Ольга Егер - Черствое сердце (СИ)

— Я не хочу тут жить! Витя! — завопила капризная сестра.

Митьке же здесь нравилось. Пока взрослые спорили, он испытывал матрас тети Риммы на прочность — грубо говоря, прыгал по нему. Яга постучала клюкой по углу кровати и, малой мигом прекратил буянить. Чинно уселся, спустил ножки и сложил ручки на коленках. Старуха улыбнулась, но только отвернулась, как ребенок вернулся к прежнему занятию. Шкодничать и дальше ему не довелось. Яга все же легендарная тетка — издала губами странный звук. Егоза завис в воздухе. Ему это показалось не комфортно. Он подергался, а на кровать приземлиться не смог. Повисел, повисел и весело завопив, поплыл в воздухе, будто в воде. Бабуля покачала головой.

— Просто твоя копия! — вздохнула она и дальше заговорила о Маринке. — Не хочет, пусть проваливает, — великодушно позволила хранительница границы между мирами.

— Ты не понимаешь, мне очень надо их спрятать! — схватила ее за руку я.

Она злобно осмотрела мою конечность, и, сдержав желание вырвать из сустава, поманила за собой в кабинет.

— Знаю, что с тобой приключилось. Помогу! — сказала она и полезла рыться в шкафчике, сама себе удивляясь. — И чего это я сегодня такая добрая?

— Ты всегда добрая! — шаркнула ножкой я.

— Значит, смотри сюда!

Она достала два пучка каких-то трав.

— Если будут держать все время при себе, запаха он не уловит. Отправишь их подальше, только, загипнотизируй. Либо память сотри.

Я уже знала, куда отослать родных.

— Ягулишна, ты просто чудо! — с таким воплем я повисла на горбатой старушке, от которой тут же получила клюкой по спине и, шутливо, кулаком в лобешник.

— Имей уважение к старшим! — прикрикнула она.

— Я бы сказал, к древним! — просунул головешку сквозь печь Фока. В него запустили клюкой.

— Не обижайся, она так любовь проявляет, — хихикнул он, вылезая из печи и усаживаясь удобнее на табурете, поймал метательный предмет и искусно прокрутил его в лапе, словно нунчаки.

Яга оглянулась, не зная, чем бы еще в него швырнуть. Мы только рассмеялись. Черт обещал присмотреть за подружками и не давать старушку им в обиду.

Маринку и ее семейство я увела обратно домой. Попросила собрать вещи для небольшого отпуска.

Пока меня не было дома, Вася так нервничал, что увлекся плетением косичек. Не только себе, но и коту. Я когда увидела Холодца от хвоста до ушей покрытого мелкими дредами, перекрестилась!

— Ему еще растаманскую шапку… — не успела договорить, как Василий сгонял куда-то, и вернулся уже с вязанным разноцветным беретом. Прилепил его на башку кота.

— Ну, холеная морда, давай! — попросил зверя он.

Кот, вспомнив былые подвиги, встал на задние лапы, использовал собственный хвост вместо микрофона, и, виляя задом, загорланил:

— Не плачь, баба, не плачь!

— Все будет классно, все будет круто! — бэк-вокалом вторил ему голос домового.

— Тоже мне Боб Марли! Что вы курили? — не оценила я их совместного творчества. — Вы хоть папе с мамой на глаза не показывайтесь. Кстати, где они?

— В больнице, пошли узнать результаты последнего осмотра, — отчитался Василий.

— Отлично! Думаю, мне хватит времени подготовиться.

— К чему? — полюбопытствовал хранитель квартиры.

— К фокусу. Упакуй пару чемоданов!

Василий скрылся, а я позвонила дяде с тетей, потом поставила на квартиру новую и более мощную защиту, правда питающуюся от моих сил.

Когда родители, наконец, пожаловали домой, то начался сеанс семейной терапии.

— Ненавижу больницы! Эти очереди! Эти медлительные врачи! Они не столько на тебя смотрят, сколько в свои писульки! — пожаловался папа.

— Мы только в очереди просидели два часа! — потирала усталые ноги мама.

Я собралась с силами, набрала побольше воздуха в легкие и, широко раскрыв глаза, поймала на себе родительские взгляды. Заговорила глубоким гипнотическим, мягким голосом.

— Устали?

— Да, — согласились они и кивнули.

— Ничего в отпуске отдохнете, как следует! Кстати, передадите дяде с тетей от меня привет! — улыбнулась им я.

— Да! — обрадовалась мама. — Надо же собраться.

— Так все уже готово. Отправляетесь через пять минут.

Она оглянулась и увидела чемоданы, любезно выставленные Василием у двери в коридоре.

— Мы же опоздаем, — спохватились они, засуетились.

— А мы на такси. Успеем!

В качестве такси выступила швабра, оседлав которую мы отправились на вокзал, то есть в зал. Остановились, посмотрели направо, налево, вроде, как на пероне, ожидая транспорт. Василий с Холодцом просто умирали со смеху, наблюдая за происходящим.

— Опаздывает! — переминался с ноги на ногу папа.

И тут в центре комнаты появился фиолетово-черный дым. Затем из него сформировались фигуры демонов.

— Что это? — ужаснулась мама.

— Поезд, — уверенно соврала я.

— Да? — не верил собственным глазам папа.

— Новая модель, — пояснила, ткнув пальцем в демонов. — Проводники помогут вам подняться.

Друзья протянули им руки, родители ухватились. Марк кивнул мне, намекая, что первую партию пассажиров уже доставили на место.

— Ну, пока, — оглянулся папа.

— Да, хорошо отдохните! — улыбнулась я, надела на них цепочки с привязанными травами от бабы Яги, и скрыла их колдовством.

Демоны подмигнули мне и унесли родителей туда, где Поль Дорье их не достанет — в Карпаты. А там целое селение потомственных ведьм и сама Гелеста. Они не дадут мою семью в обиду вампиру.

— Фух, — села на пол я, не чувствуя ни рук, ни ног.

— Вот это концерт! — смеялся рядом домовой. — Что дальше?

— Приму ванную, а ты следи, чтобы я не утонула! — попросила его я и поползла включать воду, чтобы очиститься от усталости. Бог, видимо, тоже решил устроить скромную уборку и опрокинул на город ливень. Дождь тарабанил по окнам, отбивая затейливую дробь. Он нагонял тоску и тревогу.

Я лежала в ванной, слушала тишину и звук капель, стекающих с закрученного крана, ныряющих в воду. Думала о том, что теперь спать одна в пустой квартире не смогу. Может, позвать к себе Александра? Он тоже сейчас без компании. Вдвоем ведь веселее. Или прислушаться к Даниэлю и попросить временного убежища у клана Карла и Ирины? Нет! Слишком много вампиров. А оставь я Холодца и Василия одних, так они тут сопьются. И косичек в два раза станет больше. Представляю себе эту картину. Будут сидеть на подоконнике, как две Рапунцели.

— Дом — моя крепость! — убежденно и твердо заявила я своему отражению в зеркале. Замоталась в полотенце и спустила воду, хотела зайти на кухню, приготовить травяной чай. Но тут в двери позвонили. Дождь привел ко мне кого-то. И мне было страшно смотреть на гостя. Я боялась узнать, кто он. Замерла в коридоре, прижалась к стене. Спряталась за угол, и таращилась на двери. С той стороны пошли в "атаку" — ударили несколько раз кулаком.