Наталья Резанова - Последняя крепость

Бран не решился спросить об этом. Может быть, потому, что против обыкновения опасался, что Мавет ему ответит.

Как бы то ни было, пришло время отплытия. «Дракон» выходил в море всего лишь три дня спустя после корабля министра «Орел», но неминуемо должен был намного отстать от быстроходного парусника Омри. Грузовые транспорты скоростью не отличались, делая не более четырех миль в день. Переселенцев на Восток было около шестисот, и большинство из них располагалось на палубе под навесом, в том числе и Бран с Мавет.

«Дракон» отвалил из гавани — и в последующие дни Бран в полной мере доказал, что не зря он не любит моря. Настоящих штормов не было, но качка была сильная, и первые дни Бран просто валялся пластом — правда, не он один, ох как не один, из-за чего грязь на корабле стояла невообразимая, да и вонь не мог развеять и морской ветер.

Мавет в меру возможности заботилась о нем, отпаивала какими-то снадобьями, пыталась кормить резаными лимонами, что, по ее уверению, умеряло дурноту. Ее, похоже, не укачивало. И вообще она не испытывала в путешествии особых затруднений — при таком многолюдстве на палубе и с закрытым лицом она могла легко спрятаться среди прочих женщин, не опасаясь быть замеченной, присматриваться и прислушиваться ко всему происходящему, еще в первые дни знакомства Бран усвоил, что трудностей с языками у нее не возникает.

Наконец, то ли погода улучшилась, то ли желудок Брана приспособился к качке, но ему стало лучше. Бран принялся вставать и ходить по палубе, чтобы размяться и восстановить силы. Тогда он и столкнулся с бритоголовым. Может, он и раньше замечал его в толпе палубных пассажиров, но не обращал внимания. А обратил, когда столкнулся с ним в прямом смысле слова, когда вот так, враскачку, выбирался из-под навеса и бритоголовый, удерживая равновесие на шаткой палубе, ухватился за его плащ. И уставился на Брана.

Это был сухощавый, смуглокожий, крючконосый человек лет сорока, с виду явный южанин, но в отличие от своих соплеменников, предпочитавших прикрывать голову, блиставший на солнце совершенно гладким черепом. Одет он был в безрукавку на голое тело и широкие штаны. В левом ухе болталась серьга. Он цеплялся за плащ Брана дольше, чем следовало бы, но меньше, чем это действительно могло бы привлечь внимание посторонних. Но Брану это и так не понравилось. Перед отплытием они с Мавет зашили оставшиеся деньги в одежду — так поступали многие путники. Бран не знал, почувствовал ли чужак под грубой тканью монеты, но это было вполне возможно.

Мавет Бран ничего говорить не стал. Он и так доставлял ей в последнее время слишком много хлопот, будучи беспомощней младенца. Но теперь, когда он начал приходить в себя, сам сумеет разобраться с собственными неприятностями. Если они ему не мерещатся.

Мавет раздобыла поесть, и в тот вечер он впервые с начала плавания поужинал досыта. Зря, как оказалось. Переоценил он крепость новообретенного здоровья. Ночью ему опять стало худо. Стараясь не разбудить Мавет, которая спала рядом, он выполз из-под навеса. Пробрался между распластанными на палубе телами до борта, перегнулся вниз. Его вырвало. Но прежде, чем он успел вернуться в прямостоящее положение, почувствовал — рядом кто-то есть. Выпрямился, развернулся. Точно, бритоголовый. И в руке у него, похоже, что-то эдакое… без гарды, с недлинным кривым лезвием.

Дурноты как не бывало. Опасность мгновенно вернула Брану силы. И меч не понадобится. У него достаточно длинные руки, чтобы просто скрутить этого умельца и выбросить за борт.

За спиной бритоголового выросла черная закутанная фигура.

Мавет.

Прекрасно, сказал он себе. Пре-кра-сно.

