Борис Сапожников - Шпионаж под сакурой

Когда бой окончился, и мы выбрались из тренировочных доспехов для «разбора полётов», Ютаро уже мерил шагами зал. Юноша явно был на взводе.

— Что же мы можем им противопоставить? — спрашивал он, ни к кому не обращаясь. — Их слишком много! Слишком много для нашего отряда!

— А что скажете на это вы, Руднев-сан? — неожиданно для всех — и для меня в первую очередь — спросил Накадзо.

— Нашему отряду не составит труда разбить врага даже в таком количестве, — спокойно ответил я. — Просто Ютаро-кун не использует все возможности наших мехов.

— Да что же вы, сговорились все! — вскричал Ютаро. — Все говорят мне об этих возможностях, но как я не стараюсь использовать их, ничего не выходит.

— Быть может, — предположил Накадзо, — ты используешь эти возможности неверно?

— И как же мне их использовать?! — продолжал пороть горячку Ютаро. — Может, мне кто-нибудь подскажет?

— Никто тебе подсказывать не будет, — осадил его Накадзо, — но если Руднев-сан говорит, что победить врага можно, значит, так оно и есть.

— А может он покажет нам, как победить их? — ехидно, впрочем, как обычно, поинтересовалась Марина.

— Могу показать, — кивнул я, — но только при одном условии. Ютаро-кун не должен слышать моих приказов. В идеале, ему не стоило бы и самой схватки не видеть, чтобы он не начал копировать мою тактику.

— Смотреть, пусть смотрит, — разрешил Накадзо, — а вот команды ему, действительно, слышать ни к чему. Дерзайте, Руднев-сан. — Он указал на тренировочные доспехи. — Ютаро-кун, за мной. — И они вместе направились к пультам.

Мы расселись по доспехам, погрузившись в вымышленную реальность, порождённую машинами Дороши.

— Я займу место Ютаро, — принялся распоряжаться я. — Надеюсь, ты не станешь стрелять мне в спину, Марина-кун? — решил всё же поддеть соотечественницу я. Она промолчала. — Наэ-кун, — продолжил я, — обе тяжёлые ракеты нацеливаете на задний ряд врага, ими надо вывести из строя штурмовые «Кампфпанцеры».

— Но ведь большая часть взрывной силы пропадёт? — удивилась кореянка.

— Не важно, — отрезал я. — Главное, уничтожить мехи, которые могут повредить наши доспехи. Остальные ракеты направь на уничтожение «Адских псов», нельзя допустить, чтобы они подобрались к нам на расстояние, с которого можно выжечь нас пламенем. И только после того, как с ними будет покончено, атакуют боевые пары. Всё понятно.

Мне ответили нестройным согласием, и я дал сигнал к началу боя. Появившиеся враги шли на нас прежним ордером.

— Наэ-кун, — скомандовал я.

Две тяжёлых ракеты сорвались с направляющих и врезались в тыл построения, разнеся штурмовые «Кампфпанцеры» в клочья. Взрывы, несмотря на удивление Наэ, хорошо повредили ещё и несколько «Кавалеров», находившихся в непосредственной близости от них. Вражеские мехи ускорились, но и это работало на нас. Они скорее попали под залпы малых ракет Наэ. Взрывы накрыли первую линию вражеских мехов, превратив «Адских псов» в сгустки пламени. Оно охватило соседние мехи, заставив их замереть на несколько секунд, как будто в замешательстве. И в этот момент я скомандовал:

— Вперёд! Полный ход! Огонь по возможности!

Тяжёлые доспехи духа сорвались в места, будто были не мехами, а гоночными авто. Я и сам не ожидал подобной прыти от своего «Коммуниста». Две основных опасности были устранены, остальные враги мало что могли нам противопоставить со своими «Шошами» и «Гочкиссами». Калибр у пулемётов времён Первой Мировой не тот. Не возьмут их пули нашу броню. А вот мой ШВАК вкупе с японскими авиапушками остальных доспехов рвали вражескую, как бумагу, да и пулемёты наши легко дырявили всех «Кавалеров» и «Кампфпанцеры». Мы прошли через стену пламени, полыхающего на месте «Адских псов», оно только лизало броню наших доспехов, лишь незначительно подняв температуру в кабине. Мы выбивали мехи второй линии, словно мишени в тире. Бой закончился в считанные секунды.

— Как вам это удалось?! — вскричал встречающий нас Ютаро. — Вы разгромили врага с первой же попытки! С первой! То, над чем я бился несколько дней… Вы решили эту задачу с первого же раза! Как?!

— Это и называется боевой опыт, Ютаро-кун, — сказал ему подошедший Накадзо. — Именно то, чего тебе не хватает.

— Я теперь понял своё место в отряде, — сказал я им. — Оно подойдёт мне лучше всего.

— И что же это за место? — заинтересовался Накадзо.

— Военспец, — коротко ответил я, в очередной раз позабыв, что я не на родине, и тут очень многие слова, прочно вошедшие в наш лексикон, совершенно незнакомы даже тем, кто хорошо знает русский. А среди моих собеседников таких знатоков, кроме, естественно, Марины, не было.

— Воен но-супец, — попыталась повторить вслед за мной Сатоми. — Это кто?

Мы с Марииной невольно усмехнулись произношению девушки. У неё из военспеца получился какой-то военный супец.

— Военный специалист, — перевёл я на японский и пустился в объяснения. — Когда создавалась Красная армия, ей остро не хватало кадровых военных. Командные должности им не доверяли по многим причинам, но и вчерашние рабочие, крестьяне и солдаты нормально командовать даже взводом не могут. Им требовались учителя — настоящие военные, которых много осталось достаточно после массового дезертирства солдат со всех фронтов. Многие из них пошли в молодую Красную Армию военспецами — не командовать, но учить командиров военному делу. Примерно так.

— Ты забыл сказать, Руднев-сан, — усмехнулась с немалой долей яда в голосе Марина, — об их судьбе.

— Да, очень многие из них были расстреляны после Гражданской войны, — добавил я штрих к своему рассказу. — Мне нет смысла скрывать этого. Я пострадал, можно сказать, по той же причине, что и они. Кстати, кое-кто из них успели сбежать за границу, как и я.

— Не беспокойтесь, Руднев-сан, — заверил меня Накадзо. — Вам расстрел не грозит.

— Я, в общем, понял суть вашей тактики, — смел тему Ютаро, вновь возвращая разговор в конструктивное русло. — Теперь нам надо освоить её, а после можно и увеличивать количеством мехов врага.

— Приступайте к тренировкам, — сказал Накадзо. — Сегодня вам день на освоение новой тактики. Завтра, действительно, начну увеличивать количество вражеских единиц.

Мы провели ещё несколько вполне удачных боёв. Не смотря на то, что мехи каждый раз с подачи Дороши меняли незначительно тактику, мы уверенно побеждали их, даже не понеся потерь. Ютаро, как не странно, был мрачен и когда выбрался из доспеха, не проявлял никаких признаков веселья, не смотря на наши победы.

— Что с тобой, Ютаро-кун? — спросил у него Накадзо.

— Я никудышный командир отряда, — буркнул он. — Мне все чуть ли не напрямую говорили, что и как надо делать, а я только схемки чертил.