Александр Зорич - Сборник Круг Земель

Шет окс Лагин со значением развел руками.

Обиженным волчонком Инн поглядел на Шета. Канн и Телемт с каменными лицами встали по обе стороны двери. Они обнажили мечи – обязанности телохранителей следовало исполнять даже в отсутствие охраняемого.

Элиен решительно распахнул дверь в подземелья, где хранился роковой для Круга Земель клад. Под мышкой у него покоился необъятный фолиант.

Затем было долгое падение.

Они смежили веки, предавшись власти видений и голосов. Шет был, как всегда, рассеян и безмятежен. Элиен – собран и напряжен.

Наконец Склеп. И бордовый кокон, в котором, вне времени и пространства, недосягаемый для звуков и тишины, покоился Сделанный Человек, в чьем теле была заточена душа Октанга Урайна.

Элиен опустил фолиант на пол. Звезднорожденные приложили ладони к поверхности кокона.

Сейчас в Склеп ворвется жизнетворящая сила. Следует лишь произнести заклинание.

На губах Звезднорожденных заблестела изумрудная роса Истинного Наречия Хуммера.

Нужные слова прозвучали.

– Его ресницы дрожат, – прошептал Шет.

Время в Склепе ползло медленно. Но все же тот миг, ради которого Звезднорожденные спустились сюда, настал. Сделанный Человек открыл глаза.

– Здравствуй, любезный брат мой, – с неожиданной теплотой в голосе сказал Шет окс Лагин.

– «И снова здравствуйте», – проворчал Элиен.

Третий Звезднорожденный приподнялся на локте, глядя на своих гостей в полном недоумении.

Эти двое должны были убить его, но не убили. Учитывая «цепь теней» – это логично.

Они оставили его жить той жизнью, к которой слово «жизнь» применимо лишь в значении «не смерть». И это логично. Можно даже сказать – изящно.

Теперь они вызвали его к жизни, причем сделали это сознательно. Почему? Предположение о том, что кто-то из Звезднорожденных сошел с ума, еще можно было бы принять, но вот уже допустить, что они свихнулись на пару…

Октанг Урайн с наслаждением вздохнул полной грудью.

– Неужели? – наконец вымолвил он, осматривая свое новое нескладное тело.

– Мы разбудили тебя, чтобы предоставить тебе возможность ознакомиться с одной весьма толковой книгой, – сказал Шет.

– Ты найдешь ее на полу, – добавил Элиен.

Превозмогая апатию, Октанг Урайн подался вперед. Неужели в мире Солнца Предвечного еще остались «толковые книги»? Что же это за чтиво, ради которого двое Звезднорожденных разорвали Ткань Тайа-Ароан и извлекли заклятого врага из безвременья?

«Ага, вот он, сей многообещающий фолиант…»

– А он, вообще-то, не маленький, – кисло улыбнулся Урайн. – Может, как-нибудь потом?

– Никаких «потом».

– Ну, как скажете…братцы.

– Я полагаю, ты управишься с книгой к вечеру.

– В общем, мы ждем тебя к ужину в Нефритовой Гостиной, – сказал Элиен. – Надо же кому-то доедать все то, что не съели гости на Игрищах Альбатросов?

Нефритовая Гостиная была гордостью Наг-Нараона. Хармана любила повторять, что для того, чтобы дать в ней толковый ужин с должным количеством мясных блюд, нужно умертвить четырех кашалотов. Герфегест же, пребывая в плохом расположении духа, любил поправить свою супругу. Мол, и двух кашалотов хватило бы, чтобы заставить мясом все столы. Да и тех двух, добавлял Герфегест, было бы невозможно доесть, не созвав всех слуг и охрану.

«И вообще! – восклицал Герфегест, – когда ты видела, дорогая, чтобы кто-то ужинал в Нефритовой Гостиной?»

При Стагевде в центре Нефритовой Гостиной находилось возвышение, где располагались два трона – его и Харманы.

Когда Герфегест десять с лишним лет назад был провозглашен новым Хозяином, он приказал перестроить Нефритовую Гостиную, чтобы ее вид не напоминал Гамелинам о резне, которую «проклятый Конгетлар» учинил тогда среди Сильнейших.

Тронное возвышение убрали. На его месте было устроено разомкнутое каре роскошных столов. Предполагалось, что на левом и правом крыльях каре будут размещаться по шесть Сильнейших Дома. А за центральным столом, соединяющим крылья, должны восседать Хозяева: Хармана и Герфегест.

Таким образом, Хозяева по-прежнему занимали выделенное положение. Но отныне эта выделенность достигалась не посредством возвышения, которое вольнолюбивый Герфегест в свое время заклеймил «тираническим».

Сильнейших никогда не потчевали в Нефритовой Гостиной, потому что предназначалась она для решения головоломных вопросов, требующих предельного внимания и исключительной ясности мысли. Чему поедание деликатесных кашалотов, как известно, не способствует.

Но сейчас все было совсем иначе.

Во-первых, Сильнейших в Гостиную не пригласили и приглашать не собирались.

Во-вторых, добавился четвертый стол. Таким образом, каре замкнулось.

В-третьих, столы были хлебосольно уставлены напитками и яствами, значительно превосходящими четырех кашалотов по совокупной вкусности и сытности.

И, в-четвертых, Герфегест с Харманой не заняли своих привычных мест.

На троне Герфегеста сидел Элиен. На троне Харманы – Элай.

Слева от них расположились Шет окс Лагин и Октанг Урайн. Справа – Герфегест и Хармана.

Четвертый стол был сервирован на двоих, но седьмой и восьмой едоки пока отсутствовали. Кому же назначено занять свободные места?

Ни прислуги, ни стражи в дверях. Из хрустального яйца под потолком струился мягкий свет.

– Итак, нас шестеро, – сказал Элиен, когда они осушили кубки.

Шет пил гортело. Урайн из братской солидарности – тоже. Остальные предпочли вино.

– Все вы прочли Скрижали, которые начертал непостижимый рок моей рукой. Есть ли среди вас те, кто сомневаются в достоверности Скрижалей?

– Нет, – ответила Хармана.

– Нет, – покачал головой Герфегест.

Элай промолчал.

– Не я, – улыбнулся Шет.

– Нет, Хумме… – Урайн осекся. – Нет, конечно! Я с самого рождения не сомневался в том, что мне назначена власть над миром.

– И небытие в Диорхе как венец преуспеяния, – ехидно добавил Герфегест.

– Небытие? – насмешливо переспросил Урайн. Он звонко хлопнул в ладоши и заметил:

– Если тебе достанет смелости утверждать, благородный Хозяин Гамелинов, что хлопок моих ладоней прозвучал из небытия – пожалуйста. Но найдутся ли те, кому достанет глупости с тобой согласиться?

Шет окс Лагин прыснул со смеху. Взяв пузатую хрустальную склянку с гортело, он налил Урайну и себе по второй.

– Послушай, Элиен, – Герфегест, по всему было видно, начинал злиться. – Я вижу четвертый стол, за которым пустуют два места. Имена этих двоих гостей пока не названы. Пусть. Но, по-моему, среди нас есть и один лишний. Имя ему – Октанг Урайн!

Сказав так, Герфегест вскочил на ноги. Над столом блеснул клинок Стагевда.