Игорь Адамович - Ятаган Смотрителя

— Ладно, не переживай, принц сам не будет заинтересован, чтобы эта история получила огласку, ибо его роль была весьма жалкой, а никому не хочется стать посмешищем. Но вот внешность тебе придется подправить.

Эльфийка что-то проделала с амулетом на груди орка и с улыбкой сунула спутнику зеркальце. — Ну как, нравится?

Лицо Торна стало немного тяжелее, соломенные волосы превратились в ярко-рыжие, скулы расширились — опознать в этом норде сегодняшнего подсолнухового дебошира не смогла бы даже сама жертва.

— А так даже лучше, спасибо, солнышко, я больше на орка стал похож, улыбнулся Торн девушке. — Нет, правда, эта морда мне дороже, роднее!

— Да ну тебя, — засмеялась эльфийка. — И на орка ты нисколечко не похож, скажешь тоже.

— Ладно, будем считать, что следы заметены и проблема решена. — Торн вновь стал весел и беззаботен, но вдруг лоб орка прорезали морщины, он о чем-то глубоко задумался. — А что это за трения между эльфийскими домами?

— Да так, везде случаются недопонимания. — Эльфийка как-то замялась. — Торн, давай поговорим о чем-то другом, для меня эта тема неприятна.

— Извини, малышка, что причиняю тебе неудобства, но тема эта крайне важна, и я буду тебе очень благодарен, если ты расскажешь побольше, — сочувственно, но настойчиво возразил орк.

— Хорошо, слушай, — поморщилась девушка. — Эльфы не умирают от старости, потому карьерный рост у них сильно осложнен. Все высшие посты давно заняты, наши вожди с возрастом приобретают опыт, мастерство, мудрость и осторожность, а потому погибают очень редко. Амбиции же молодежи с каждым годом растут, а реализовать их негде, дома начинают соревноваться за влияние… Понимаешь, часть эльфов становятся настолько одержимыми жаждой власти и гордыней, что не останавливаются ни перед чем, все принося в жертву своему эгоизму, так появляются дроу. Несмотря на все старания лучших представителей нашего народа, каждое столетие мы теряем часть эльфов, они темнеют. Кстати, вот уже двести лет, как дроу у нас не появлялись, недалекие умы радуются этому, мол, перворожденные усовершенствовались, дозрели. Но старшие, в том числе мой дед, усматривают в этом нешуточную опасность, опасаются, что эффект удержания вызовет страшные последствия, ибо наиболее тихая погода бывает перед ураганом.

— И род Алой розы, из которой был этот прыщ…

— Многие из них настроены наиболее радикально, — кивнула Саэна и внезапно прыснула. — А по носу ты ему и правда здорово съездил!

— Что есть волшебство? — Магистр общей магии Эрих Вальц, прозванный студентами Песочницей, читывал очередную лекцию. — Изначально слово «магия» образовано от глагола «мочь», «уметь», а маг соответственно кто?

— Тот, кто может, — радостно сообщил какой-то хоббитенок с первой парты.

— Да, верно, — поощрительно улыбнулся лектор, — именно умеющий. Что означает владеющий каким-либо искусством, в данном случае искусством управления определенными элементами реальности. Занесите в тетради, дабы не забыть.

Хоббитенок, весь сосредоточившись и высунув от усердия кончик языка, старательно записал великую мысль.

Мэтр был пожилым человеком, высохшим до таранкообразного состояния, с поджатыми бескровными губами, искривленными в вечной гримасе скептического неодобрения и привычкой к месту и не к месту вставлять фразу «Я вам всем покажу, с меня еще песок не сыплется», за что, кстати, и получил свое прозвище. По степени занудства он держал безусловное первенство во всей академии, и лекции его были совершенно невыносимы. Монотонным голосом на одной ноте преподаватель с важным видом вещал общеизвестное, и ладно бы просто вещал, он же еще конспекты проверял. Кстати, у кого бы взять конспект для предъявления? Попрошу у хоббитенка, все равно память на лица и почерки у мэтра никакая. Толку же с этих самых лекций — ну абсолютный нуль, а профессора в нашем универе еще говорили, что абсолютного нуля в природе не бывает, впрочем, преподаватели Земли незнакомы с почтенным мэтром, хотя в моем родном мире таких тоже хватает.

Для чего мэтра держат в академии — великая загадка, возможно, просто не хотят выгонять из светлого сострадания. Хотя у меня закралось нехорошее подозрение, что это был своеобразный тест абитуриентов. Существо, вытерпевшее лекционный курс Вальца, неизбежно обладало железобетонной выдержкой и огромной силой воли.

— Юная леди, не вертитесь, ваше поведение недопустимо, это возмутительно! — Указка со звуком револьверного выстрела ударяет по краю кафедры, рядом со мной спросонья вздрагивает и перестает посвистывать носом молодой гном, тут же старательно заскрипев пером, а преподаватель продолжает: — Магия — это терпение и труд, терпение и труд! Берите пример хотя бы с Торна Гринвальдского, полтора часа взгляд от тетради не поднимает! Нуте-с, далее…

Я у старика в фаворе, Вальц считает меня серьезным и старательным учеником, чуть ли не лучшим во всем потоке. Секрет моего успеха в том, что за четыре года, так сказать, тренировки в нашем универе на Земле я научился спать, сидя и с открытыми глазами прямо на занятиях. Старый зануда просто в восторге от моей неподвижной сосредоточенности, внимания и абсолютной серьезности на его лекциях.

— На чем я остановился? Ах да-да, сучность магии, итак…

С речью у лектора также не все в порядке, произнесение буквы «ща» за пределами его возможностей. Слово же «сущность» — любимый термин Вальца, и после каждой его «сучности» — в аудитории веселье, но мэтр, как и многие старики, упрям. Бешено колотя указкой по чему ни попадя, он наводит порядок, приводя в пример меня и парочку перенявших мой трюк сокурсников, а затем продолжает выносить мозги. Я снова опускаю взгляд в тетрадь, и перед глазами все плывет… не захрапеть бы, а то Саэна утверждает, что я во сне храплю.

Звонок с пары будит меня. Стараясь сохранить на лице чинное выражение, давлю зевоту и, разминая затекшие конечности, выхожу в коридор.

Самый поразительный факт, который я установил в ходе первой недели занятий, — все то, чему учили на первом курсе академии, мне было известно. Как это возможно? А вот так. На Земле я почти закончил университет с очень неплохим уровнем преподавания. А на первом курсе эльфийской магической академии преподавали в основном совершенно немагические предметы, ибо, чтобы грамотно плести заклинания, бакалавр должен был иметь представление о каллиграфии, основах математики, физики, химии (здесь ее называли алхимией), ботаники, зоологии, анатомии и прочих общеобразовательных предметах.