Галина Романова - Собачья работа

— У-уберите это, — послышался слабый голос пани Эльбеты. — Здесь дети!

У Агнешки глаза горели тем же огнем здорового любопытства, что и у ее брата.

— А можно я это заберу? — Голос князя слегка дрогнул. — Ненадолго, только чтобы сделать пару эскизов… ну… и изучить. Такие зубы… А челюсти — просто с ума сойти! И этот оскал — до сих пор чувствуешь ненависть и неукротимую жажду крови!

— Берите, — великодушно разрешил «коршун», и его напарник, сразу прогнав всех любопытных, сложил головы вместе с мешком у изножья кровати. — Сегодня мы, с вашего позволения, отдохнем, а потом продолжим разведку и зачистку. Подозреваем, что волкопсов тут несколько стай. Они зимой сбились в одну, а теперь разделились. Так что приходится выслеживать их чуть ли не поодиночке. Кроме того, в чаще мы обнаружили овраги. Это отличное место для логова выря. Лес тоже стоит как следует проверить. Но как только основная причина — волкопсы — будет устранена и мы проверим, насколько чиста местность, обещаем: в тот же день и час займемся оборотнем!

— Кем-кем? — Я не поверила своим ушам. Никогда бы не подумала, что это правда!

— А вы не знали? — Госпожа Мариша посмотрела так, будто я с луны свалилась.

— Откуда? Мне милсдарыня Агнеша кое-что рассказала, но я думала, что это просто детские фантазии, не больше. Будто бы она что-то слышала…

— Ну раз вы ничего не знаете… Вечерком я расскажу кое-что! — пообещала женщина.

В день приезда «ястребов» я после ставшего уже традиционным ужина с князем спустилась в людскую. Госпожа Мариша хлопотала, готовя ужин для слуг, но, завидев меня, бросила все дела и оттащила в уголок, чтобы без помех поболтать.

…В общем, в окрестных лесах, бывало, попадались оборотни — не зря же тут всего несколько часов хорошей скачки до ближайшего Орлиного Гнезда! И хотя Пустополье звалось таковым, его с трех сторон окружали леса. И в этих лесах были не только княжеские охотничьи угодья — сказывали, что и короли иной раз наезжали сюда, чтобы погостить и в гостях погонять дичь! В войну эти леса тоже сыграли свою роль — отряды гайдуков старого пана Доброуша скрывались там. Враг пытался их оттуда выкурить — да куда там! Это ж надо было все бросать и заниматься только поисками небольшого, но весьма злобного отряда любителей нападать исподтишка!

Сам князь Доброуш, кстати, ушел с большей частью дружины на войну, откликнувшись на призыв короля. Он и милсдарь Генрих воевали вместе, но с войны вернулся только один из них.

— А кто он такой, этот милсдарь Хаш? — спросила я.

— Да как сказать… Он был другом и побратимом прежнего князя. Они выросли вместе. Их даже братьями одно время считали — настолько они были неразлучны. Одно могу сказать — не простой это человек. Вижу, он тебя невзлюбил за что-то? Это плохо. Витолд его любит и во всем слушается. Он ему как второй отец — сам-то Доброуш не больно интересовался сыном.

Нелюдимом он был, князь Доброуш. Первая его жена умерла быстро — ее и не видел почти никто после приезда молодой княгини в замок. Вскоре после свадьбы Доброуш Пустопольский заточил супругу в башню за какую-то провинность и не выпускал до самой смерти. То есть однажды вынес он ее тело, завернутое в простыню вместо савана, из комнат наверху, самолично уложил в гроб и не велел никому подходить. Некоторое время погоревал, а после женился снова. Со второй женой случилась та же история — только она прожила всего несколько месяцев. Повезло только с третьей — четыре года была в замке княгиня, которая не сидела взаперти, а управляла хозяйством. Она-то и родила юного Витолда, а угасла все равно как-то странно. Опять — уже в третий раз — из супружеской спальни вынесли завернутое в простыню тело. Только на сей раз кто-то из слуг видел, как сквозь ткань проступали кровавые пятна. Маленькому Витолду тогда было около двух лет. Его в день похорон матери отправили к милсдарю Генриху на воспитание.

После этого старый Доброуш, казалось, совсем одичал. Он как тень бродил по пустому замку, часто запирался в своих покоях и не отзывался на стук. Слуги боялись, как бы он не наложил на себя руки. Он либо злился на всех и срывал злобу на первом встречном, либо рыдал как дитя за закрытыми дверями. Сам управляющий — отец нынешнего — послал гонца к милсдарю Хашу. Тот приехал — привез жену, сыновей и уже подросшего Витолда.

— Сыновей? Неужели у Тодора есть братья?

— А как же! Трое их было — Тодор, Янек и Мирчо. Двух милсдарь Хаш потерял, и обоих не на войне. И Мирчо, и Янек — оба сложили головы в замке.

— Когда? — на ум пришла пани Бедвира. Судя по ее наряду и уборам, она была вдовой. Кто из покойных братьев являлся ее супругом?

— Янек еще до войны погиб, он самым старшим был. Мечтал о войне какой-нибудь, чтоб отличиться и принести своему роду славу и богатство. Как же — надежда и опора всего семейства! А погиб глупо и страшно.

— Как?

— Оборотень его разорвал.

Сказано это было так обыденно, что я своим ушам не поверила.

— Так про оборотня — все это правда?

— Да как же! Многие об этом знают! А ты разве ничего не слышала?

То, что в Пустополье время от времени творились странные дела, знали многие. Я жила у Яницы уединенно, почти ни с кем не общалась, кроме самой целительницы, двух-трех бывших ветеранов в таверне «Кровавая Мари» и пациентов, но и до меня доходили слухи. Правда, в основном они касались дел давно минувших дней — про то, что происходило после войны, разговоров было мало. Вспоминали в основном чудовищ, которые охотились на людей. Вот уж не думала, что все эти городские сплетни имеют какое-то отношение к семье Хаш и правящей династии, если уж на то пошло.

Янек погиб накануне свадьбы князя Доброуша и панны Эльбеты. Юная невеста прибыла в замок, чтобы стать четвертой супругой старого вдовца. Изначально должна была приехать ее сестра — в жены восемнадцатилетнему Витолду. Но в самый последний момент все поменялось. Девушка тяжело заболела, а после выздоровления решила посвятить себя Богине-Матери. Чтобы не рвать связей со знатным семейством, родители невесты срочно отправили вместо одной девушки другую, благо сестры были погодками и обе давно уже расцвели. Увидев Эльбету, князь Доброуш влюбился и, отбив ее у сына, сосватал тому другую девушку.

— Они были помолвлены? — Признаться, это объясняло многое в поведении молодой вдовы и ее пасынка.

— Всего несколько дней. Кажется, панна Эльбета не особо расстроилась, узнав, что выходит не за того.

Девушку не слишком пугала судьба трех предыдущих жен ее нареченного жениха. Гораздо больше ее волновал молодой Янек Хаш, не дававший невесте прохода. Правду сказать, старшего сына Генриха Хаша никто особо не любил — слишком уж он мечтал о славе и богатстве, слишком часто говорил, что стал бы лучшим наследником старого князя, чем юный Витолд. Скорее всего, он был уверен, что раз Эльбета с такой легкостью сменила одного жениха на другого, не откажется наставить рога старому супругу. Но вышло все не так. Девушка не нашла ничего лучшего, как пожаловаться его светлости. Князь Доброуш весьма странно отнесся к ее словам — мол, потерпи, все само устроится. Однако не прошло и месяца, как тело Янека нашли под стеной снаружи замка, у самого крепостного рва.