Макс Армай - Звезда и жернов

— Да примет Игун к сердцу слова твои, ади Ранек! — тяжело вздохнул герцог, и немного помолчав, добавил. — Однако, не пора ли нам узнать, что за страшная нужда подвигла эту грозную армию проделать столь невероятно долгий путь? — и, опёршись руками о край стены, герцог нагнулся вниз.

— Досточтимые господа, представляющие своего могущественного, но неизвестного мне господина! С вами изволит говорить герцог Вальми Уарги Индэрнский, по прозвищу Северный Зуб, господин этого славного города Индэрна и всех земель окрест: от Чёрных Мхов и Тэрии на севере, до Аймпарского монастыря и леса Бурт у озера Хиро на юге, от монастыря Искуплённого Тэгу и Оленьей Тропы на западе и до реки Кэйр на востоке! — громогласно закричал он. — Я требую от вас ответа! Извольте сказать мне, по какому праву вы вторглись в мои земли и осадили мой славный город?

Парламентёры коротко переглянулись, а потом один из них задрал голову вверх:

— По повленю наш господ но Тоэл Лакан эну Рро, Трети Длан Ойнар Рагс, мы требум дат челвечех отрок, у котого толко начнает рост брады и ус, у котого слева вверх на груд три, перекрывхся межу собо, тимных круг, кажд размер менше человечех ух, и котог, как знат наш господ, эст в вашем город. Есл вы дат это отрок, то получит велика награда! Очен велика! Есл вы его не дат, город будет разрухан, а все его жител убит! Что мне сказат наш господ?

— Что за бред? — обернулся с растерянным видом герцог. — Какой ещё отрок?!

— С тремя тёмными, перекрывающимися кругами вверху левой груди, каждый из которых размером чуть меньше человеческого уха, и, наверно, выглядящими так же, как выглядели сегодня ночью луны в середине трёхлуния, — пояснил Дэдэн, яростно теребя свою бороду, сам озадаченный ничуть не меньше.

— У нас что, есть такой отрок? — набычился герцог, с большим подозрением уставившись на придворного волшебника.

— Нет, господин герцог! По крайней мере мне о таковом ничего неизвестно! — глядя прямо в глаза своему господину, ответил Дэдэн и медленно спрятал в рукава упленда руки, скрестив их у себя на груди.

— Вы поклянётесь мне в этом, Дэдэн? — ткнул пальцем в его сторону герцог.

Придворный волшебник степенно поклонился:

— Могу сделать это прямо сейчас!

— Ладно, я вам верю! — махнул рукой Северный Зуб. — Лучше посоветуйте, что ответить этим… этим блаженным на голову!

— Так и скажите им, что у нас нет такого отрока! — раздражённо сказал Дэдэн.

— Эй, вы! — герцог вновь перегнулся через стену. — Передайте своему господину, что в моём городе нет такого отрока!

— Тода наш господ но Тоэл Лакан эну Рро, Трети Длан Ойнар Рагс, просил требоват вывест к нем всех отрок город такой число лет, и он сам скажет кто это отрок! Есл он и так не надет это отрок, то его воин водет в город и будет искат это отрок, пока не надет его или его след, — заявил в ответ парламентёр.

— Что-о-о?! — заслышав столь наглое требование, герцог чуть не свалился со стены.

— Слышали чего хочет эта зазнавшаяся кочерыжка, эта самая Третья Длань Чего-то Там?! — герцог впал в бешенство и, кажется, готов был немедленно и собственноручно разорвать этого самого Тоэла Лакана на куски.

— Можно осмотреть всех юношей в городе, и, коли такой сыщется, выдать его им. Можно, если мы такового не найдём, выбрать любого другого, сделать у него на груди требуемые знаки, я заставлю его забыть об этом, и после этого, опять-таки, выдать его осаждающим, — вновь поклонился герцогу Дэдэн.

— И вы думаете, что после этого они уйдут?! — вскипел герцог.

