Антон Орлов - Сказки Долгой Земли (сборник)

– Устраивайся, – предложила Лерка, сменив интерфейс на дружелюбный.

Бескомпромиссный эколог плюхнулся на скрипнувший стул. От него разило потом и чем-то дурманно-травяным, подозрительным.

– Пиво будешь, подруга?

– Не откажусь. Только яблочное, я горькое не люблю.

– Как тебя зовут? Меня – Йонас.

– Лерка.

– У тебя, Лерка, тоже были разногласия с местным населением? – сочувственно поинтересовался Йонас, заказав пива.

– Ага, принципиальные причем разногласия, – подтвердила она, не сразу сообразив, о чем он. – С какими-то кретинами-недоростками на улице. Один получил шокером, ушел оттуда нога за ногу, и то с посторонней помощью.

– Ты крута, подруга, – одобрил эколог. – Только зря сосешь яблочную ерунду. Надо употреблять настоящее пиво, без дураков. Мне намяли бока мирные граждане, когда я пытался сообщить королеве важную информацию.

– Она не королева, а Летняя Властительница Долгой Земли.

– Слишком длинно, – он шумно отхлебнул пива и рыгнул, напугав перекидника, уцепившегося, словно забытый носовой платок, за перильца веранды.

– Они могут позволить себе длинные титулы, это же Долгая Земля, времени у них сколько угодно.

– Его у них почти не осталось, – эколог поставил кружку и со свистом втянул воздух, а потом выдохнул. – В том-то и жопа. Недолго им благоденствовать, скоро все полетит кувырком – и для людей, и для серых аборигенов, и для здешнего Леса, который с большой буквы. Я пытался об этом предупредить, а меня отволтузили, как пойманного в подземке карманника. Мне надо поговорить с королевой, президентом или как ее там называть по-местному. Чтобы все тут не укатилось в тартарары, она должна по-любому выполнить какое-то свое обещание.

– Откуда ты знаешь? – неохотно спросила Лерка. – И что здесь может случиться? У этого Леса офигенная суперзащита от любой экологической неприятности, которую способно учинить человечество.

– Не исключено, что это будет не экологическая, а магическая неприятность, – Йонас залпом осушил кружку. – Мы расшифровали голос Леса. Без дураков расшифровали, такая работа была проделана, такие мощности задействованы… Этот самый Лес, ужасный и суперзащищенный, во всем диапазоне вопит о помощи, требует, орет, умоляет: «Сандра Янари, выполни свое обещание». Смысл получается, что он глобально не в порядке, набирают силу какие-то внутренние процессы, и как ему помочь, знает только госпожа летняя президентша. Ей виднее, что и когда она обещала, но надо, чтоб она решила проблему, пока не поздно, а для этого надо ей об этом сказать, въезжаешь?

– Думаешь, если бы что-то здесь было не так, их маги не узнали бы об этом первые?

– Не переоценивай магов. У них все завязано на личных способностях и нет таких программ, как у нас, а компов вообще никаких.

– И зовут ее Александра, а не Сандра.

– В нашей расшифровке была Сандра. Какая разница, одно же имя. Я думаю, речь идет о ее предвыборных обещаниях, если она там сказанула что-нибудь касательно взаимодействия с живой природой.

Лерка кивнула. Может, и не врет напропалую, но проредить, сгустить или перемешать поток хаотичных сигналов при последующей обработке таким образом, чтобы получить нечто осмысленное, желательное для экспериментатора – это, в принципе, практикуется. Рассуждения Йонаса ее слегка насторожили, совсем не хочется, чтобы волшебное измерение постигло какое-нибудь дурацкое глобальное бедствие, но веры экологу не было. Если принимать всерьез все, что Бескомпромиссные и другие их собратья уже успели расшифровать и напророчить, Земля давно должна была превратиться в залитый окаменевшей лавой безжизненный шар без атмосферы, покоренный вдобавок инопланетными агрессорами. Не одно, так другое, им лишь бы играть в свои игры.

– Прошвырнемся куда-нибудь, подруга? – предложил Йонас.

– Идем, – согласилась Лерка.

Берту Никесу нет до нее дела, и черт с ним, вокруг полно и других парней. Потом спохватится, да будет поздно… Одно чуточку смущает: хорошо они с этим Бескомпромиссным будут смотреться, когда пойдут рядышком по улице – и он, и она с застарелыми следами побоев на физиономиях.

Известие о прорыве отозвалось в душе дребезжащим болезненным эхом.

Нет смысла переживать. Они с дедом в стороне от этой схватки. Каждый имеет право участвовать или оставаться в стороне. Тем более что Демчо, «зимнего ублюдка», в свое время прямо-таки отодвинули в сторону, доходчиво объяснив: ты не с нами. А раз он сам по себе, кто ему запретит таскать Серой Даме бинты и шоколад? Она враг, нелюдь-убийца, госпожа Гиблой страны, но она никогда не вела себя так мерзопакостно, как их соседи зимой.

Собираясь на ходку, Демчо сам себе все это твердил, чтобы заглушить привычные укоры совести. А тут еще повестка в приколоченном к калитке почтовом ящике: ему надлежит пройти обязательную для всех здоровых юношей военную подготовку в лагерях ополчения. Там, между прочим, присягу приносят… Душа металась и крутилась, как консервная банка, угодившая в развеселый мутный ручей.

По дороге с дедом почти не разговаривали. Как обычно после прорывов. Солнце сияет вовсю, трава пестреет, живи да радуйся, а они, получается, ни здесь, ни там – не принадлежат до конца ни этому яркому миру, ни укрытой туманами Гиблой стране.

Пошли в этот раз самым опасным путем, через самый скверный участок подземных коммуникаций. То есть опасный-то он опасный, да не для них: чары, наведенные кесейской колдуньей, любую зловредную тварь отпугнут, будь она величиной хоть с горчичное зернышко, хоть с автомобиль. А скверный – потому что липкой вонючей грязи там по щиколотку, а местами и по колено. Зато наверняка не нарвешься на армейский патруль.

Выбравшись из лаза, долго плескались в темной речке. Она хоть и заморочена, для «своих» ничего страшного. Отражения ухмылялись и растекались смутными творожисто-бледными пятнами, а белые и розовые лепестки цветов, облетевшие с прибрежного кустарника – по-кесейски называется ариссахья, – покачивались на обсидиановой воде, словно крохотные лаковые лодочки.

Услышав о повестке, Серая Дама сказала:

– С нами воевать тебе нельзя. Если я тебя отмечу свой знак, чтобы кесу не убивали, ваши колдуны это увидят, и люди сами тебя убьют. И нельзя давать клятва, которая ты нарушишь, это не честь. Но я сделаю так, что ты будешь показываться больной. Чары, порча. Не настоящая порча. Страха не надо, не опасно для здоровья. Иногда будешь болеть, и туда не позовут.

– А если раскусят, что это нарочно, и меня засудят как симулянта? – спросил Демчо, изнывая от тягостного чувства. Не нравился ему этот разговор, все это до умопомешательства неправильно, но куда денешься.

– Они станут думать, что тебе навели порча. Сделать такие чары не для вреда, как осторожная симуляция, стоит много денег. Бешеные деньги, так говорят, да? Не подумают, не угадают, – она улыбнулась, сверкнув острыми жемчужными клыками. – Вы мне говорите про жизнь у людей – тогда я могу постигать и плести выводы, вы могли бы так же.