Степан Кулик - Витязь в медвежьей шкуре

Барон призадумался.

— Ну что ж. Здраво рассуждая… Тебе виднее. Но, поскольку мы уже наслышаны о возможностях этого варвара…

— Степан!

Мой голос прозвучал так неожиданно, что с минуту на замковой площади было слышно только жужжание мух.

— Что?.. — первым опомнился фон Шварцреген.

— Степаном меня нарекли, говорю… — повторил я, произведя одновременно движение головой, больше похожее на то, как лошади отмахиваются от лезущих в морду мух, чем на поклон. И только после этого вспомнил, что по легенде должен именоваться Кузьмой.

А, да ну их. Все равно, раньше или позже, кто-нибудь заметил бы волочащийся за мною парашют. [48] Автор намекает на старый анекдот. «Штирлиц шел по Берлину, и что-то неуловимое выдавало в нем разведчика: то ли пристальный взгляд, то ли волочащийся за ним парашют».

— Варвар, — пожал плечами капитан наемников.

— Да, — кивнул барон. — Ладно, Фридрих, можешь продолжать обучение. Только постарайся, чтоб этот жеребец тебя не сбросил. Огорчусь… А чтоб поединок был интереснее, победитель получит от меня золотой дублон.

Услышав о столь невероятной награде, зашевелились и новобранцы, и ветераны. Такая добыча стоила риска. И многие уже пожалели, что не решились испытать судьбу.

— Нет…

Надо завязывать с односложными репликами, а то барона, да и всю его свиту скоро кондратий хватит.

— Отказываешься от поединка? — скаля в ухмылке белые, как у зверя, зубы, переспросил Рыжий. — Струсил, что ли?

— Воин, что сражается только ради денег, подобен борову, которого откармливают на убой… — Я тоже умею говорить громко, если надо.

Площадь зашумела, словно морской прибой в преддверии шторма.

Еще бы. Кроме полутора десятков рыцарей из дворян, тут собралось больше сотни ландскнехтов. То есть именно тех, кто выбрал ратный путь исключительно из-за вознаграждения. Некоторые даже вперед подались, сжимая руки на оголовьях мечей или рукоятках ножей.

— Ты!.. — Ухмылка исчезла с лица капитана, оставив один оскал. — Ты…

— А как же слава?! — продолжал я тем временем, делая вид, что ничего не замечаю и не понимаю. — Отец меня всегда учил, что награда нужна для того, чтоб угостить товарищей, когда они придут чествовать твой подвиг. А для того, чтоб заработать на кружку пива только себе, нет нужды становиться воином.

Произнесенная мною речь наверняка была слишком сложной для кнехтов, но барон оценил ее должным образом.

— Гм, а парень хорошо сказал… — проворчал фон Шварцреген вроде и негромко, но вмиг перекрыв весь гомон на площади. — Степан, ты сказал, тебя зовут?

— Да, господин барон.

— Так чего же ты хочешь, Степан? В чем видишь славу?

— Проигравший поединок понесет победителя в харчевню на своей спине. Чтобы всем было понятно — кто оказался сверху.

— Смешно… — хмыкнул барон. — Такого у нас еще не было. А ты не боишься, что оседлают тебя?

— Я не стыжусь склонить голову перед сильнейшим воином. В этом нет бесчестья. Потому что тот, кто сильнее, достоин повиновения.

— Забавно… — барон оглянулся на свиту. — В этой варварской философии определенно есть здравый смысл. Ведь, если вдуматься, и все вы — так или иначе признали мое главенство не потому, что сами оказались слабыми, а из-за того, что я — сильнее вас! А я — склоняю голову перед силой короля и ордена. Хорошо, пусть будет так!.. Победитель получит не только деньги, но и почет. Можете начинать…

О том, что кратчайшее расстояние между двумя точками — прямая линия, знают не одни геометры. К примеру, древнегреческий тезка знаменитого Пифагора вряд ли смог бы стать великим математиком, зато шагнул на олимпийский пьедестал, завоевав титул чемпиона в боксе. [49] В популярной литературе иногда приписывают Пифагору олимпийскую победу в боксе, путая Пифагора-философа с его тезкой (Пифагором, сыном Кратета с Самоса), который одержал свою победу на XLVIII Играх за 18 лет до рождения знаменитого философа.

Судя по замашкам, обладал этим знанием и Фридрих.

Как только мы сблизились, капитан с ходу попытался залепить мне в нос. В классическом стиле уличного драчуна. Сразу видно — простолюдин. Нет чтобы благородно хлобыстнуть соперника в ухо, а после, не менее благородно и красиво, нокаутировать ударом в челюсть…

Зря старался. У меня хорошая реакция и свой нос я слишком люблю, чтоб подставлять под чужие кулаки. Ничего подобного (после второго перелома) я даже на тренировках себе больше не разрешал. Неприятные ощущения… Да и вид очень глупый, с распухшим носом и синяками под глазами. О свиданиях можно забыть как минимум на неделю. А кроме того, я же не из детского сада на этот импровизированный ринг вышел…

В нос зачем бьют? Чтобы кровь хлынула и деморализовала противника?

Есть такая версия, но не всегда проходит. У меня, к примеру, еще после первой операции прижигание капилляров сделали. Поэтому теперь, чтобы выжать кровавые сопли, надо очень хорошо постараться. Вплоть до открытого перелома.

Тут другая фишка. Удар в нос наносят, чтоб глаза заслезились. Такая реакция у организма. Так что если у кого из девушек возникнет желание увидеть слезы даже самого крутого мужика, нет надобности совать ему под нос очищенную луковицу, — достаточно неловко ткнуться в тот же нос чем-то твердым. Например, лбом.

А когда все вокруг видишь, как в дождь через лобовое стекло автомобиля со сломанными «дворниками», много не навоюешь. И быть тебе битым, если ты только не Ван Дамм, который и вслепую круче всех на киносъемочной площадке.

В общем, я успел чуток отпрянуть. Совсем чуть-чуть, но этого хватило, чтобы Рыжий Лис так и не услышал хруста моей ломающейся переносицы. Это его немного сбило с толку, и второй удар капитан провел с небольшим замедлением. Очень незначительным. Похоже, что «двойку» он планировал сразу. Но мне и этой паузы хватило.

Подсев под правую руку противника, я довольно жестко прощупал кулаком его печень, а потом, на подъеме, добавил справа в область живота. Удар в солнечное сплетение был бы гораздо эффективнее, но во-первых, я уже раньше приложился туда ногой. А во-вторых, нанося удар в подвздошную кость, есть риск именно в нее и попасть.

Тогда как Фома не уставал напоминать нам на тренировках: «Если дерешься без защиты, береги руки!»

Это только кажется, что человек мягкий. На самом деле мы (я сейчас не о женщинах, хотя и они тоже не плюшевые игрушки) состоим из сплошных твердых «углов», о которые ничего не стоит сдуру расшибить костяшки. И если в прошлой жизни эта неприятность обошлась бы мне банальным больничным листком, то в этом мире искалеченные руки, с большой вероятностью, могут стоить жизни. Потому как совершенно неизвестно, с кем и как ожесточенно придется сражаться за нее, возможно, уже в следующее мгновение…