Елена Белова - Дураков здесь нет! Или приключения дракоши

— Мам… — Терпения Маринки хватило ровно на четыре минуты (кто бы сомневался!), и сейчас ее серые глазки нетерпеливо блестели. — Ну мама же!

Я сунула голову под крыло:

— Солнышко, сейчас не время… ох!

Мимо пронеслись еще два «заряда». На траве уже лежал целый слой из кондитерских изделий, а они все падали и падали.

— Мама! — Ну да, остановить Маришку, когда она хочет получить ответ на важный для нее вопрос, — это как удержать футбольных фанатов от драки. Нужно, но нереально. — Что значит — невеста?! Ты разлюбила папу?!

— Тише, детка…

Хоть мы обе держим головы под крылом, хоть Маришку никто не понимает, все равно разговор засекут — сгруппировавшиеся вокруг детки прекрасно все слышат, а ребенок — это ребенок. У них память такая, что шпион Джеймс Бонд удавится от зависти. И если они поймут, что я знаю Маринкин язык и что она вовсе не такая кроха, — не миновать беды. Я понизила голос:

— Понимаешь, это все немного сложно.

Дочка притихла. Напряженное молчание продлилось секунд тридцать, а потом меня решительно и больно пнули хвостом под основание крыла.

— Ой! Марина, что ты делаешь?

— Снимаю чары, — деловито отозвалась моя дочка.

— Что?

— Дедушка Гаэли говорил, что непрочные чары снимаются простым способом, — порадовал меня ребеночек. — Быстро говори, ты моя мама?

— Конечно. — Я потерла место будущего синяка. — Марина, больно же…

Ох, и скажу я спасибо мастеру Гаэли за этот простой способ!

«Больно» впечатления не произвело.

— А теперь говори, ты хочешь бросить папу?

— Нет!

— Тогда что за дела с невестой?

Ну вы видели такое? Защитница семейного очага, твою косметичку! Я подняла опущенное было крыло, покосилась на лемурчика (тот всеми лапками одобрял поведение дамы сердца) и принялась излагать Маринке упрощенную версию истории с вождем, лечением и невестой. Вероятно, дочка похожа на меня еще больше, чем я думала.

Но откуда все-таки взялись торты?..

Чокнутый дождь прекратился минут через пятнадцать. К этому времени поляна у скалы и часть побережья, примерно километра два-три, была почти сплошь покрыта слоем тортов. Драконы различной степени перемазанности нерешительно кружили над «лужей», не зная, что это такое. Неподалеку яростно спорили два Проницающих. Один предлагал уничтожить «эту субстанцию» сразу, второй подождать «остальные звезды». Мол, им понадобится на это взглянуть.

Интересно, так этих магозлодеев не двое? А где остальные? Звезды, скажите, пожалуйста.

Призадумавшись, я не сразу услышала голос дочки, она уже вылезла из-под маминого крылышка и топталась у горы крема, бисквита и шоколада:

— …попробовать немножко?

— Что? Нет!

— Поздно, — заявил мой бессовестный ребенок. — Я уже ем.

На охоту и рыбалку в тот день так никто и не полетел. Драконы посчитали, что если еда свалилась с неба, то это вполне законный повод ее съесть — ну не нарушать же волю небес, нет?

А поэтому усердно и старательно уничтожали тортики путем съедения.

Я хотела остановить их: ведь неизвестно откуда взялся продукт (хотя первые смутные догадки уже замаячили), и срока годности нет, и состава…

Но, во-первых, Маринка лопала за обе щеки (а у нее на этот счет чутье, за все годы она ни разу не потянула в рот ничего вредного и прославленную колу с чипсами на дух не переносила), а во-вторых… Знаете, малышня так это ела! По чуть-чуть, по маленькому кусочку, жмурясь от удовольствия, все время трогая еду крылышками, будто боясь, что исчезнет…

Наверное, это были первые сладости в их жизни.

— Еще раз так сделаешь, получишь по… — я вспомнила о свидетелях и сменила объект, — по затылку.

Черный, кажется, тоже вспомнил о свидетелях и со вздохом убрал свою шею.

— Ни одного поцелуя до свадьбы? — мурлыкнул осточертевший голос. — Восхищен твоей добротой и самоотверженностью, дорогая.

Блин! Я вскипела, высказав вождю, где я видела его самого и к кому он может лезть со своими поцелуями, черт бы их подрал! И куда бы хотела засунуть эту самую самоотверженность, если он еще раз! Энергия продержалась дольше, чем запас слов, но еще быстрей кончился воздух в легких. Маринка (Рэй таки отбил ее у Проницающих и забрал под личный присмотр) и ее лемурчик смотрели с восторгом. Цирк нашли. Цветы жизни, блин. Цветы цветами, но явно с колючками. А дракон так вообще на кактусе вырос, сплошные шипы.

— Отвянь, понял?

Черный дракон потянулся к факелам, выпил огонь с трех, оставив один-единственный. В жилище под плетеной крышей стало почти темно. И уютно.

— И твоим темпераментом я тоже восхищен, — проворковал он, когда я почти успокоилась.

— Козел!

— И тебе приятной ночи, любимая.

В уголке тихонько хихикнула Маринка.

Побережье

Поселок Ручейниково

— Третий дом мерцает.

— Вижу. Закрепляю. — Приникший к земле человек в темной одежде аккуратно сплетает пальцы в замысловатом жесте. Его движения практически не видно в ночной темноте, да еще под маскировочной сетью-накидкой, но собеседник спокойно кивает и снова всматривается в хмурое темное небо и тихие улицы…

Отличить поселок спящий от поселка опустевшего — задача сложная только для людей. И то не для всех. Рикке сам не раз убеждался, что у некоторых людей отсутствие магического дара с успехом компенсируется наблюдательностью, логикой и интуицией; тот же король Атталике ощутил бы разницу довольно быстро, а юный принц — практически мгновенно. Маги почуяли бы различие так же быстро. А драконам и чуять не надо — им, с их вариативностью зрения, крыши и стены не помеха, и отсутствие спящих людей было бы замечено в один миг.

Поэтому пришлось на место эвакуированных жителей вселяться самим, да и еще и прихватить животных. А те домики, на которых жильцов не хватило (как правило, это были дома, признанные наиболее опасными при возможном налете), заполнить приложениями, копирующими людей. И поддерживать эти копии в действующем состоянии. В итоге вышла хорошая работа. Непростая, кропотливая — сложно одновременно удерживать столько объектов — поэтому хорошая. Некогда было думать, некогда сходить с ума, представляя страшное… Саша, мой солнечный блик, только уберегись. Малышку не тронут — судя по всему, пришлые драконы еще не озверели до того, чтобы утратить основной закон своей жизни — заботу о малышах. А вот Саша…

— Рикке, теперь твой мерцает!

— Принято. Стабилизирую.

Не отвлекаться, Рик. Держи копии. Все потом. Даже если Саша… у нее были причины. Она осталась близкой, иначе бы он не смог дотянуться до нее во сне. Она осталась близкой ! Мы обязательно встретимся, и Саша мне все расскажет. Даже если…

А простить получится?

Потом подумаешь. А пока держи копии. Пока они снова не утратили стабильность.