Евгений Щепетнов - Наследник

— Простая, незамысловатая жизнь, правда, Лер? — усмехнулся Слава. — А может, в этом есть своя сермяжная правда? Лежишь себе и ждешь, когда подадут сигнал к еде. Поел — и поспал месячишко. И опять жди.

— Плохая жизнь. А размножаться? Главный инстинкт где? Основной, так сказать? — рассмеялась Лера. — А вот насчет комнатки ты уже просек, это ясно. И что будем делать? Спускаться в эту комнатку? Сейчас?

— Может, сходим к хартам? Поговорим с ними, узнаем, кто они и что они? Наш Гена, честно говоря, особым умом не отличается, говорить с ним не о чем.

— А что, ты думаешь, эти самые харты особо разумные, что ли? Я вообще не понимаю, как они тут сумели выжить, рядом с Геной, и он их всех не сожрал. И кстати, ты напрасно сделал вывод, что Гена полуидиот — его просто не учили. Сейчас он на уровне трехлетнего ребенка: ему поставили задачу — он ее выполняет. В него не вложили информации и не дали стимула ее узнавать. Ну, и кем он останется? Тем же ребенком и останется. Я гляжу на эту тушу с щупальцами и, честно говоря, вижу за ней детсадовца в коротких штанишках. Мне его стало даже жалко. Кормили, кормили, а потом что-то сломалось, и ему пришлось добывать пропитание самому. Понятно, что он сожрал вокруг озера все, что мог. Хорошо хоть харты нашлись, подкармливают покойниками. Похоже, что он у них что-то вроде плавающего кладбища. Только вот что интересно: где они столько трупов берут, чтобы его кормить? Даже раз в месяц — двенадцать трупов на год получается.

— Хм… я помню, что, по статистике, смертность где-то шесть — десять человек на тысячу. На Земле. А тут, может, и выше? Почему бы и нет? Кроме того, хартов, возможно, тысячи две-три. Вполне так хватит на пропитание «детсадовцу». Смотри, что получается: харты получают защиту, охрану, им не надо воевать, их никто не трогает. Всего лишь нужно скормить чудовищу несколько трупов в год. Как этого добиться? Это мы скоро узнаем.

— Ты хочешь пойти к хартам?

— А что нам еще делать? Мы должны узнать все досконально — комнату Гены оставим напоследок. Тем более, ты уверена, что она еще функционирует, что она может открыться — сколько сотен лет находится на дне? Ил никто не отменял. В воде живут микроорганизмы, рыбешки, рачки — за тысячи лет дверь может оказаться под слоем ила. Не факт, что мы ее найдем. Надо рассмотреть все способы проникновения в подземную систему Саранга. «Гена, прислушивайся, я могу тебя позвать. Будь наготове».

«Я всегда наготове и всегда прислушиваюсь», — ответствовал монстр, и Славе показалось, что тот усмехнулся. Может, он и правда не такой уж идиот?

— Ну что, Лер, пойдем в лагерь этих самых хартов? Кстати, есть захотелось. Вдруг чем-нибудь покормят?

— Трупами? Как Гену?

— Тьфу! Ну ты и сказанула! Общение с Хагрой на тебя дурно подействовало. Сделало хулиганкой. — Слава ухмыльнулся и протянул жене руку. Та ухватилась за широкую ладонь сильными, будто стальными, пальцами, вскочила и, озорно улыбнувшись, сказала:

— А я всегда была хулиганкой. Вот только возможности проявить себя не было. А теперь… простор для хулиганства. Наша жизнь — сплошное хулиганство!

— М-да, что есть, то есть, — вздохнул Слава. — Пошли знакомиться с амфибиями. Интересно, как они выглядят?

Выглядели они странно, если не сказать устрашающе. Довольно крупные, не мельче Славы — на их фоне Лера казалась маленькой девочкой, глаза желтые, кошачьи, на них две пары век — одни кожистые, непрозрачные и вторые прозрачные, используемые для подводного плавания. Толстые шеи, на которые спускался ряд жаберных крышек, переходящих на грудь. Кожа лоснящаяся, темная. Ноги и руки похожи на человеческие, но явно видны перепонки между длинными пальцами.

Слава отметил для себя, что дышат они свободно и передвигаются довольно бодро: например, для того чтобы запустить два дротика подряд, им понадобилось всего одна секунда. Вж-жик! И целое облако дротиков воткнулось туда, где только что стоял Слава. И у него было отвратительное предчувствие, что дротики эти отравлены.

Пришлось подпалить парочку хартов, прежде чем они поняли, что связываться с пришельцами опасно. И бросились бежать в сторону своего городка — чего Слава совершенно не ожидал. Ведь как должны поступать аборигены? Испытать силу пришельца, получить по сусалам, потом склониться к ногам сильного Пернатого Змея и насыпать ему полные карманы драгоценностей бесценных. А тут — вначале отравленным дротиком, а потом драпать! Ну где реализм? Или все рассказы о конкистадорах лишь придумка?

Этими мыслями Слава поделился с Лерой, и она минуты две смеялась, расспрашивая, какие же сокровища хотел получить муж? Затем озаботилась вопросом:

— Ты заметил, что у них не было игловиков или другого современного оружия? Как думаешь — почему? Космодром ведь они тоже мародерят? Кстати: а куда деваются люди с Космодрома? Ну те, кого посадил на остров Хозяин?

— Это у Гены надо спросить. Почему-то мне кажется, что он знает ответ. А насчет игловиков и остального оборудования — думаю, сейчас узнаем. Смотри, какая делегация к нам бежит. Приготовься делать ноги… или валить придурков. Что-то гадкое задумали — похоже, будут домогаться комиссарского тела.

— Какого тела? — непонимающе переспросила Лера, вглядываясь в толпу хартов, перестраивающихся боевым порядком.

— Комиссарского, темнота! — хмыкнул Слава и, махнув рукой, озабоченно сказал: — Про комиссарское тело я тебе потом расскажу. Отойди-ка назад — как бы чего не вышло… да, да, подальше! Я попробую их отпугнуть!

Слава сосредоточился и пустил волны страха на группу набегающих аборигенов. Толпа, уже развернувшаяся в нечто подобное цепи, явно норовившая охватить супостатов с флангов, притормозила движение и через несколько секунд остановилась.

Их было около тридцати особей, и первое, что бросилось в глаза, их огромность. Если те, кого прогнал Слава, были размером с него самого, то эти выше на голову и массивнее раза в полтора. Они чем-то напоминали моржей, только клыков не было. Впрочем, может, и были, кто знает, что там у них в пасти?

Слава еще наддал страху, но аборигены не побежали, остались на месте. Затем из группы вышел один из них, причудливо татуированный красной краской, отчего он напоминал концертную афишу. Подойдя на расстояние метров пять до Славы, харт сказал звучным, трубным голосом на языке зеленых:

— Кто вы? Как вы посмели появиться на острове? Вы умрете. Вы будете отправлены к Хозяину Озера и упокоены в его желудке!

— А я хозяин Хозяина Озера. Мое имя Слава. У нас есть к вам дело…

Закончить фразу Слава не успел — аборигены просто-таки взвыли, как стая псов, и начали трясти руками, выкрикивая что-то на непонятном языке, напоминающем квакающую тарабарщину.