Дэдэн задумчиво пожевал губами, а затем с сомнением покачал головой:

— Не знаю, господин герцог. Мне неизвестно, почему они ищут этого юношу, и что им ещё нужно от него, кроме этих примет… Но, возможно, это даст нам немного времени.

— Ммммх! — зарычал в ярости герцог, а затем с силой хлопнул кулаком по своей ладони. — Вы в своём уме, Дэдэн? Обкусанную пятку Тёмного, а не юношу получат они у меня! Что будут говорить обо мне мои подданные, если я начну раздавать их кому попало!..

— Вы слишком хорошо о них думаете, господин герцог, — грустно улыбнулся волшебник.

— Плевать! Но я не поступлюсь своей честью! — взревел Северный Зуб.

— Тогда вы можете ответить, что должны обдумать их предложение, а затем отказаться от него. Так мы тоже сможем выиграть время, — сделал ещё одну попытку Дэдэн.

— Нет! Пронзи меня рог Тёмного! Я не намерен что-либо обсуждать с теми, кто пришёл ко мне, не как друг, со смиренной просьбой, а как враг и наглый завоеватель! — заорал герцог.

— Правильно, Северный Зуб! Пусть нас рассудят Господь Бог, меч и доблесть! — поддержал того ади Ранек, ободряюще кладя тому на плечо, закованную в латную рукавицу, руку.

Герцог обвёл всех взглядом, а затем вновь перегнулся через стену:

— Эй, вы! Передайте своему господину, этой самой Третьей Длани Чего-то Там, что я ему не не то, что отрока, а даже помои с моей кухни, и те не дам!.. Пусть убирается туда, откуда пришёл!

После того, как смолкло эхо от громовых раскатов его голоса, парламентёр злобно закричал:

— Очен глубо! Вы не мудр правител! Вы и все ваш народ будут убит!

И развернувшись, парламентёры поспешно ускакали на своих невиданных скакунах, похожих на огромных и порядком истощавших овец.

— Итак господа, считайте, что штурм уже начался! Не думаю, что они станут медлить, — герцог прищурился, наблюдая затем, как парламентёры стремительно мчатся в сторону своего лагеря. — Аргод, идите сюда и слушайте меня внимательно!..

Рин досадливо почесал скулу: на последний межбашенный пролёт цилиндров не хватило.

— Эй, Дамот, чего делать-то? — спросил он идущего следом за ним солдата.

— А я почём знаю? — хитро прищурился тот в ответ. — Я получаю лишь солдатское жалование, и за рассуждения мне не платят. Вот вернёмся, тогда пусть командир и решает!

— Ну а вдруг мы не успеем? Вдруг начнётся штурм, и прилетят эти твари? — не отставал от того Рин.

— Тьфу! Вырви Тёмный твой язык! — рассердился Дамот. — Чего ты несёшь парень? Может господа и так, полюбовно, договорятся между собой, и до смертоубийства дело и не дойдёт! Ты видел какая там армия? Я уже на двух войнах побывал, и кое-что в этом деле смыслю! Да не допусти того Игун, но если вдруг и вправду начнётся штурм, то нам ой как придётся несладко!

Рин, при упоминании о вражеской армии, вновь подбежал к краю стены и посмотрел на ближайший холм, на котором, под защитой невысокой деревянной башенки, паслись никогда невиданные им животные — длинношеии, длинноногие, поросшие длинной шелковистой шерстью, то белой, то чёрной, то коричневой, то ярко-синей, а то и всех этих цветов сразу в разном их сочетании, и на которых быстро, но удивительно плавно скакали солдаты противника. Ничего другого с этого места видно не было, хотя с предыдущего межбашенного пролёта он смог разглядеть даже край вражеского лагеря: огромного, ослепляющего чудесной радугой своих палаток, и, ко всему прочему, укреплённого по всем правилам военного искусства. Действительно, было над чем призадуматься.