Варвара Лунная - Эйта

— Я покушать вам с Ядреем приготовила, — встретила Эйту в доме Родослава.

— А сама не будешь что ли? — удивилась колдунья.

— Я объедать тебя не хочу, я хлебушком перебьюсь, у меня ещё осталось.

— Как знаешь, — хмыкнула Эйта.

Ядрей удивлённо посмотрел на хозяйку, не принято так было, чтобы гость голодным оставался, хозяева последнее обычно на стол ставили, таков закон гостеприимства. О том, что Эйте законы те не ведомы, мужчина знать не мог.

— Отвар выпей, — напомнила Эйта Ядрею, — а после завтрака сходи под дубом посиди.

— Как скажешь, — мужчина залпом осушил чашку с отваром. — Экая гадость, — пробормотал он. — Родослава, куда ж ты мне столько накладываешь? Мне столько не надо, давай с тобой поделюсь, — Ядрей ополовинил свою тарелку, отдавая кашу девушке. Эйта удивлённо посмотрела на них, но вмешиваться снова не стала.

— Ядрей, а ты куда ехал, ну до того, как призраки напали? — поинтересовалась Эйта.

— К князю письмо вёз, — мужчина вздохнул.

— Ой, и что же теперь? — ахнула Родослава. — Накажут тебя?

— За что? — удивился Ядрей. — Ты про письмо? Так отвезли его, я в деревне попросил. Заплатить, конечно пришлось, но князю Стриге письмо дошло.

— Ты Стриге служишь? — заинтересовалась Эйта.

— Да, — мужчина внимательно посмотрел на колдунью. — Знаешь его?

— Слыхала. Ко мне тут брат его Еремей наведывался.

— А ты, значит, у Еремея на службе? — лёгкая тень недовольства пробежала по лицу Ядрея.

— Я никому не служу, — ответила Эйта. — А ты чего задёргался? Ну а коли служила бы, что? В лесу помирать остался б?

— Нет, — мужчина вздохнул. — Извини, это ведь действительно ничего не значит.

— А ты почему у Стриги остался? — поинтересовалась колдунья. — Почему с настоящим князем не ушёл.

— Это ещё поглядеть надо кто из них настоящий, — усмехнулся Ядрей. — По мне так Еремей права на престол не имеет.

— А я другое слышала.

— Сам Еремей рассказывал?

— Нет, дружинник его. Он говорил, что Еремея отец княжить назначил, а Стрига волю отцовскую нарушил. Врал?

— Нет, — нехотя признал Ядрей. — Но только я немного иначе на это дело смотрю. Стрига старший сын, а значит ему и править.

— А как же воля отца? — шёпотом спросила Родослава.

— Воля, — мужчина усмехнулся, и Эйта поняла, что в его преданности Стриге есть что‑то личное. Просить рассказать в чём дело не пришлось, Ядрей начал сам.

— Я тоже старший в семье. Отец мой кузнецом был, первым в городе, но не я, не брат мой младший к ремеслу отца склонности не имели. Я с пелёнок дружинником быть хотел, и как только меня в дружину мальцом взяли, там жить стал. Но все деньги, что получал, родным отдавал. Потом вырос, опять же семью не оставлял. А брат мой, — Ядрей сжал кулаки. — Он всё себя искал. То сапожником быть хочет, то портным, то было время с бродячим театром уехал, правда, вернулся быстро, как похолодало, так искусство его сразу вдохновлять перестало. Когда отец заболел, я пахал как проклятый, за любые поручения брался, только бы денег заработать, чтобы родители не нуждались ни в чём. А как же иначе, я же старший сын, я же наследник. Только вот когда батя умер, выяснилось, что наследство всё он младшему сыну оставил, а не мне.

— Почему? — спросила Родослава.

— Да почём я знаю? — в сердцах махнул рукой Ядрей. — Потому что брат с ним был рядом, а я далеко. Разве это справедливо?

