Усталый Шиноби - Если бы все произошло по другому

Но, как уже было сказано, у Наруто не было иного выхода. Он должен был рискнуть. Ради своей семьи, ради своих друзей, ради родной деревни он должен был отринуть все свои сомнения и сделать то, что требовалось. И он сделал. Как только ключ заполнился нужными символами, а на пальцах заплясали синие огни чакры, мальчик со всей возможной силы ударил Гаару прямиком в живот, воскликнув:

- Печать восьми триграмм!

Мальчик из Суны не сдержал крика, когда чакра, прожегшая насквозь его одежду, принялась выворачивать его изнутри. Пока там, в потемках подсознания дженьчурики выстраивались ровные прутья нерушимой клетки восьми триграмм, в которую непреодолимая сила загоняла вопящего Сюкаку, Гааре можно было искренне посочувствовать. Выжженная система циркуляции - то еще удовольствие.

Но не менее хреновое состояние было и у Наруто. Вбухав в печать все до последней капли, он теперь смог почувствовать на себе замечательное состояние, называемое откатом от открытия внутренних врат.

И все же Наруто улыбался. Он не был мазохистом, нет. Просто стоило лишь спирали печати сойти с живота Гаары, скрываясь внутри него, монстр, гигантский аватар Сюкаку, демона ветра, стал потихоньку трескаться, распадаться на песчинки, пока, наконец, окончательно не исчез, оставив после себя лишь кучи желтого песка, что с грохотом обрушились на лес.

Мальчиков, несомненно, ждала участь стройматериала Гаары, но в последнюю секунду обоих успел подхватить Кэнтора. Аккуратно опустив ребят на землю, гигантский тигр, не попрощавшись, исчез в клубах дыма - зверь справедливо решил, что его присутствие боле не требуется. Правда, перед уходом он пропустил через Наруто немного своей чакры, запуская его мышцы, так что блондин, коснувшись земли, получил возможность хоть немного двигаться.

Не успел Удзумаки выпрямиться в полный рост, как рядом с ним тут же приземлились двое. Заплаканная Темари сразу же кинулась к своему брату, Саске же, встав немного поодаль, изучал блондина диким взглядом, словно он был неведомым заморским зверем.

Наруто же было откровенно на всех плевать. Он чертовски устал, у него болело все, вплоть до кончиков волос, да, к тому же, он сильно проголодался. Так что, мысленно послав Саске с его недоуменными вопросами, и помолившись, что в Темари волнение за брата все так же будет превалировать над чувством долга, мальчик спокойно привалился к дереву и закрыл глаза, ожидая, пока АНБУ, которых он успел почувствовать, дойдут до них. Войны и прочих волнений ему на сегодня хватит. А то вдруг его слабая детская психика не выдержит, и он вконец чокнется. Но, как оказалось, впереди еще был последний, самый страшный стресс.

Вышедшие из-за деревьев АНБУ не стали рассусоливать.

- Вижу, проблема с дженьчурики решена? - спросил один из них, скрывающийся за маской кота.

Наруто кивнул.

- Восемь триграмм, - коротко бросил он в ответ.

Трое элитных бойцов, вставших за спиной "кота", переглянулись. Глаз их видно не было, но Наруто был готов дать на отсечение руку - перегляды были удивленные.

- Это хорошо, - тяжело вздохнув, кивнул "кот". - Хотя бы здесь все в порядке.

- А что случилось? - подозрительно спросил Саске, вклиниваясь в беседу.

АНБУ молчал, прожигая Учиху долгим взглядом. Знакомый элитному отряду Наруто был подручным Третьего, все бойцы знали, что он имеет серьезный допуск, по которому ему даже были известны некоторые имена АНБУ. Саске же был лицом совершенно посторонним, так что шиноби гвардии не решался говорить при нем. Но, видя вопросительно поднятую бровь уже у Наруто, он все же ответил:

- Хокаге-сама, - тихо проговорил АНБУ, нервно сглотнув, - мертв.

Шок, накативший на Наруто от этих слов, был настолько сильным, что слова о спасенной деревне и разбитом враге до него уже не дошли. Все мысли заняло это страшное известие, перевернувшее известный мальчику мир...

Глава 13

Гибель Третьего Хокаге стала огромным потрясением для всей деревни. Новость быстро обошла людей, и уже к концу дня вся Коноха погрузилась в траур. Скорбели все, и не только потому, что умер глава деревни. Сарутоби Хирузен, этот веселый, мудрый, добрый старик, был, словно родной всем жителям скрытого Листа, знавал или видел взросление практически каждого, поэтому его уход был сродни уходу члена семьи. Для всех. И Наруто не был исключением.

Мальчик скорбел, скорбел по-настоящему, ибо для него умер поистине близкий человек. Третий в глазах Наруто был символом, живым идеалом шиноби, к которому следует стремиться. К тому же, никто иной, как Третий, сделал его ниндзя, исполнив его заветное желание. Несмотря на все противоречия, возникавшие между ними, Удзумаки был готов без вопросов отдать жизнь, если бы Третий того попросил. Но теперь он сам был мертв, пожертвовав собой ради спасения всей деревни. Старик поступил как настоящий Хокаге, и память о нем, без сомнения, будет жить в сердцах шиноби вечно.

Да, скорбели все, включая Наруто, но, в отличие от остальных, скорбь мальчика боролась со жгучей яростью, распалявшейся все сильнее и сильнее с каждым мгновением, с каждым вдохом, с каждым новым ударом сердца.

На прощальной церемонии Наруто не проронил ни слезинки. Его, внешне спокойного, сотрясало от сдерживаемого гнева, жажда мести буквально разрывала его изнутри. После возложения цветов и памятной речи старейшин, первым желанием было отправиться в камеры и начать жестокую расправу над пленными, чтобы хоть как-то отвести душу, раз уж истинный виновник - Орочимару, из-за которого Третий и умер, - был недоступен. Благо, разум Наруто с трудом, но возобладал над сердцем, и он направил свои стопы в сторону самого дальнего из полигонов.

Оказавшись наедине с самим собой, мальчик, наконец, дал выход своим эмоциям. На один из тренировочных столбов посыпался град ударов. Ярость, копившаяся внутри Удзумаки несколько дней, выплеснулась наружу. Разбивая кулаки в кровь, Наруто представлял, что раз за разом бьет Орочимару, с каждым новым ударом выбивая из него жизнь. Каждая новая трещина в дереве представлялась мальчику трещиной в черепе подлого предателя, каждый новый треск представлялся хрустом его ломающихся костей, каждая отлетавшая щепка - кровавыми ошметками, что забрызгивали землю.

Но негатива в Наруто накопилось невероятно много, во всяком случае, ни в чем не повинный инвентарь не сумел его вынести. Мальчик не знал, сколько прошло времени, но вот столб, что был его отдушиной, уже переломился от очередного удара, так и не сумев утолить буйство эмоций юного шиноби.

Тяжело дыша, не чувствуя окровавленных рук, Наруто уже собирался перейти к следующему столбу, как вдруг его окликнули:

- Наруто!

Удзумаки, бросив взгляд через плечо, с удивлением увидел Хинату, что быстро приближалась к нему.