Марина и Сергей Дяченко - Хозяин Колодцев (сборник)

Я прекрасно помнил, что мой дорожный сундук был заговорен от моли, блох и прочих паразитов. Еще весной.

Теперь я стоял посреди комнаты, близоруко щурясь, хотя дыра на парадном камзоле находилась перед самым моим носом и рассмотреть ее не составляло труда.

До хозяйственной магии я опускался только в крайних случаях. Возможно, как раз теперь такой случай настал, и мне предстоит уподобиться портняжке, подмастерью, с тупым усердием корпящему над прорехой.

Пользуется ли моль человеческой логикой? И если нет, то почему все дыры появляются обычно на самом видном месте? Вот как теперь — с левой стороны груди, напротив сердца, там, где принято носить ордена… Орденов у меня не водилось. Некому было жаловать — зи Таборы никогда никому не служили. Разве что почетная медаль?..

Я недолго колебался. Отыскал в кошельке серебряную монету покрупнее, сосредоточившись, сотворил себе медаль — черный хорек на серебряном поле. Шутка показалась мне остроумной; более того, когда Ора Шанталья изволила проявить любопытство, я не без удовольствия рассказал ей и про моль, и про хорька.

— Вы сноб? — вкрадчиво спросила она. — Вы действительно считаете хозяйственную магию уделом назначенных, таких, как я?

— Я этого не говорил, — сообщил я мягко.

— Можно посмотреть? — она протянула руку к моей импровизированной «медали», поколебавшись, я отцепил украшение и положил ей в ладонь.

Ладонь оказалась сухой и теплой.

— Занятно, — Шанталья повертела «медаль» перед глазами. — Теперь можете приколоть обратно… А можете не прикалывать…

Я проследил за ее взглядом.

Изъеденное молью место было гладким и чистым. Ни следа не осталось от уродливой прорехи.

— Хозяйственная магия, — она усмехнулась. — Просто и эффективно…

— Предпочитаю услуги портных, — сказал я суховато и приколол медаль на прежнее место.

Она усмехнулась:

— Стало быть, любимое ваше развлечение — давить кур? Это тревожный симптом, дорогой зи Табор. Это означает, что в человеческом обличье вы не в состоянии совладать с собственной агрессией… Так, прикройте-ка ваш желтый глаз, нечего на меня зыркать.

Я сдержался.

Собираясь на королевский прием, госпожа Шанталья надела черное платье, немногим отличающееся от повседневного — разве что юбка чуть пышнее да еще слабенький намек на декольте. Пояс был замшевый, с золотыми бляхами; к поясу, как и прежде, во множестве крепились мелочи, как необходимые, так и бесполезные.

— Кстати говоря, от моли спасают не только заклинания. Лавандовое масло, например, достаточно эффективно… Вы заметили, как похолодало? Еще недавно все изнывали от жары, а сегодня утром я не могла спать от холода, пришлось разводить огонь…

Преблагая сова, она не может согреться без помощи огня! И туда же, в общество Кары… Да что бы она делала с Корневым заклинанием?

До самого замка мы молчали, глядя в окна наемной кареты — каждый в свое; время от времени я поглядывал еще и в заднее узенькое окошко. От городских ворот и до ворот королевской резиденции нас провожала — на почтительном расстоянии — пара незнакомых всадников.

Мы прибыли в замок, как и было предписано, к семи часам. Кареты подкатывались к крыльцу, задерживались на секунду — и по команде охрипшего распорядителя катили прочь, давая место следующим; подол черного платья моей спутницы застрял в поспешно захлопнутой дверце, и столь мелкое досадное происшествие едва не повлекло за собой скандал.

— Грубиян! Я этого так не оставлю! — кипятилась Ора.

— Сударыня, пожалуйста, соблаговолите пройти, не задерживайтесь… — ровным голосом повторял распорядитель.

Тут и там я замечал в толпе переодетых стражников. Младший из королевских магов, укрывшийся за огромным вазоном с цветами, делал вид, что любуется красотой моей раздосадованной спутницы; я подмигнул ему.

Наконец, лавируя в пышно разодетой толпе, мы пробрались в просторный холл. На полукруглом балконе играли музыканты; человеческая масса, в которой я не мог выделить ни одного знакомого лица, понемногу складывалась в длинную очередь и змеей взбиралась по широченной парадной лестнице.

Мы оказались в центре общего потока. Стоял приглушенный гомон голосов, очередь шаг за шагом продвигалась вперед.

— Почему так медленно? — спросил я сквозь зубы.

Наверное, я нервничал. Во всяком случае, сердцу моему было тесно, а щекам — горячо.

— Так всегда бывает на больших приемах, — охотно пояснила Ора. — Там, на верхней площадке, стоит король и всех по очереди приветствует. А ведь все хотят поговорить с ним подольше — оттого и проволочка…

— А вы столь искушены? — удивился я.

Она очаровательно улыбнулась:

— Это вы не искушены, любезный Хорт. Дитя полей и лесов, хорек, одним словом…

В другое время я оскорбился бы, но сегодня у меня были дела поважнее.

Мы продвигались вперед в плотной толпе. Прямо перед нами шел некто в бархатном алом плаще, накинутом поверх кожаных доспехов, и с огромным мечом у пояса; воинственного господина сопровождали два ярко одетых карлика. Справа и впереди имелись две сверкающие бриллиантами дамы — я видел, каким взглядом они оценили черное платье моей спутницы, видел, что Ора поймала этот взгляд, и в душе моей поселилось некое подобие злорадства.

Слева шла семейная пара — пожилые супруги поразительно походили один на другого. Оба щуплые, оба сутулые, оба в лоснящихся, видавших виды одеяниях; на шее у мужа помещался золотой медальон размером с небольшую тарелку — толстая цепь пригибала сморчка к земле. На пальцах у жены переливались штук пять бриллиантов, каждый из которых стоил небольшого домика в хорошем районе.

— Ну здесь и публика, — прошептала Ора, будто отзываясь на мои мысли.

Очередь двигалась; справа и слева от лестницы стояли стражники. Воинственного господина в бархатном плаще попросили отдать его угрожающий меч; тот, к моему удивлению, согласился, мало того — оба карлика сдали каждый по стилету.

Ни у меня, ни у моей спутницы не обнаружилось оружия. Во всяком случае такого, которое можно было бы отобрать.

Младший из служащих королю магов стоял теперь на балконе среди музыкантов. Стоял, облокотившись о мраморные перила, и внимательно оглядывал поток приглашенных — сверху.

А поглядеть было на что.

Заморские послы, магнаты с женами, покрытые шрамами герои прошлых войн, чьи-то прыщавые отпрыски, чьи-то расфуфыренные фаворитки; пролетом выше нас терпеливо дожидался своей очереди старичок с белой бородой, и, приглядевшись, я вычислил в нем мага первой степени, но не наследственного, а назначенного. А чуть отставая от нас с Орой переминался с ноги на ногу неприметный господин лет сорока — при взгляде на него у меня по коже поползли мурашки, потому что он был внестепенной, как и я, наследственный, очень-очень серьезный маг…