Дмитрий Даль - Шагнувший в небо

— Куда пойдем? — спросил Даил.

— Может, к папаше Троффеллиусу? — предложил Марк.

— Нет, только не к нему, — тут же отрезал Даил.

Видеть этого предателя он сегодня не хотел.

— Тогда в «Мельницу». Она недавно открылась. Говорят, там дешево и вкусно, — сказал Листер.

На том и остановились.

От проходной завода до кабачка «Мельница» всего десять минут пешком. На улице царило оживление. Усталые люди возвращались с работы, кто-то уже под ручку с женой и с выводком детишек торопился в магазин или в соседний кабачок, туда-сюда разъезжали телеги с товаром, брички и экипажи с пассажирами. Время от времени слышались громкие окрики, которыми кучера окрикивали зазевавшихся и так и норовивших нырнуть под колеса прохожих.

«Мельница» находилась на Староподъездной улице и занимала первый этаж трехэтажного дома. На втором, по всей видимости, располагалась кухня, а на последнем этаже жили хозяева кабачка. Так обычно всегда происходило. Перед входом в заведение стояло большое мельничное колесо, через которое нужно было пройти, чтобы попасть внутрь.

Кабачок оказался очень уютным, отметил Даил, переступив порог питейной залы. Просторные деревянные столы со скамьями, приглушенный свет, стены из грубого красного кирпича со светильниками, в дальнем углу возле барной стойки несколько тюков сена и вилы, радушный кабатчик, тут же оказавшийся возле гостей, в народном костюме — простой с вышивкой льняной рубахе навыпуск, стянутой на талии кожаным ремнем. Традиционный вопрос: «Чего изволите, гости дорогие?»

Братья Друфы, видно, уже здесь бывали, поскольку они, не церемонясь, отстранили кабатчика в сторону и прошли к столику возле окна, где и расположились. Не заглядывая в листок с перечнем блюд и напитков, тут же озвучили свое желание:

— Большой кусок мяса зажарить, да с картошкой, — в один голос. — И пива нам по кружке для начала.

Даил попросил себе гренша, чем вызвал волну недоуменных взглядов от близнецов. Но Друфы ему ничего не сказали. Решили промолчать.

В течение часа он рассказывал им об охотнике и их совместном приключении. Многое опустил, многое сократил, кое о чем умолчал, кое-что исказил. Так, чтобы не возникло ненужных вопросов, хотя их в результате было предостаточно. Даил ничего не стал рассказывать о колдовстве, межмировых вратах и потусторонних духах. Об этом братьям Друфам знать еще рано. Им хватило рассказа о Пятке и уличных бандах Лекарей и Джентлов. Знавшие о них лишь понаслышке, братья Друфы слушали с открытыми ртами. Для простых обывателей Пятка и все, что с ней было связано, было окутано легендами и походило больше на сказку, чем на реальность. Видно было, как они жутко завидуют Даилу, что он видел все это своими глазами. А уж когда пошла речь о штурме резиденции Джентлов, то предела восхищению братьев не было. Они смотрели на парня, как на героя древности. Ведь он сам участвовал в бандитской войне, которую никому из них не суждено никогда увидеть! Они смотрели на него глазами, полными восхищения. Даил чувствовал это, и ему это нравилось.

Когда он закончил, на него посыпались вопросы, словно из скорострельного ружья пули. Он с важным видом потребовал себе новую кружку гренша, поскольку эту уже успел выпить, и также важно и обстоятельно принялся отвечать.

Братьев Друфов интересовало:

— Как выглядят Лекари?

Они спрашивали:

— А правда, что Лекари умеют мертвецов из могил поднимать?

Они любопытствовали:

— Видел, как убивают человека? А насколько близко стоял?

Даил, как мог, отвечал. Где правду скажет, где придумает что-то правдоподобное. Но о главном все равно умолчал, не проболтался.

Марк спросил его:

— А что этому охотнику потребовалось в Пятке?

Пришлось изворачиваться:

— Да я толком и не знаю. Он мне не больно-то и отчитывался.

Листер полюбопытствовал:

— А зачем ты охотнику понадобился?

— Так я у него что-то вроде проводника был.

— Какой же из тебя проводник, если до того дня ты ни разу в Пятке не был? — удивился Марк.

— Тут не главное — был или не был, тут важно, что душа у меня чистая. Именно это Крису, охотнику то есть, и нужно было, — пояснил Даил.

Наконец, любопытство мальчишек было удовлетворено. Они еще немного посидели, пообсуждали одно, второе, третье. Разговор в основном крутился вокруг заводских дел. Даил начал откровенно скучать. Ему все это было не интересно.

Он вспомнил, что давно не любовался драконами и почувствовал острую тоску. Захотелось подняться из-за стола и уйти, но пришлось досидеть до конца.

Через полчаса они разошлись. Уже стемнело. Братья Друфы хотели продолжить совместный отдых, Даил насилу отбрыкался. Можно было подняться на крышу и посмотреть на драконов, но ему остро захотелось увидеть Раду. И он не мог себе в этом отказать.

Она жила в нескольких кварталах от его дома. Да и от «Мельницы» близко. Он решил прогуляться. И голову проветрить заодно, а то общение с братьями Друфами его изрядно утомило.

Вечерело. На улице зажигались фонари, то тут, то там загорался в окнах свет. Даил шел, беззаботно оглядываясь по сторонам, и думал о своем. Пока еще были ярки воспоминания о приключениях с Крисом, тоска по небу и драконам на время отступила. И он старался удержать в себе это чувство счастья от приобщения к какой-то тайне, гнал прочь от себя тоску. Теперь, когда все опасности и невзгоды были позади, он все больше убеждался, что приключения и опасности — это для него. Что теперь он жить не сможет без этих острых чувств.

В окнах Рады горел свет.

Даил остановился под окнами, замер, напряженно вглядываясь в яркий прямоугольник света посреди серой стены. Он ничего больше не видел, кроме него. Там ли она сейчас? Вроде, должна сидеть дома. После школы она всегда сидела над домашними заданиями. Ей оставалось учиться последний год, после чего она собиралась попробовать поступить в высшую школу, где готовили инженеров для завода. Мать и отец ее поддерживали, старались дать ей все, что только помогло бы устроить ей жизнь, прорваться за пределы серых будней. Рада страшно робела, боялась провалиться при поступлении, но корпела над тетрадками и учебниками, которые, к слову сказать, тоже стоили недешево. Вот и сейчас, вероятно, она сидит в своей маленькой комнатке, в которой они так часто встречались наедине, и что-нибудь учит. Даил представил себе эту картинку и невольно улыбнулся. Но он во что бы то ни стало должен ее увидеть, а прорываться через не в меру любопытных, хоть и любящих его родителей девочки очень не хотелось. Для таких случаев у них существовал разработанный свод сигналов.

Даил подошел к парадной дома, присел на корточки и вытащил из-под первой ступеньки маленький сверток с крохотными камешками. Ими он запасся заранее — в городе на брусчатой мостовой таких не найти. Отойдя подальше, он прицелился и бросил первый камешек. Он бодро звякнул. Второй тут же подтвердил вызов. В окне мелькнул девичий силуэт, через минуту оно открылось, и Рада выглянула на улицу. Увидев стоящего под фонарем Даила, она радостно улыбнулась, кивнула и закрыла окно.