Марина и Сергей Дяченко - Хозяин Колодцев (сборник)

Арман и в человеческом виде представлялся ей страшилищем — поначалу она пряталась в первую подвернувшуюся щель, едва заслышав его шаги в конце коридора. Когда же строгий голос повелительно звал: «Эй, принцесса!» — она не решалась ослушаться и являлась, дрожа, пред страшные Армановы очи. И, хотя никаких неприятностей он ей не причинял, а только кормил, поил да следил, чтобы не нарушала запретов — относительно спокойно ей бывало лишь тогда, когда он покидал замок.

Потом она пообвыклась и даже несколько раз рискнула обратиться к Арману с вопросом: а здесь бывают шторма? А куда ведет та дверь? А что, если разогреть лепешку, сунув ее в камин?

Арман отвечал сухо, но терпеливо. Разогретая лепешка оказалась вкусна, и Ютин страх понемногу отступал, давая место пока еще робкому любопытству.

Из всех развлечений главным оставалась сторожевая башня; дороги же были пусты — и вскоре принцесса решила, что рыцарь-освободитель и без ее помощи отыщет замок, и что ожидание можно скрасить, придумав себе какое-нибудь занятие.

И умница-Юта его придумала.

Труднее всего было выпросить у Армана факел — заодно удалось приметить, где они хранятся. Благовидным предлогом послужила Ютина якобы боязнь темноты.

Снарядившись таким образом, принцесса наконец решилась.

Дождавшись на башне, пока Арман-дракон вылетит из замка, — а Юта до сих пор содрогалась при виде крылатого чудовища — негодница опрометью бросилась вниз, зажгла факел и принялась за исследование замка. Уж казалось бы: раз ты пленница, то сиди тихонько и не нарывайся на неприятности — но нет! Юта спускалась теперь в темную, подземную часть замка, куда вход ей был категорически запрещен.

Факел вздрагивал в решительно поднятой руке. Подол темного балахона волочился по волглым ступеням — скользким, истертым до дыр.

Лестница привела на узкую площадку — теперь можно было выбирать, спускаться ли ниже или углубиться в коридор. Юта решила спускаться.

Стало заметно прохладнее; по стенам скатывались большие прозрачные капли. Юта остановилась — и спереди, и сзади, и сверху, и снизу была только темнота, плотная, веками слежавшаяся тьма, которую едва осиливал свет одинокого факела.

Принцесса хотела уже испугаться — но вспомнила почему-то о светлячках. Светлячок в траве тоже испытывает похожее чувство — кругом темно, а он хранитель единственного в мире тусклого огонька… Юта вспомнила, как собирала в парке светлячков и показывала их маленькой сестре Май, которая тогда только поднималась на ноги… А Вертрана — та боялась ходить ночью в парк, и мальчишки-пажи боялись, и Юте очень нравилось смеяться над их страхами… Мальчишки — даже совсем большие — дивились ее храбрости и признавали за ней право командовать в затеях, которые она же большей частью и выдумывала…

Плясали тени на мокрых стенах. Юта улыбнулась и двинулась дальше.

От лестницы отделился еще один коридор; на этот раз Юта свернула и, пройдя немного, сразу же столкнулась с проблемой выбора — коридор раздваивался.

Подумав немного, она копотью факела оставила на стене пометку и свернула вправо.

С потолка гроздьями свисали летучие мыши, Юта испугалась, когда на них упал свет — но мыши не почтили ее вниманием. Похоже, они давно привыкли к огню факела, и это дало принцессе повод немного призадуматься — кто здесь так часто ходит со светом? Уж не хозяин ли замка? Что у него тут, в подземном лабиринте — сокровища?

Частые развилки и тупики беспокоили Юту все больше. Она уже всерьез подумывала о возвращении, когда стены коридора вдруг раздались.

Свет уже не достигал их, хотя факел горел ровно и ярко.

Юта остановилась, тяжело дыша и слушая стук крови в ушах.

Это, похоже, был огромный зал — принцесса даже ощущала движение тяжелого, затхлого воздуха. Где же потолок? Что там, дальше?

Принцесса испугалась, что, потеряв из виду стены и не имея возможности делать пометки факелом, не найдет дороги назад. Поэтому, вернувшись немного, она продолжила свой путь, придерживаясь правой стены.

Что он хранит здесь? В старых легендах полным-полно упоминаний о драконьих кладах, на которых будто бы и стоят их замки… А здесь пусто, огромное пустое пространство в толще скал, это кто же его выдолбил и зачем?

Ее любопытство росло вместе с ее страхом.

Слева показалось нечто большое и бесформенное — кажется, приземистая колонна, не то иссеченная чем-то, не то узором разукрашенная… Юта, подумав, отступила несколько шагов от стены и осветила колонну своим факелом.

Гор-ргулья!

Колонна была покрыта письменами, да какими сложными! Юта обошла громадину кругом — письмена заполняли ее до самого пола, а начинались, наверное, у потолка, которого не было видно. Клинописные символы кое-где поросли мхом, кое-где стерлись — сколько же им столетий? Значки теснились, прижимали друг друга — разные тексты, и почерк разный… А вот и рисунок — а на нем знакомый берег, и море, и… замок!

Юта присвистнула. Фрейлины всегда запрещали ей свистеть. Вспомнив об этом, она свистнула громче — в коридоре захлопали крылья летучих мышей, и Юта зажала себе рот ладонью.

Тысяча горгулий…

На следующий день Арман никуда не вылетал — и Юта маялась, шатаясь по коридорам и глазея с башни на дорогу. Немного развлекли ее немыслимых размеров белые птицы, которые поселились в прибрежных скалах и теперь вели беспокойную шумную жизнь — вопили, ругались, по очереди высиживали птенцов и выдергивали друг у друга перья. Поколебавшись, Юта пошла с вопросом к Арману — тот скупо объяснил, что птицы называются калидонами, избегают людей и поэтому издавна селятся рядом с драконами. Бормоча удачно придуманную считалочку — «Раз — драконы, калидоны, два — драконы, калидоны» — Юта поплелась обратно на башню.

Спустя еще день Арман — о удача! — улетел с раннего утра, и Юта, прихватив из хранилища новый факел, поспешила в разведанный ею подземный зал.

Найти было непросто — но Юта наловчилась ориентироваться по своим же, копотью факела оставленным знакам. Летучие мыши снова не обратили на нее никакого внимания, да и Юта уже не удивилась, когда стены коридора неожиданно расступились и в лицо повеяло затхлым сквозняком.

Потом время, кажется, остановилась. Любопытная принцесса обнаружила еще четыре колонны, покрытые клинописью, а сколько их было вообще — горгулья знает! К тому же, стены во многих местах тоже были испещрены знаками, и рисунки встречались, да какие! Юта долго стояла, разинув рот, перед изображением неведомо какого чудовища, выбиравшегося из моря. Дракон рядом с этим зверем казался просто комнатной собачкой, а ведь рисовавший изобразил чудовище в таких деталях, которые наводили на мысль о том, что он не выдумал его, а видел, и совсем близко…