Наталья Беляева - Диковинница

— Расскажи об этой методике врачевания кукушек своему Лешему… — развеселилась Радмила.

— И он всё равно найдёт, к чему придраться, — ядовитым тоном перебила её Беляна, — К тому же он не мой.

— Преподаватель, я имела в виду.

— Угу, конечно, — проворчала девушка, споласкивая ложечку и усаживаясь обратно за стол, — Так что ты мне хотела рассказать?

— Ох, чуть не забыла! — спохватилась Рада, поднимаясь из-за стола, — У меня для тебя есть подарок… Ну, не совсем подарок, но думаю, уже пора.

С этими словами Радмила достала из шкафа большую книгу в коричневом, весьма потрёпанном переплёте.

— Вот! — с торжественной улыбкой произнесла она, протягивая книгу девушке.

— Люблю читать, — улыбнулась Беляна, принимая подарок, — А что это?

— Это Ведовская Книга твоей мамы, — серьёзно сообщила Радмила.

— Правда? — растерялась Белка, трепетно поглаживая немного потрескавшуюся корочку.

— Определённо, — кивнула Рада, — Только я тебя умоляю, Белянушка, — попросила она, наблюдая, как девушка поднимает обложку, — Будь благоразумна. С такими вещами нельзя шутить.

— С какими вещами? — недоумённо поинтересовалась Белка, перелистывая одну за другой абсолютно чистые страницы, — Это шутка?

— Не поняла? — уточнила Радмила.

Беляна подняла на неё сощуренные глаза. Но на лице женщины отражалось искреннее недоумение.

— Книга пуста! Вот, сама посмотри, — Белка показала её Радмиле. Но та только мельком взглянула на страницы:

— Ты что же, ничего не видишь?

— А ты, можно подумать, видишь!

— Разумеется… всё, что там написано, — тихо промолвила Рада, — Но ты ведь знаешь — я не практикую.

Беляна недоверчиво взглянула в расстроенное лицо женщины и подняла брови домиком. Её глаза стали совершенно несчастными.

— Я просто ни на что не годная, — пробормотала девушка, и голос её дрогнул, — Не ведунья! Ты правда видишь здесь заклинания? — спросила она, продолжая с надеждой листать страницы.

— Мы это уже обсуждали, милая, — покачала головой Рада, — Ты ведунья. Просто ещё молодая. Скорее всего, я слишком поспешила… Лика наверняка придумала что-то, чтобы защитить свою магию.

— Да… защитить… от меня… — обиженно пробубнила Белка.

— Не расстраивайся, Белянушка, — погладила её Радмила по плечу, — Всему своё время. Может, оно и к лучшему.

Вечером в день смены луны Беляна собралась на встречу с Вершилой. Олеся, что оставалась дома одна, чуть было не увязалась следом. Оказывается, неугомонная Стаська, поняв, что подружка больше ни за что не пойдёт к Дружинной избе, тут же нашла ей замену — второкурсницу из соседней комнаты. Леська с глазами на мокром месте чувствовала себя преданной и покинутой. Белка как могла утешала соседку, убеждая, что Сушка ей всё одно не подруга — слишком разные у девушек темпераменты.

Пообещав скоро вернуться, Беляна набросила на плечи кацавейку. Кликнув парочку Горисветов, которые стайками сновали по всей Ведарии, и прихватив письмо для Веры Сергеевны, она выскочила из комнаты и сбежала по лестнице вниз. Там наткнулась на Светку с Богданом. Подруга излучала спокойствие, тогда как второкурсник, размашисто жестикулируя, отчаянно пытался её развлечь.

— Я с тобой, — без лишних вопросов заявила Светлана.

— А куда вы? — мгновенно погрустнев, спросил Богдан.

— Извини, друг, — улыбнулась ему Белка, — У нас важное дело.

Они вышли из Ведарии и направились в сторону реки.

— Чего ты над ним издеваешься? — отчитывала подругу Беляна, — Парень явно хочет тебе понравиться.

— Ну и что я, по-твоему, должна делать? — будничным тоном спросила Света.

— Ну, хоть улыбнись ему. Он счастлив будет.

— Хорошо. Завтра улыбнусь, — спокойно пообещала Светлана, и подруги весело рассмеялись.

В сопровождении двух Горисветов они за разговорами добрались до реки, и пошли вверх по течению. Ночная прохлада потихоньку пробиралась под одежду, и Белка не пожалела о накинутой кацавейке. А Светка уже начинала стучать зубами, когда они, наконец, наткнулись на Глеба. Мрачный и сутулый, он был недвижим, словно изваяние, уперевшее взгляд в одну точку на горизонте.

— Привет, — несмело промолвила Беляна.

— А… привет, — монотонно отозвался связист, — Меня предупредили, что ты придёшь.

Беляна протянула ему конверт:

— Передай, пожалуйста, моей бабушке на той стороне. И скажи, что у меня всё хорошо, и я очень соскучилась.

— Передам, не волнуйся, — Глеб положил письмо в карман и снова уставился на горизонт.

— Пора, — через минуту произнёс он, — До встречи через месяц.

Воздух вокруг него засветился и загустел. Глеб исчез, а через мгновение на его место из клубка света выпрыгнул мелкий и подвижный, словно макака, Вершила. Он отряхнулся, как пёс от воды, и, заметив Беляну, широко развёл руки.

— Дорога-а-ая моя! — прогудел, шагнув навстречу, и заключил Белку в объятия. Макушкой связист едва доставал девушке до мочки уха, но обнимал явно покровительственно.

— Рада тебя видеть, Вершила, — искренне проворковала Беляна.

— Вблизи ты ещё краше, чем показалась вначале, — блеснув безупречными зубами, улыбнулся тот, — А это что за красавица?

— Светлана. Моя лучшая подруга.

Светка отстучала зубами приветственную дробь.

Вершила, недолго думая, перекинул вперед рюкзачок и, порывшись там, протянул Светлане тёплую пуховую шаль:

— Грейся, лапушка. А то я по ответу не понял, насколько сильно тебе понравился, — беззаботно хохотнул он.

Светка закуталась в пушистую накидку и чуть не замурлыкала от благодарности.

— Хорошая у тебя подруга, — подмигнул Вершила обеим девушкам, — И бабушка хорошая. Кстати — шальку эту она тебе передала, так что можешь не возвращать. У неё все ладно, велела кланяться, письмецо вот возьми…

Так, непринуждённо болтая, они втроём шли к городу.

— У меня к тебе вопрос, Вершила, — проговорила Беляна. — Откуда в нашем мире сказки берутся?

— Ох, ты ж любопытная моя! — не без насмешки воскликнул связист, — Но я не сомневался, что у тебя будут вопросы — чем дальше, тем больше.

Он помолчал и, словно байку, начал повествование:

— Мы, милая, эти сказки сами рассказываем вашим. Кое-что мы говорим, а они перевирают. Кое-где и мы не договариваем, чтобы сказки на быль не больно походили. Вот, помню, лет эдак сто пятьдесят назад. Привязался ко мне один из ваших. Да словно банный лист прилип! Ходил за мной днём и ночью, да всё записывал.

— Сто пятьдесят лет? Сколько ж тебе всего? — удивилась Белка.

Вершила радостно расхохотался. А ответила за него раздобревшая от тепла Светлана:

— Сколько тебе твердить, Белка. Это в вашем мире люди умирают, едва появившись на свет. А у нас даже смертные до двухсот лет живут и здравствуют.