Майк Резник - Торир Рыжебородый

— Но я не представляю, каким образом можно собрать такую армию Нормалов.

— Мы начнем с того, что уговорим Эндрю и Джеральда, — предложила Алата.

— Не слишком хорошее начало, — проворчал Донахью.

— Когда мы скажем им, что открыли способ, как уничтожить Гарета Кола, я думаю, они, по крайней мере, соизволят выслушать.

— А когда мы расскажем им, как это сделать, они убьют нас, — добавил Донахью.

— Нет, если ты оставишь свои притязания на Баронство.

— Владения Дрейка — мои! — проревел Донахью. — Я выиграл их, и я сохраню их за собой!

— Что важнее для тебя: стать Бароном или победить Гарета Кола?

Мгновение Донахью сердито смотрел на Алату, потом пожал плечами.

— Все правильно. Скажи Крастону, что он может забрать эти проклятые замки.

— Хорошо, — ответила Алата. — Теперь мы лучше пойдем в город и пошлем послание, пока есть время.

— Еще одно, — сказал Рыжебородый, снова поднимая ястреба.

— Да?

— Они согласятся, чтобы я был тем, кто убьет Гарета? Пусть они отправят всех Уродов жариться в печи Рета, но колдуна я убью сам.

Супруги не смогли послать письмо немедленно. Они были бы рады связаться с Баронами или добраться до Новых Небес, но поврежденная нога Рыжебородого, которая на вид казалась так здоровой, не была готова к таким испытаниям. Рана открылась, в нее попала инфекция, ногу раздуло вдвое, и все, что Алата могла делать, — сохранять мужу жизнь. Почти две недели у Донахью была лихорадка, он бредил. Почти двенадцать недель прошло, прежде чем супруги смогли продолжать путешествие.

Последние несколько недель выдались для них особенно тяжелыми, потому что из-за беременности Алата уже не могла далеко ходить и подолгу охотиться, так что жили они, питаясь лишь фруктами и корнями тех растений, что могли собрать. Вскоре фрукты стали попадаться все реже, и в один прекрасный день супругам пришлось отведать кору деревьев. Наконец Донахью заявил, что готов идти дальше. Из-за беременности Алаты и его ноги, остальное путешествие заняло почти две недели, но наконец они прибыли в Новые Небеса, откуда немедленно отправили письмо Крастону и Рислеру.

Снова Рыжебородый радовался, предвкушая победу над Гаретом Колом. Как спутник Баронессы, он получил в городке все необходимое. Дни, стали для него длинными и полными удовольствий, ночи мирными и иногда страстными. Он прочитал еще одну книгу, в этот раз без принуждения со стороны Алаты, и несколько дней сооружал колыбель для своего сына. (Он никогда не думал о том, что Алата могла родить ему дочь. «Это будет сын, высокий, худой, сильный, и, возможно, — с грустью думал Донахью, — более умный и цивилизованный, чем я».) Донахью начертил схемы всей системы Метро, изменяя их время от времени, так как вспоминал все больше входов и выходов, больше соединительных Туннелей. Он планировал движение каждого отряда своей армии, то, как он мог бы координировать и вести битву так, чтобы Кол не сумел эффективно защищаться, и все время, все время представлял себе, как после долгой борьбы, наполненной тщетными попытками, он сожмет в руках шею светловолосого Урода.

Да, это были прекрасные дни — дни, когда Донахью ничего не делал, только планировал будущее, ожидая ответа Крастона и рождения своего сына.

— Ну, Джеральд, что ты станешь теперь делать? — спросил Крастон, после того как Рислер прочитал письмо.

— Почерк Алаты, в этом нет сомнения, — таков был его ответ.

— Конечно, — равнодушно сказал Крастон. — И это означает, что они в Новых Небесах. В Хартфорде почти не осталось жителей. А в Новых Небесах не подозревают о том, что мы ищем Алату и Донахью.

— Тогда я не понимаю твоего вопроса, — сказал Рислер.

— Я хочу узнать, что ты об этом думаешь? Ты считаешь это ловушка?

— Может быть, — сказал Рислер, — но сомневаюсь. Ведь они сказали нам, как их найти. Если мы не поверим их письму, мы можем прихватить с собой армию.

— Я считаю точно так же. Конечно, остается какая-то вероятность, что все это — уловка, чтобы заставить нас поступить так, как они хотят, а тем временем Донахью проберется в Ступицу и захватит все Баронства, но я сомневаюсь, что он способен собрать достаточно воинов, чтобы устроить такое. К тому же он знает, что мы не оставим наши владения полностью беззащитными. Нет, думаю, мы можем с полной уверенностью считать, что это не ловушка. И тогда перед нами встает другой вопрос: на самом ли деле Донахью знает, как уничтожить Кола?

— Я склонен думать, что нет, — сказал Рислер, маленькими глотками потягивая вино из кубка. — Рыжебородый думал, что может победить колдуна, когда отправился туда с Элстоном и Алданом, и помнишь, что случилось.

— Возможно, Донахью понял, где допустил ошибку, — мягко сказал Крастон.

— Не согласен, — возразил Рислер. — Если он на самом деле знает, как уничтожить Гарета Кола, почему уже не сделал этого сам?

— Очевидно, он нуждается в помощи и, кажется, думает, что сможет победить с нашей помощью.

— Что заставляет его так думать?

— Та маленькая жертва, которую он приносит, — сказал Крастон. — Он должен быть совершенно уверен, что прав, раз добровольно пишет, что оставит претензии на Баронство, если мы поможем ему.

— Думаю, это — бессмыслица, — твердо сказал Рислер. — Если мы в самом деле сбросим Кола, Донахью поведет против нас армию Уродов и попытается захватить Ступицу.

Крастон грубо рассмеялся.

— Ты в самом деле думаешь, что мы сможем приблизиться к Колу, пока хоть один Урод будет жив? Нет, Джеральд, если мы убьем Кола, то не будет никакой армии Уродов, которую смог бы возглавить Донахью.

— Тогда что он выигрывает? — требовательно спросил Рислер. — Ради чего он так поступает?

— Разве тебе не приходило на ум, что Рыжебородый может говорить правду? — ответил Крастон. — Разве ты не можешь представить себе, что он в самом деле открыл способ уничтожить Гарета Кола и готов торговать обещанным Баронством ради достижения своей цели?

— Ты думаешь, письмо правда?

— Да, я так думаю. Как однажды сказал Элстон, утонченность Донахью не присуща… но я никогда не подозревал, что для решения проблемы понадобится кто-то вроде Алаты.

— Ты пытаешься сказать мне, что Донахью на самом деле узнал, как уничтожить Кола? — недоверчиво спросил Рислер.

— Да. И Донахью — единственный человек в мире, кто, возможно, сумеет это сделать.

— Почему ты так говоришь?

— Он написал нам письмо, в котором утверждает, что знает слабое место Гарета. Очевидно, он знает, что мы сделали все, что могли, пытаясь понять, в чем слабость Кола, и точно так же очевидно, что Донахью совершенно уверен, что может победить. Более того, изъян Кола имеет такую природу, что только Донахью, благодаря своему опыту, может использовать его…