Сергей Охотников - Тени и нити

— По приговору круга семи чистых… – вещал голос палача.

Специалиста разобрала густо сдобренная яростью обида: «Так не должно быть»! И сознание начало распутывать пестрое нагромождение образов. Снова ощутив жар, специалист ударил. Он не успел еще понять, кого и чем атакует. Знал только направление. Потом все прояснилось – он медлен но сползал по испещренной магическими письменами стене. Напитанная огнем магнетическая нить проплавила толстое стекло и забурлила голубой жидкостью. Только теперь Овер заметил в глубине странного бассейна, напоминающего формой масляную лампу, человека. Он чуть покачивался, нанизанный на множество спиц серебристого металла. «Страж», – понял специалист. Резиг–тар как будто услышал эту мысль: улыбнулся, губы его что‑то прошептали. Магнетическое щупальце уже добралось до Стража, но поглощаемый закипающей жидкостью жар чуть отставал. И тут Овер получил новый удар, мощный и пронизывающий. Целая лавина образов устремилась по магнетической нити, наполнила живот тошнотой и въелась в мозг.

Когда жизненный раствор башни начал нагреваться, Резиг–тара выбросило из транса. На этот раз он мгновенно разобрался в происходящем и понял – ему теперь остается только Другой Вариант. Покинуть свой пост навсегда, воспользовавшись телом другого чело века. Страж никогда не представлял себе возможности такого исхода. Но это когда с ним были братья и он не знал, сомнений, одиночества и страха. Теперь рядом с ним оказался лучший в мире проводник информации – состоящее из чистой единой силы магнетическое щупальце мага–манипулятора. «Это ведь знак судьбы»! – мысль озарила сознание Дайджерика. И он устремил по открывшемуся так своевременно спасительному каналу все накопленные за долгие годы сны–образы. «Ничего не должно пропасть», – так решил Страж. Но вот он ощутил нечто странное – ядовито–яркое чуть зеленоватое золото льющееся в обратном направлении. Нехорошее предчувствие, связанное с какими‑то давним затерявшимся в тенях воспоминанием, тронуло холодком даже сквозь закипающий жизненный раствор.

На этот раз залитые мягким белым светом серебристые извивы приборов, яркие краски реактивов и отвратительные диковины в пробирках не казались Инеру приятными.

— Послушай Херк, может, ну его в триста тридцать третью преисподнюю – потянем пару часиков бодрящий сок, поставишь куда надо галочку, да и разойдемся, – предложил он.

— Это вряд ли Ин, если выясниться, что я пренебрег своим служебным долгом, меня разжалуют, возможно, даже окончательно.

— Как же они узнают – здесь ты да я, и десяток маринованных гадов в пробирках, но все сдохли давно?

— Нас могут запросто прослушивать. Да, и если отсутствие ПТК обнаружится через несколько поколений, разжалуют моих потомков.

— Ты ведь, вроде, как не по этим делам, – хмыкнул Инер.

— Ну, кто его знает, как жизнь сложится. К тому же не понимаю, чего ты боишься – процедура стандартная, сейчас любой чиновник средней руки ее проходит. Все очень просто: уснешь, перекачаем твою кровь через тратор, между позвонков приживим кодирующий модуль, – доктор любовно погладил какой‑то колюще–режущий инструмент.

— Прошу тебя, избавь от этих подробностей. Не переношу анатомии.

— А мне говорили, что тебя отсылают как раз из‑за слишком близкого знакомства с интимными органами одной особы.

— Баба, как баба, разве что девственница – не понимаю, зачем так вопрос заострять. У Императора их целый выводок. Знал бы, что девчонка так в меня вцепится, в жизни бы ей доркийской любви не показал.

— Ну, это с какой стороны посмотреть…

— Умоляю не опошляй, и так настроение никуда…

— В смысле, кое‑кто усматривает в твоем поведении далеко идущий план узурпации.

— Этот кое‑кто просто получил от меня хорошенько в магическом поединке, вот и набычился.

— Если б об этом все не знали, думаю, почетной ссылкой дело бы никак не закончилось.

