Олег Авраменко - Дорога на Тир Минеган

На сегодняшнем совещании с военными речь шла об очередном бунте, но на этот раз не крестьянском. На прошлой неделе на каменоломне в Архарском предгорье, что за восемьдесят миль от столицы, надзиратели потеряли бдительность из-за острого отравления испорченным мясом, а каторжники, не замедлив этим воспользоваться, подняли восстание. Получив свободу, часть из них просто разбежалась кто куда, однако большинство, почти две сотни, забрав оружие, амуницию и продовольственные припасы, организованно двинулись в горы. Поскольку началась зима, их решили не преследовать, а просто перекрыли все дороги и стали ждать, когда беглецы, замерзшие и проголодавшиеся, начнут возвращаться сами. Как раз сегодня утром в Хангован прибыл курьер с сообщением, что вчера в руки военных сдалось четыре десятка каторжников, рассказавших, что в лагере беглецов появился колдун. Собственно, в этом не было ничего необычного: колдуны и раньше пытались присоединиться к народным волнениям, однако бунтовщики не желали иметь с ними ничего общего и прогоняли их, а иногда даже убивали и передавали изуродованные тела «слуг Китрайла» поборникам с пылкими уверениями в преданности Святой Вере. Так и на сей раз предводители восставших узников, пятеро отчаянных разбойников, избежавших виселицы лишь благодаря своей физической силе, которую суд счел полезной для работы в каменоломне, надумали порешить невысокого сухощавого юношу лет двадцати, пришедшего в пещеры, где прятались беглецы, назвавшегося Эйнаром аб Диланом из Таркаррая и предложившего к их услугам свою магию. Он держался очень самоуверенно и, как засвидетельствовали последующие события, имел на это все основания. Пятеро предводителей, бросившиеся было на него с мечами, упали замертво, не сделав и двух шагов; такая же участь постигла и нескольких их помощников, пытавшихся подстрелить колдуна из ружей и арбалетов. А еще среди каторжников нашлось около дюжины фанатиков, пренебрегших таким ясным и недвусмысленным предупреждением и подхвативших оружие павших, — ясное дело, они не успели им воспользоваться.

Наверное, колдуну, несмотря на всю его силу, все-таки пришлось бы уйти ни с чем, если бы большинство каторжников на Архарской каменоломне не составляли осужденные за преступления против веры. Некоторые из них были настоящими еретиками, пусть и умеренными, так как все заядлые вероотступники попадали на костер. Впрочем, даже те узники, которых обвинили безосновательно, за время пребывания на каторге утратили былую твердость в вере и кто охотно, а кто через силу наконец признали, что такой могущественный колдун им пригодится. Беглецы выбрали новых предводителей — четверых несомненных еретиков, одного бывшего армейского лейтенанта, осужденного к пожизненной каторге за убийство неверной жены, и конечно же самого Эйнара аб Дилана.

После длительного совещания нового руководства старший из них по возрасту, Аврон аб Кадуган, раньше преподававший историю в Хангованской офицерской академии, сказал людям, что теперь им нет места на Лахлине, а их единственный шанс на спасение — пробиться на западное побережье и захватить корабль для побега на Абрад. Но это станет возможным только весной, а зиму им придется переждать в горах, что вполне реально с учетом присутствия среди них колдуна, взявшегося позаботиться и о поставках продовольствия, и об обогреве пещер.

К вечеру в пещерах действительно стало тепло, а Эйнар аб Дилан, отсутствовавший целую ночь, к утру притащил неизвестно откуда подводу с тремя свиными тушами и несколькими тюками картошки и пшена. Такая демонстрация колдовских возможностей поразила людей еще больше, чем легкость, с которой накануне Эйнар одолел своих противников. Однако не все этому обрадовались: у некоторых мясо, добытое (а может, и созданное) при помощи чар, застревало в горле, а тепло в пещерах, явно магического происхождения, жгло им кожу. А тут еще и вероотступники, захватив власть, стали открыто проповедовать свои ереси, из-за чего терпение добропорядочных убийц и грабителей окончательно лопнуло. Утром следующего дня свыше полусотни бунтовщиков покинули лагерь и стали спускаться в долину, сочтя лучшим сдаться на милость военных. Правда, на полдороге кое-кто из них передумал и вернулся, но большинство осуществило свой замысел…

— Я уже отправил срочную депешу в Таркаррай, — закончил свой доклад генерал аб Гораг, в чьем ведении находилась охрана тюрем и каторжных заведений. — Приказал собрать информацию про всех местных Эйнаров аб Диланов, выяснить, кто из них соответствует описанию нашего колдуна и в данный момент отсутствует в городе. Гм… Хотя, наверное, это ненастоящее имя.

— Не наверное, а точно, — кивнул Имар. — Колдун Эйнар аб Дилан из Таркаррая жил в десятом столетии. Он погиб недалеко отсюда, в Соборе Первых Святых, после того как прожег огненным шаром большущую дыру в груди тогдашнего верховного поборника. А прежде чем его убили, успел отправить на тот свет еще с два десятка поборников и нескольких проповедников.

— О! — протянул Лонан аб Гораг. — Я ничего не слышал об этом, государь.

— А я слышал, — сказал Кайлем аб Рордан. — Только не знал, как звали того колдуна. Но поборники точно знают. И сейчас, вероятно, сатанеют от злости.

Чувствовалось, что новое обстоятельство этого дела очень позабавило отца Элвен. Он ни в коем случае не был вольнодумцем, однако ненавидел поборников, считал их надменными выскочками, забывшими о своем первейшем долге — верно служить королю и князьям.

Генерал аб Гораг тоже принадлежал к высшей знати и точно так же относился к поборникам, однако был не расположен к тому, чтобы разделять злорадство своего непосредственного начальника. Появление среди бунтовщиков колдуна означало, что командование переходит к Конгрегации, а сотрудничество армии с поборниками никогда не проходило гладко и всегда приводило к серьезным конфликтам. Кроме того, судя по силе новоявленного Эйнара аб Дилана, его обезвреживание обойдется большими потерями; при этом поборники, по своему обыкновению, будут прятаться за спинами военных, обвиняя их во всех неудачах, а все успехи припишут себе.

— Как я понимаю, — вновь заговорил Имар, — ни колдун, ни другие предводители бунтовщиков не препятствовали тем, кто решил уйти от них?

— Нет, государь, — ответил Лонан аб Гораг. — Они уговаривали их остаться, но не пытались задержать.

— Значит, — продолжал король, — у всех была возможность сдаться. А те, кто этого не сделал, превратились из простых беглецов в сообщников колдуна. Это уже исключительная компетенция поборников, поскольку закон однозначно утверждает, что преступления против веры имеют приоритет перед уголовными и государственными.