Александра Лисина - Некромант на свободе

Я недобро прищурился.

— В чем дело, Бескрылый? Я же отдал приказ.

— Конечно, — так же тихо отозвалась тварь, почему-то не спеша спускаться. В отличие от двух других теней, которые вдруг бесшумно соскользнули со своих насестов и, прикрываясь темнотой, неуловимо быстро метнулись к моему лицу.

Ах вот вы как заговорили…

Не задумавшись ни на миг, я резко качнулся в сторону, пропуская мимо себя хрипло заклокотавшую тень. Выхватив из-за пояса тяжелый стик, с силой протянул ее по хребтине. Слегка удивился, услышав сочный хруст ломаемых костей и почувствовав под пальцами мягкое, поразительно податливое, почти что живое тело. Чуть поморщился, когда истошно взвывшая горгулья с шумом рухнула мне под ноги и яростно забилась, оглашая весь двор громким клекотом и щелканьем зубов. После чего другой рукой перехватил за глотку второго смертника и, привычно избежав удара острого клюва, смачно ударил по покрытой жестким перьями, но оказавшейся на удивление хрупкой грудине.

— Я гляжу, с тобой все в порядке, хозяин, — удовлетворенно каркнул сверху Бескрылый.

— Вполне, — сухо отозвался я и свернул бьющейся в судорогах горгулье шею. После чего отшвырнул от себя стремительно каменеющие останки. Отряхнул ладони и, проследив за тем, как неблагодарная тварь рассыпается мелкой каменной крошкой, снова поднял голову. — Еще есть желающие проверить мои силы?

На стене мгновенно установилась мертвая тишина. Но спустя несколько секунд снова раздался отвратительный скрежет когтей по камню, как если бы кто-то неловко спускался по стене, цепляясь за нее лапами и помогая себе крыльями. А затем из темноты неуклюже выбралось, волоча по земле сломанное крыло, на редкость уродливое создание — помесь грифа и гиены — которое почтительно поклонилось издалека, а затем, добравшись до моих ног, униженно распласталось на камнях.

— Прости, хозяин. Я уже стар. А молодежь, как ты знаешь, всегда торопится с принятием решений…

Подцепив его за голую морщинистую шею, я поднял наглую тварь в воздух и, держа покорно обвисшую горгулью на вытянутой руке, с недоверием ее оглядел.

Ничего себе… Бескрылый и правда выглядел, как будто его коснулось то же самое чудо, что и Лишию. Сколько я себя помню, мои охранники никогда не покидали каменных тел и единственное, что могли себе позволить — это изредка вертеть головой и кусать несчастных прохожих, если те оказывались достаточно близко. А теперь он почти живой! Настоящая кожа, серовато-коричневые перья, орлиные когти на лапах, лысая башка с круглыми желтыми глазами… правда, дышать он не умеет, да и под пальцами чувствуется крепость отнюдь не обычных костей, но все равно… признаться, я поражен.

— Вы теперь все такие? — спросил я, поворачивая Бескрылого то одной, то другой стороной, чтобы получше рассмотреть.

— Да, — прохрипела горгулья, как будто мои детские руки действительно заставляли ее задыхаться. — Но только по ночам. Днем мы каменные, а после полуночи почему-то вот такие. Не знаю, что уж ты там в очередной раз с собой сотворил… или, может, только с нами?.. однако результат налицо. Хотя я бы, если честно, предпочел остаться таким, как раньше — все же кушать, будучи камнем, не так хочется, как сейчас.

Я озадаченно промолчал и, заметив, что он и правда хрипит, разжал пальцы.

— Спасибо… хозяин, — тут же закашлялся Бескрылый, с глухим стуком шлепнувшись на камень и неловко подтянув к телу поврежденное крыло.

— Больно дерзок стал, — сухо отозвался я, отойдя на шаг и бесстрастно сломав первой, все еще корчившейся неподалеку горгулье позвоночник. Тот хрустнул и тут же окаменел. Вместе с затихшей тварью, которая почти сразу начала обращаться в мелкую каменную пыль. — Сомневаться во мне начал?

— Это не я, — виновато вздохнул Бескрылый, подползая ближе и устало укладывая голову на мой сапог. — Ты же знаешь, хозяин — я свое давно отсомневался. Просто силы уже не те. И удержать молодежь от глупости удается далеко не всегда…

Я недолго помолчал, чувствуя, как почти столетняя горгулья неслышно урчит, уткнувшись клювом в мою щиколотку. Затем ощутил, как вздымается внутри волна самого настоящего гнева. Встряхнулся, с неудовольствием подумав о том, что за последний месяц неоправданно раскис. После чего глубоко вздохнул, медленно обвел глазами испуганно притихшие тени на стенах и тихо, почти что ласково пообещал:

— Еще одна такая выходка, и я посажу вас на цепь. Но перед этим обломаю крылья и вырву с мясом лапы, чтобы больше ни в одну голову не закралась мысль меня проверить. Я вас когда-то создал, я же и убью, если мне вдруг что-то не понравится. Так что не искушайте судьбу и помните: если меня не станет, вы тоже рассыплетесь в прах.

— Мы услышали, хозяин, — дружно сглотнула стая, посмотрев на мое лицо. — Мы — твои…

Я так же сухо кивнул.

— Навеки.

После чего наклонился, коротким рывком выпрямил изуродованное крыло Бескрылого и, будучи все еще раздраженным, негромко велел:

— У вас есть время до рассвета. Разбудите остальных и облетите все окрестности. Особенно на западе, где проходит граница с землями Ангорских. Обыщите леса. Проверьте кладбища. Попутно можете уничтожить всю нежить, какую найдете. Заодно восполните силы и насытитесь. Бескрылый, к утру вернешься и доложишь. Вопросы?

Прильнувшая к моим ногам тварь, еще морщащаяся от боли в крыле, изумленно подняла голову.

— Хозяин, но я же не могу летать!

— Теперь можешь, — коротко бросил я и, убедившись, что меня услышали, быстро вышел.

В холле меня встретила Лишия — обеспокоенная и даже слегка испуганная.

— Господин, все в порядке? Я слышала шум во дворе…

— С горгульями разбирался. Ничего страшного. Подготовь какую-нибудь комнату — завтра утром сюда прибудет новый управляющий. Ему надо будет где-то жить.

— Хорошо, господин, — послушно кивнула девушка. — Что-нибудь еще?

— Нет… хотя да. Найди мне одежду попроще и подготовь Резвача.

— Вы уезжаете?! — тревожно вскинулась служанка.

Я быстро кивнул и прошел мимо.

— Вернусь к утру, так что двери не запирай.

— Господин, вы еще не окрепли… — тихо сказала она вслед. Осмелела, однако. И, похоже, совсем страх потеряла.

Я нахмурился, но решил, что повода для беспокойства пока нет: девчонка привязана ко мне до конца своих дней. А то, что ее встревожил мой приказ… много ли на свете некромантов, о которых готовы так трепетно заботиться?

Вот именно. Тем более что все дела по уборке, готовке и вообще по хозяйству во всем немаленьком замке лежали теперь именно на ее хрупких плечах. И то, что она после этого еще находит силы мне возражать, кое-что значит. Только поэтому я смолчал и, перехватив на старательно убранной кухне большущий кусок вчерашнего хлеба, отправился переодеваться.