Бритоголовый вряд ли заметил появление женщины, а если заметил, то не счел достойным внимания. Он тихо, по-кошачьи, отступил во тьму.

Бран и Мавет остались одни.

— Это был вор, — сказал он.

Она кивнула. Видимо, его замечание было лишним. Но у него еще оставались сомнения.

— Может, стоило все же выкинуть его за борт?

— Может, еще и придется. Будем сторожить по очереди.

Бран согласился. Теперь им с Мавет придется спать вполглаза и не оставлять спину без прикрытия. Как ни странно, это его подбодрило.

Но до самого прибытия в Новемпопуланы, один из главных морских портов Восточной провинции, их никто не побеспокоил. А как только поселенцы сошли на берег, бритоголовый исчез без следа. Они не стали его искать.

Новемпопуланы, в прошлом Намаль, был единственный нептарский город, в котором Бран уже бывал прежде — именно здесь федератов высаживали с кораблей перед отправкой к Последней Крепости. Теперь, по прошествии десяти лет, ему показалось, что город сильно напоминает порт Пинарии, куда его неоднократно заносило во время мытарств по материку. Мавет подтвердила это впечатление, добавив, что собственно империя имеет к этому касательство косвенное. Подобно тому, как Пинарии были летней резиденцией императоров, в Намале устроил себе резиденцию князь Нептары. И, будучи в те времена союзником империи, многие постройки в городе он возвел, сообразуясь с имперскими образцами и с помощью иностранных зодчих, пригласив также на постоянное жительство купцов и ремесленников из разных пределов Южной провинции. В дальнейшем же, поскольку Намаль, в отличие от большинства городов Нептары, сразу сдался войскам империи, гвардейцы не стали подвергать его разрушению. Горожане, конечно, так легко, как дома, не отделались, но это уж был особый разговор.

Впрочем, тогда, десять лет назад, Бран не задержался в этом городе — их отряды сразу перебросили под Нааму. Но и теперь ему не довелось задержаться в Новемпопуланах. В порту Бран и Мавет узнали, что Омри Га-Ход благополучно прибыл на прошлой неделе и столь же благополучно отбыл в Малый Империум. Пройдя регистрацию в конторе для прибывающих и получив разрешение на въезд, переселенцы Бран и Рангда направились туда же.

Шли они пешком — как объяснила Мавет, по стародавнему нептарскому обычаю, подхваченному империей, мирные люди здесь не ездили на лошадях или в колесницах, а лишь верхом на ослах, мулах или в запряженными ими повозках. Или ходили пешком. Поэтому, говорила она, если в Нептаре встречается всадник на коне, можно быть уверенным — это либо воин, либо разбойник. Либо, по обстоятельствам, и тот и другой в одном лице. В Новемпопуланах же торговцы вьючным скотом из-за наплыва поселенцев взвинтили цены на свой товар непомерно. У Брана с Мавет, вероятно, хватило бы денег и на осла, и на повозку, но это могло бы вызвать излишнее любопытство, и они решили двинуться, как большинство переселенцев, своим ходом. Тем более, что расстояние было не так уж велико, багажа почти никакого, а сил — достаточно. В прошлый раз Бран, хоть и был на десять лет моложе, чувствовал себя гораздо хуже. Но одно дело — усиленный марш— бросок по пустыне и горам, а другое — неспешный ход по хорошей дороге. Правда, было очень жарко. Ему казалось, что за годы в империи он успел привыкнуть к жаре, но такого пекла, как в Нептаре, не было нигде. Возможно, переселенцы, прибывшие с Юга, считали иначе. Но Бран-то был родом с Севера. А здесь все являло собой противоположность Лоэргу Многоводному с его изобилием рек и озер. Его родному Лоэргу, который он наверняка уже никогда не увидит. Уже тогда, после Наамы, когда он понял, что сломался, Бран решил не возвращаться на родину. Там не любят побежденных. Впрочем, где же их любят?