Алекс Вэй - Империя кровавого заката

Ничего нового. Гарри с Велером обсуждали расстановку сил в Миории, руководствуясь слухами и устаревшими фактами. И ладно бы дела Империи обсуждали, так сдались им эти Милет с Антанаром.

Карл предпочитал наблюдать за Аланом. Впрочем, их с Лютым беседа была ещё менее содержательной. Алан, прерываясь на смех, болтал без умолку, рассказывая о том, как конюх бегал к замужней девице, а потом в одних панталонах убегал от её мужа кузнеца. Варвар только смеялся, вставляя комментарии о там, как глупо трахать жену того, кто сильнее тебя. Потом Алан принялся обсуждать жизнь какого-то стражника, который положил глаз на новую служанку, но та уже ходит с дровосеком.

— Твою мать, как он затрахал со своими сплетнями, точно баба, — возмутился Гарри, прервав свое рассуждение о судьбе Милета.

— Да пес с ним, — отмахнулся Велер, и, остановив взгляд на Карле, продолжил, — болтает вздор. Вчера вон Командира темным мессией обозвал, и прочую херню наговорил. Ахаха, Карл, ты слыхал, ты у нас темный мессия.

Гвардеец буквально передернулся.

— Чего? Кто я? Чего он про меня ещё болтал? — как можно спокойнее попытался спросить гвардеец.

— Да я не помню, он всегда вздор болтает, запоминать ещё. Если б ещё тише говорил, — отмахнулся Велер.

— Эй, сплетник, затрахал уже болтовней, поведай лучше Карлу о том, как он хочет пришествия Проклятого, — окликнул Гарри, и рассмеялся. Алан вдруг обернулся, глаза его забегали. Карл резко встал.

— Давай, рассказывай, как ты сначала херню болтаешь, а потом доносы пишешь! — потребовал он, потрясая запиской.

— Какие ещё доносы, я писать не умею! — вознегодовал гвардеец.

Впрочем, в том, что письмо написал этот идиот, Карл уже сомневался. Во-первых, он неграмотен. Конечно, он мог попросить кого-то написать, но не может он быть таким идиотом, чтобы перед тем как написать донос, разболтать все напрямую.

— Гнида гребаный! Ты какого хера болтаешь? — с угрозой вопрошал он.

— А что, нельзя? Вы же орали на весь задний двор, как я мог догадаться, что это тайна? — с претензией спросил Алан.

— Твою мать, — процедил Карл, понимая, против глупости он бессилен.

— А что тут такого? Ну, темный мессия, это наоборот, весело! Все бояться будут! Я ничего такого не сказал! И вообще, предупреждать надо, если есть какие-то тайны! Я мысли читать чужие не умею! — картинно возмущался гвардеец.

— Да полно тебе, Командир. Подобной ереси только идиот и поверит, — со знанием дела вклинился Велер.

— За идиота в лоб сейчас получишь, — влез Лютый, который, похоже, принял все на свой счет. Карл только посмотрел на него свысока и продолжил беседу с Аланом.

— Ты же ни хера не понял, выучил хоть бы язык нормально! Тоже мне, знаток аркадийского! Идиот! Гребаный сплетник! Где ты ещё болтал? — с возмущением спрашивал он, понимая, что письмо написал явно не этот недоумок. Гарри с Велером, наблюдающие за ситуацией, рассмеялись.

— Не знаю! — обиженно огрызнулся тот.

— Карл, да отвали ты от него! Нигде он не болтал, только нам рассказал вчера вечером. Да и когда бы он успел? Потом в темнице он убедился, что все это ерунда! — вступился за друга Лютый, похоже, не понимая, что этим ещё больше подставил его.

— Ты ещё и в темницу ходил? Шпионить? — возмутился Карл.

— Да, мне интересно было. Я хотел узнать, правда ли ты Проклятому служишь. Спросил у надзирателей, — начал оправдываться Алан.

— И разболтал даже там? Так ведь?

— Ну, да, так вышло! Они спросили, и я сказал. Да что ты ко мне пристал вообще?! Сам болтаешь по все углам, а я виноват! — огрызался гвардеец.

— Да ладно, какая разница, если это херня! — недоумевал Лютый, который, по мнению Карла был ещё более тупой, что сегодня и доказал.

— Конечно, херня. Этот тупоголовый ублюдок по всему городу болтает, а потом Её Высочеству на меня приходят писульки! Узнаю, что ты треплешь обо мне, я клянусь, что отрежу тебе язык, — пригрозил Карл, ничуть не лукавя. Впрочем, понимая, что дальше разговаривать бесполезно, он решил на этом закончить. В другом случае он бы уже замочил этого бесполезного болтуна, вот только теперь он гвардеец Её Высочества, нужно вести себя прилично, да и спор с Виктором никто не отменял. Являться на пир в женском платье ему не особенно хотелось. А талерманец сразу догадается, если Алан вдруг отдаст концы.

Эрика вышла одетая в длинный черный плащ с капюшоном, и с ходу объявила, что планы меняются, будет тренировка по верховой езде, и поедет только он. Карл сразу понял, что хочет от него принцесса. Впрочем, теперь уже деваться некуда, если надо, он выложит ей все как есть, он ведь и так собирался это сделать.

— Ну, куда отправимся? — задал дежурный вопрос Карл, когда они уже верхом выехали за ворота города.

— Я хочу туда! — принцесса показала рукой в сторону скал.

— К скалам Проклятого? — уточнил Карл.

— Именно, туда. Ты бывал там? Знаешь, как подняться повыше? — сыпала вопросами принцесса.

— Знаю, — честно ответил Карл.

— Так, вперед, — с довольной улыбкой бросила Эрика.

Карл уже понял, тренировка сегодня будет символической, если не считать не особенно легкий подъем на скалу. Ему это, конечно, раз плюнуть, а вот принцессе придется приложить усилия. С её паршивой подготовкой за две недели чудес не сотворишь, как бы она не старалась. Но с другой стороны, подобные прогулки вполне приемлемая альтернатива бегу, который принцессе противопоказан. К тому же Карлу самому нравились скалы, вот только ходить туда приходилось одному, а это скучно. Большинство были уверены, что эти скалы, владения самого Проклятого, и туда лучше не соваться. Гвардеец считал это ерундой, Проклятый в Бездне, причем тут скалы, однако попробуй ещё докажи это всяким невежам. А принцесса, несмотря на юный возраст, не просто не верит в это, она, как истинная отрекшаяся, не испытывает перед Высшими Силами ни малейшего трепета.

— Все, теперь пешком, — объявил Карл, когда они, проследовав по редкому лесу, остановились у ручья. Гвардеец тут же спешился, принцесса спрыгнула следом, уже привычно скривившись от боли. Карл с помощью не лез, принцесса сама сказала, в этом нет необходимости. И он с ней был в этом согласен. В любом случае, пусть привыкает к боли. Возможно, в будущем ей станет лучше, а, возможно, принцесса никогда от неё не избавится. Главное, он уже убедился, Эрика не такая хрупкая, как кажется. Хотя после того, как она слегла, он грешным делом вспоминал слова талерманца, и так как понятия не имел насколько все печально, опасался, что наследница себе что-то сломает. С её то безумным рвением. Впрочем, ничего путного выяснить у неё он все равно не мог, наследница категорически отказывалась обсуждать собственное здоровье, каждый раз оскорбляясь, и отвечая, что это не имеет значения. В итоге Карл пришел к такому же выводу, предпочитая просто мириться с некоторыми странностями принцессы.