— Почетной? – Инер скривился и потрогал, зардевшуюся от касания куртку. На ощупь меняющая цвет и фактуру сохраненная кожа аргийских хамелеоновых сталкеров была холодной и гладкой: – Как ты думаешь, на что будет похожа эта штуковина среди голых скал, пожухлой травы и скрюченных деревьев?

— Я бы, на твоем месте, был поосторожней с этой одежкой: говорят, аргийцы – разумные твари, и некоторые даже в Создателя веруют.

— Эт вряд ли – ни одна разумная тварь с такой шкурой в жизни не рассталась бы! Ладно, давай приступим, – осужденный вздохнул грустно, стянул свой баснословно дорогой наряд через голову и забрался на недобро поблескивающее операционное кресло.

— Ничего не бойся, – сладко улыбнулся доктор: – Сейчас ты отключишься, а когда придешь в себя, тебе будет казаться, что ты просто видел короткий приятный сон…

Золотая бабочка расправила крылья на фоне пронзительно голубого неба, смахнув с него три последних белых облачка. Женский голос чуть хрипловатый и томный произнес:

— Вы пытаетесь взломать одну из принадлежащих Империи психокодировок, что свидетельствует о нарушении запрета на порабощающую телепатию. Приговор – разжалование пятого порядка. После вспышки, вы очнетесь с единственным желанием – прийти в ближайшую обитель правосудия Империи и сдаться в его справедливые руки.

— Вот и все, примерно тоже увидит какой‑нибудь мастер ветра, если вздумает прочистить тебе мозги, – произнес Херк, заметив, что глаза подопечного начали открываться: – И теперь Империя сможет спать спокойно, уверенная в том, что ни один из ее могущественных эртов не возьмут под контроль с помощью какой‑нибудь хитроумной пси–атаки. Считай, что тебе и твоим потомкам повезло.

— Голос у этой шлюшки ничего, должно быть и губки смачные, – бормотал Инер спросонья. Очнувшись окончательно, глянул на доктора с некоторым недоверием:

— Я жив, или в одной из банок с маринадом?

— Бедняга, а ведь говорил, что доставил девчонке немыслимое удовольствие. Теряешь хватку, новоиспеченный кнар–эрт Ревенуэрон.

Пси–структуры мага–манипулятора внезапно как будто превратились в металл жгучий и ядовитый. Дайджерик взвыл от боли. Его сознание накрыла парализующая вспышка. Какой‑то короткий миг Страж пытался бороться, но огненная линия рассекла его живот, выпустив затвердевшие в голубом растворе внутренности. В последний миг своей жизни, страж понял, что его противника спас далекий предок по прямой магической линии. Защита от взлома нервной системы работала и через тысячу лет после установки.

Специалист очнулся на полу в луже медленно теряющей голубое свечение жидкости. Ее тонкая и яркая струйка вырывалась из‑за толстого стекла и останавливалась, лишь врезавшись в стену. В самом резервуаре покачивалось уродливое, отвратительно разбухшее тело. Овер попытался подняться на ноги. Рыбьи кости и потроха! Рубаха на животе выгорела, кожа покраснела и покрылась волдырями. Было больно и даже очень. Специалист не придумал ничего лучшего, как полить на ожог синеватой жижи. И помогло! Таким подарком грех было не воспользоваться – Овер кряхтя все‑таки встал на ноги и подставил живот голубой струйке. Боль угомонилась. Специалист так и остался стоять напротив водной камеры Стража. Теперь у него было время разглядеть все получше. Знаки по стенам и на массивном подиуме грязно–желтого металла – не просто светились, а были наполнены магией. Выплывшее неизвестно откуда воспоминание подсказало: знаки, с помощью которых маги–манипуляторы древности направляли действия Резиг–таров, если возникала такая необходимость. Специалист помотал головой, как будто хотел вытрусить из нее еще что‑нибудь в том же духе. Неосторожно дотронулся до живота, но боли не почувствовал и взглянул. Глазам его предстала картина воистину странная – ожог зарубцевался, превратившись в чуть выпуклую звезду с девятью длинными лучами, изгибающимися как вихрь водоворота. По каждому лучу бежала тоненькая голубая линия. Или это было всего лишь игрой освещения башни? Специалист даже заморгал от неожиданности.