверкал ярко-красными сполохами. Лицо парня расплылось в глупой и восхищенной улыбке, так ему понравилось. — До завтрашнего вечера продержится.

— Здорово! Вот уважил! Мик Малыш добра не забывает! — Малыш? Какой же тогда здесь Большиш? Мик затряс руку Андрея, чуть не переломав тому пальцы. Силища у него была неимоверная, словно его мамаша от гнома нагуляла.

Песни становились громче, и вот улицу залило призрачное сияние движущейся колонны. Впереди на белоснежном хассе восседали буквально сверкающие жених и невеста. Однако! Снежка для доброго дела не жалко, но совесть поиметь надо. Гляди, как выгарцовывает, только искры от когтей по мостовой. И подпустил же, Снежище, чужих к себе на спину, разрешил забраться. Гром, конечно, хороший гном, но за такие косяки, пока Андрей намеревался линять в глухом уголке, два дня будет хасса отборным мясом кормить. За свой счет, и по барабану, что хозяин будет отсутствовать.

Свадебная колонна приблизилась к воротам корчмы. Андрей пошел к хассу, помочь спуститься невесте. Илия царственно улыбнулась и дозволила заключить себя в легкие объятия. Снежок отвернул морду в сторону — чует кошка, чье сало съела.

— Прими, красавица, скромный дар. Роди мужу столько детушек, сколько в подвеске камушков! — Илия наклонила голову, полыхнув прической. Светящиеся волосы у гномов были отличным индикатором настроения, как хвост у собаки. Андрей передал подвеску и серьги жениху, и тот повесил сверкающую обновку на прелестную гномку. Отныне только Муж мог надевать на свою Жену такие подарки.

Веселая свадебная процессия рекой вливалась в гостеприимно распахнутые Миком Малышом ворота. Гром Весельчак сам подошел к Андрею с предложением бесплатного ухода за четвероногим другом. После короткого, но яростного торга, на тех же условиях, то есть даром, за Андреем закреплялась на два дня комнатка во флигеле. Хозяину напомнили о свадьбе, празднике, а вдруг бы хасс поранился? Или поранил чужих? И наконец, о щедрости гномов. Ага, хохол, еврей и армянин зальются горючими слезами, появись на Земле хоть один гном. Гром, конечно, хасса кормить мясом будет, но наверняка уже прокрутил в голове массу вариантов коммерческого использования животинки, где стоимость мяса всего лишь процент от полученной выгоды. Да даже детей на такой белоснежной редкости покатать за четверть серебрушки с носа… Нехай с ним, вон какая у «предателя» морда довольная, жрал целый день от пуза, был бы голодным, хрен бы кто чужой на него влез.

Извинившись, что дела не позволяют остаться на разгорающемся веселье, Андрей направился по тракту в сторону протоки Орти. Тщательно осмотрев берег на отсутствие незапланированных свидетелей в виде рыбаков и идущих по реке судов, он нырнул в реку.

Какое наслаждение принять истинный облик да еще погрузиться при этом в прохладную воду! Мир расцвел красками и какофонией звуков, спектр зрения расширился, боковая линия на теле ловила все колебания и струи воды. Стыдно признаться себе — соскучился по хвосту… Кайф! Холодная вода успокоила зуд.

Вытянув длинную шею вперед и подрабатывая хвостом и крыльями, дракон быстро поплыл вверх по течению. Вскоре из виду скрылись огни Ортена, течение стало сильнее. Андрей даже перекусил по дороге, поймав пару здоровенных рыбин, сожрал сырыми. Чего тут брезговать. Приближались пороги и горные теснины. Людей здесь нет. Можно не бояться быть замеченным. Выпрыгнув на берег, он подсушил мягкий пушок крыльев и взлетел.

Небо! Раньше он летал во сне, теперь сны воплотились в явь. Первый полет, после пинка папаши Карегара с обрывистой скалы, навсегда привязал его к небу. Полет нельзя описать простыми человеческими чувствами. Андрей просто отдавался во власть нисходящим и восходящим потокам воздуха. Стоило пройти столько мучений, пыток, унижения и боли ради этого. В небе он не хотел уже возвращаться домой. На Земле нет магии, и он не сможет быть там самим собой. Каждый раз, возвращаясь в человеческое тело, Андрей корил себя за крамольные мысли, но ничего поделать не мог.