— И большое наследство было? — поинтересовалась Эйта.

— Да какое б ни было.

— А брат что?

— Ничего, — мрачно усмехнулся Ядрей. — Он деньги от продажи кузнецы промотал меньше чем за год, в долги влез. Теперь мать слёзно умоляет помочь братцу, от кредиторов спасти.

— И ты спасаешь? — насмешливо поинтересовалась Эйта, и без того ответ знавшая. — Зачем?

Ядрей опустил глаза.

— А как же иначе, — пришла ему на помощь Родослава. — Брат ведь, родная кровь. Да и матушка же просит. Да, Ядрей?

— Всё равно не понимаю, — сказала Эйта. — Но почему ты Стриге служишь, мне ясно.

— Князь старается, — вздохнул Ядрей. — Не виноват же он, что отец его недостойным княжества счёл. Сын Стриги, Болот, опять же, в будущем хорошим князем будет, это уже сейчас видно.

— Коли доживёт, — усмехнулась Эйта.

— С чего бы ему не дожить? — насторожился Ядрей. — Знаешь что? Так скажи.

— Да нет, не знаю, но коли до войны дойдёт, не думаю, что Еремей чужого наследника пощадит.

— Это да, ну да только почему ты так уверена, что Еремею своего сына хоронить не придётся?

— Не уверена я, просто предположила, — миролюбиво сказала Эйта. — Нет мне большого дела ни до одного, ни до другого князя. Просто Еремей под боком тут, полдня пути всего.

— Ты ему точно не служишь? — уточнил мужчина.

— Точно, — Эйта улыбнулась и стала убирать грязную посуду. — Мы вот только о добрососедстве договорились, — она вздохнула.

— И что?

— Да ничего, — Эйта плеснула воды в ушат. – Мои‑то проблемы, — она бросила косой взгляд на волосок Милады.

— Значит, всё же проблемы, — кивнул Ядрей. — А не хочешь со мной поехать? Князь Стрига не обидит.

— А твой князь, стало быть, колдунов не боится? — усмехнулась Эйта.

— С чего ему их бояться? — удивился мужчина. — А что, Еремей боится?

— Нет, просто не доверяет, предал его колдун какой‑то.

— А, про то знаю, — закивал Ядрей. — Некрасивая история, ну да жизнь она не всегда бывает как в сказках.

— Куда уж сказкам, — вздохнула Эйта. — Ладно, дел у меня много. Родослава, бери Ядрея и ступайте дуб искать. Ежели что случится, кричите громче.

— Может тебе помочь чем‑нибудь? — спросила Родослава.

— Сама справлюсь.

Когда «гости» ушли, Эйта домыла посуду и открыла свои сундуки: один с одеждой, а второй с золотом и украшениями. Золота было не мало, да и украшений, собранных Грачкой в Поляновке тоже хватало. Ничего особо ценного среди них не было, но Эйта любила иногда перебирать побрякушки, на себя прикидывать и перед блестящей сковородой вертеться. Придётся ли теперь ещё когда? — девушка вздохнула и захлопнула сундук. Во втором сундуке она одежду не так давно перебирала, и то что было ей в пору лежало отдельно. Срочно надо, бери готово всё. Девушка снова тяжело вздохнула, села на пол и осмотрелась. Давно ли она себя с этим домом неразрывной считать стала? Нет, недавно. И родной дом снится всё реже стал, разве что в кошмарах. Девушка закрыла лицо руками. Она не плакала нет, но на душе было совсем плохо.

— Хозяюшка, случилось что? — в дом вошёл Ядрей.

— Ты чего вернулся? — Эйта опустила руки и посмотрела на мужчину. — Что, дуб найти не можете?

— Да нашли мы, только на нём русалки. Уж извини, не решился я.

— О боги, — девушка встала. — Русалочья неделя ведь, будь они не ладны. А подруга твоя где? Там оставил?