Наталья Беляева - Диковинница

Итак, следующая остановка — целительство. Белка в одиночестве бродила по парку. Сейчас ей никто не был нужен, даже Светка. Слова Кудеяра запали в душу, они звенели в ушах, меняя сознание. Беляна ощущала, как в голове поднимается гул, ведь все представления о медицине она должна сейчас изменить и перенаправить в иное русло. "Не лечит, а создаёт", — басил её рассудок голосом Кудеяра, — "не сшивает, а исцеляет".

Разумеется, от знаний ей избавляться не придётся. Наоборот, они более чем пригодятся в нелёгком целительском деле. Хотя, вероятно, будут несколько отличаться от тех, что необходимы для полной картинки. Картинки? Надо бы в Книжнице поискать здешние книги по анатомии и гистологии. Или как они тут называются…

Едва дождавшись конца занятий следующим днём, Беляна поспешила к Кудеяру. Добежала до кабинета, и уже протянула ладонь к дверной ручке, но вдруг замерла в нерешительности.

Не много ли она на себя берёт? Можно научиться разбираться в травах. Сшивать кожу и складывать кости. Готовить чудодейственные зелья и мази, отвары и настойки. И они помогут, если правильно всё сделать, и организм выдержит. Не сразу, конечно, но от болезней нет иного спасения. И именно этому их будут учить, начиная со второго курса.

Веретено же — быстрое средство от ран, ожогов, переломов и других повреждений. Такие целители незаменимы на поле боя. Они могут спасти жизнь, когда она висит на волоске. Но от инфекций или заболеваний крови веретено беспомощно. Здесь поможет только длительное и планомерное лечение.

Разница подобна той, что между двумя вещуньями — Веденеей и Властелиной. Первой для ворожбы нужен воск, руны, камни, прочие принадлежности, и она получает ответы на конкретные вопросы. Второй всё это без надобности. Потому что у неё дар. Тем не менее, она видит только то, что ей суждено или полагается знать.

Целительство энергетического уровня — это тоже дар. Ему нельзя научиться с бухты-барахты. Её мама обладала силой веретена, но получится ли у неё? Была ни была! Она повернула ручку и решительно вошла в кабинет.

— Здравствуйте, учитель, — поклонилась, казалось, ожидающему её целителю.

— Здоров будь, красавица, — с хитринкой взглянул на неё Кудеяр, — Смотрю, не передумала? Разгадала мою загадку?

— Загадку? Вы всё вполне доходчиво объяснили, — промолвила Белка, усмехнувшись. — Мне нужно было лишь услышать да понять.

Целитель сцепил руки за спиной и отошёл к окну.

— Ну, и что ты поняла? — спросил, не оборачиваясь.

— А что легко не будет, — невозмутимо ответила Беляна, — Научиться своей силой призывать энергии природы и сообщать этой энергии информацию о строении того, что хочу создать, — продолжила она.

Кудеяр повернулся и с улыбкой уставился на девушку. А Белка вытащила из сумки зелёную ветку, прошептав заговорщицки:

— Только не говорите Лесогору. А то я из "посредственно" по его предмету никогда не вылезу.

Кудеяр тихо засмеялся и, бросив лукавый взгляд куда-то в сторону, пригладил волосы.

— Он ни за что не простит мне, если я буду экспериментировать не на собственной ноге, а на растении, — весело добавила Белка и переломила ветку, — Ведь не имеет значения — возвращаю я форму человеческой коже или лубяным волокнам? — она задорно улыбнулась, — Если я неправильно поняла Вас вчера, можете меня выгнать.

Лицо Кудера просветлело:

— Ни за что, деточка! — Он по-отечески приобнял её, похлопав по плечу, — Пойдём. И веточку прихвати. Как назвала кошечку-то?

— Вита.

Учитель тихонько загоготал в своей неповторимой манере.

— Ну-ну…

В кабинете лицо Кудеяра сразу изменилось. Куда и исчезли благодушие да весёлость. Он повелительным жестом приказал Белке сесть, а сам устроился напротив. Менторским тоном, не терпящим возражений, он, как и вчера, чеканил каждое слово:

— Очень важна концентрация.

Если ты неверно понимаешь форму того, куда направляешь поток силы, или отвлечёшься на иную форму, то вместо поломанной кости вырастет, к примеру, хрящ.

Чтобы излечить лапку котёнка, надо вложить в поток энергии недюжинное понимание. Знание о строении костей аккурат в этом месте, именно у котёнка, и как раз в этом возрасте. Особенностей строения сухожилий, кровеносных и лимфатических сосудов, кожи и даже шерсти.

Если не правильно рассчитаешь и сконцентрируешь силу, она может не излечить, а покалечить. И на месте ожога получится, например, язва. А кость превратится в песок. Или исчезнет царапина, но появится перелом. И даже вопреки желанию, это будут очень тёмные чары.

Направь на рану поток целебной силы, вложи в него познания о том, как должно быть. Не приступай к каждому конкретному случаю, не обладая достаточными знаниями. Начиная работу, ни в коем случае не отвлекайся. Не пытайся исправить, вернуть, как было раньше, сшить или залечить. Просто сообщи, как нужно.

Шел третий час занятия, когда Кудеяр поднёс к глазам безупречно гладкую и упругую, а так недавно ещё сломанную ветку.

На лбу у Белки блестела испарина, но она сияла от счастья. Создать веретено из силы и энергии ей удалось довольно быстро. Правда, оно пока напоминало кое-как смотанный клубок. Да и сломанная ветка восстановилась далеко не с первой попытки — получались то ниточки, то шишечки, а однажды даже нечто, похожее на пластырь.

Но терпению целителя, казалось, нет конца. После каждой неудачной пробы он спокойно объяснял ей, в чём ошибка. Белка удивлялась, как при таком внимании преподавателя Целительства к студентам, хоть кто-то из них не осваивает техники лечащего веретена.

Не то, что Лесогор. Тот выбрал себе одну любимицу — Олесю. И ни с кем больше не возится. Никому не ставит оценки выше, чем "хорошо". Может, у Леси, конечно, тоже дар, которого нет у неё, Белки. Ну и что? Невозможно обладать всем, и несправедливо поощрять только одарённых студентов. Другие ведь тоже стараются.

— Иди, деточка. Отдохни. Ты умница, — наконец, произнёс Кудеяр, — Не пытайся пока делать что-либо без меня.

— Обещаю, учитель, — устало промолвила Белка.

Два раза в неделю Беляна занималась с Кудеяром. Прилежно и терпеливо, стараясь, чтобы увлечение не влияло на успехи в других дисциплинах. Но целительство отныне занимало все её мысли и чувства.

— Не направляй энергию глубже, чем это требуется, — учил её Радованыч, — Если это царапина, не надо лечить кость. Ты думаешь о коже — её и создавай. На неглубоких порезах веди поток силы вдоль раны, а не вглубь неё.

На уроке у Догадовны, проколов палец, она специально попросилась выйти. А вернувшись через пару минут, так сияла, что Светлана не выдержала:

— Я сейчас ослепну от твоего счастья, — прошептала она, — Ты что, влюбилась?