Дмитрий Даль - Шагнувший в небо

— Драконья отрыжка, что делает фрел среди вас?

— Я смотрю, ты удивлен, охотник, — довольно хохотнул старик Раух.

— Еще бы мне не быть удивленным, я второй раз в своей жизни вижу живого фрела. Правда, в первый раз он совсем не долго оставался живым.

Болиголов метнул полный ярости взгляд на Криса, но тот сдержал удар.

— Уверен, что наш колдун сумеет пережить знакомство с тобой, а вот сможешь ли ты выжить после общения с ним, это вопрос, — старик Раух довольно осклабился.

— О чем просишь ты меня, монг? Зачем позвал? — заговорил Болиголов.

Какой же у него чудесный голос: бархатистый, раскатистый и в то же время звонкий, чарующий. Он обволакивал, словно медовая патока, и дарил сладость душе. Даил ущипнул себя, чтобы привести разум к ясности.

Он поклялся себе, что больше не даст себя опутать фреловским чарам. Если это божественное существо поддерживает Лекарей, то стало быть, Остроухий — бандит, и относиться к нему нужно соответственно. Кто знает, сколько смертей монгов на его совести.

— Болиголов, друг, мне нужно, чтобы ты сходил в одно место с этими монгами да проследил, чтобы они все сделали честь по чести. Охотник хочет помочь нам справиться с Джентлами, он откроет врата в другой мир и выпустит казуши. Проследи, чтобы он вовремя закрыл врата, и злые духи не причинили нам вреда. За это он просит какую-то вещь из другого мира, так вот пусть берет. Нам не жалко. Главное, чтобы вовремя врата закрыл, — распорядился старик Раух.

Болиголов улыбнулся и посмотрел заинтересованно на охотника. Затем его взгляд сместился, и пронзил Даила. Это был не взгляд, а каленые стрелы. Казалось, они пробивают тело, стремясь достигнуть души. Мальчишке стало не по себе, но он крепился, чтобы не выдать своего замешательства.

— Я помогу тебе, монг. Прослежу за охотником, — холодно сказал Остроухий. — Я подожду на улице.

С этими словами он вышел из комнаты. Бандиты расступались перед ним — никто не осмеливался преградить ему дорогу.

— Вот так, охотник, нам повезло. Вроде фрел наш колдун, кровь от крови Лекарь, да только каждый раз, когда работает, словно одолжение какое-то нам делает. Снисходит до нас, смертных. Так и живем, — неожиданно пожаловался Крису старик Раух. — Но ничего. Зато Болиголов свое дело знает. Много раз его пытались сманить Джентлы и Мясники, но он остался с нами. Правда, долго ли он с нами пробудет, сложно сказать. Боюсь, что однажды вступит ему в голову и бросит он нас на произвол судьбы. Но это ничего. У нас и других колдунов полно. Мы подготовимся.

Крис кивнул в знак понимания. Он оценил слова старика Рауха и показал это.

В комнате появился Кузнец. Он довольно потирал руки.

— Люди готовы выступать. Молотобойка раскочегарена и на полных парах ждет только приказа. Мы готовы, хозяин.

— Это хорошо. Тогда выступаем.

Старик Раух поднялся из-за стола и заковылял к выходу. Выглядело это очень неприятно: словно колченогий табурет вдруг ожил и пытается упрыгать от печки, куда его решил забросить неблагодарный владелец.

Улучив момент, Крис склонился к Даилу и прошептал:

— Не доверяй фрелу и смотри в оба. Его не даром Болиголовом кличут.

Даил кивнул, показывая, что понял охотника.

Они направились на выход, но шли очень медленно из-за старика Рауха. Никто не осмеливался его обогнать, вот и плелись нога за ногу.

Даил очень удивился, когда понял, что старик решил сам идти на дело. Он думал, что паук останется в паутине и будет следить за тем, как исполняются его приказы. Он недооценил Рауха. Если бы он знал о нем столько же, сколько охотник, не стал бы сбрасывать старика со счетов. Никогда еще Раух не пропускал шанса позабавиться.

Когда они вышли в главную залу с крытыми галереями, их накрыла волна яростных приветственных воплей. Более сотни бойцов собралось здесь, одетых кто во что горазд, вооруженных самым разным оружием — от коротких солдатских мечей, принятых на вооружение в Арнетрине, до автоматических винтовок и пистолетов. Раздались выстрелы, и вскоре залу заполнила какофония звуков. Солдаты приветствовали своего полководца. Старик Раух купался в их любви и преданности и, судя по его цветущему лицу, получал от этого удовольствие.

Даил подумал, что за сегодняшний день он увидел в сто раз больше, чем любой простой монг-работяга за всю свою жизнь. И судя по всему, это только начало. Даил улыбнулся: ему были по вкусу приключения. Теперь, лишь однажды отведав их, он вряд ли сможет от них отказаться.

Этот район Пятки прозвали Адской кухней вовсе не за то, что здесь черти души грешников на медленном огне жарят, как раньше думал Даил. Маленькие полуразвалившиеся серые дома, сиявшие то здесь, то там грубыми прорехами в стенах, тесно жались друг к другу, оставляя лишь узкий проход для слива нечистот, куда протиснуться мог разве что ребенок. Между домами были натянуты бельевые веревки и полоскались на воздухе заношенные простыни с неотстирываемыми пятнами крови и дырявые панталоны, словно флаги на дне города. А уж какой здесь был запах! Неподготовленный человек мог бы загнуться от гнусной вони, которая словно таранный удар боксера-тяжеловеса бил в нос. Здесь в нечеловеческих условиях проживали сотни людей, кто поодиночке, а кто и семьями. В грязи и нищете варились сотни душ, у которых не оставалось шанса на свет, поэтому эти проклятые Творцом земли и были прозваны Адской кухней.

В центре района стояло большое серое здание, где располагалась резиденция Джентлов. Здесь было куда культурнее и чище, если сравнивать с остальными кварталами. Джентлы старались следить за своим представительством, только от Карты рождения не спрячешься. Если родился свиньей, то свиньей и помрешь. Назначенные дежурными по уборке старались облагородить территорию, но делали это наспех, желая побыстрее покончить с ненавистным делом и отправиться на дно Ямы, где в одном из фирменных увеселительных заведений всегда можно было выпить крепкого да потискать на все готовую девчушку.

Даил увидел этот мир издалека, ощутил легкий гнилостный запах, и все нутро его взбунтовалось против того, чтобы лезть внутрь. «Ни за какие коврижки, да пусть мне хоть памятник в золоте отольют!» — храбрился он, понимая, что от вылазки ему не отвертеться. Охотник не отпустит, а может того хуже — обидится и продаст его Лекарям. И пропадет он не за понюшку табаку. Просто так сгинет в самой клоаке Пятки.

Даилу стало обидно и жалко себя. Он с трудом сдержался, чтобы не пустить слезу.

До Адской кухни они доехали на бричке. Только охотник и он. Болиголов сказал, что не привык передвигаться в таких жутких условиях; при этом у него был такой вид, будто ему предложили сожрать заживо крысу. Какими путями он шел только одному фрелу известно, но когда они подкатили к площади Труда, расположенной в двух кварталах от Адской кухни, Болиголов уже ждал их, сидя на ступеньках здания бывшей Биржи.