Мелани Роун - Принц драконов

В первый раз это случилось зимой после их свадьбы, во второй — на следующую осень. Сьонед носила каждого ребенка довольно долго, пока это не становилось заметно… Она была беременна и в то лето, когда пришла чума, но на этот раз ребенка погубил дранат. Огромная доза, необходимая, чтобы спасти ей жизнь, привела к тому, что Сьонед лишилась дара фарадима и чуть не привыкла к наркотику. Это количество зелья вызывало страшные галлюцинации, которых Рохан не мог забыть со времен своей недолгой болезни. Они со Сьонед выжили, но ребенок нет, и с тех пор прошло три года, а беременность все не наступала.

Рохан сел за накрытый шелковой скатертью стол, сервированный серебром и кубками из фиронского хрусталя — теми самыми, которые Сьонед купила. шесть лет назад во время Риаллы. Ту ночь им испортила Янте. При воспоминании о принцессе Рохан насупил брови. У нее было трое прекрасных сыновей от разных любовников, и она сумела защитить их и свой замок, сбрасывая на скалы любого, у кого появлялись признаки болезни. Положа руку на сердце, Рохан не мог винить ее за это. Он знал, что сделал бы то же самое, если бы был шанс спасти мать, Камигвен или Яни, избавить Сьонед от страданий или сохранить их ребенка. Он собственным мечом казнил семерых прятавших дранат, чтобы сбыть его по бешеным ценам. Однако закон оправдывал его, в то время как Янте совершала умышленное убийство. И тем не менее он не осуждал ее. Он понимал.

Маленький ураган ворвался в открытую дверь и забыл закрыть ее. Рохан прижал к груди маленькое тельце и тоскливо вздохнул.

— Папа велел, чтобы я извинился, — объяснил мальчик. — Извини!

— Извиню, если ты не задушишь меня! — Рохан засмеялся и посадил Рияна на одно колено. Прекрасные глаза Камигвен смотрели на него с шаловливого детского личика, и когда в дверях появился Оствель, Рохан скрыл свою боль еще одной улыбкой.

— Не брани его. Он только пришел извиниться.

— Он должен был сделать это, но позже. А сейчас он прервал ваш обед. — Впрочем, Оствель тут же усмехнулся и поднял руки вверх, показывая, что капитулирует. — Сьонед велела начинать без нее.

— Я так и сделал. — Рохан разжал руки. — Но раз настал час моего обеда — значит, юному сэру пора спать. Считай это приказом твоего принца.

Ребенок вздохнул.

— С тобой куда интереснее играть в дракона, — пожаловался он.

— Я уже слышал такие речи от одного маленького мальчика. Тогда это не помогло, не поможет и сейчас. Быстро в постель.

Он опустил мальчика на пол, и Риян пошел к отцу. Когда маленькие пальчики исчезли в руке Оствеля, Рохану пришлось отвернуться.

— Милорд…

Принц встретил взгляд друга еще одной принужденной улыбкой. Оствеля это нисколько не обмануло, но о сострадании к принцу говорили только его глаза. Вслух же он сказал следующее:

— Сьонед что-то говорила про незаметный приход в темноте…

На сей раз губ Рохана коснулась неподдельная улыбка.

— Так и сказала?

— Это такая игра? — нетерпеливо спросил Риян. — А мне можно в нее поиграть?

Оствель подмигнул Рохану.

— Непременно поиграешь, когда подрастешь! Пожелай принцу спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — послушно повторил Риян. — Не забудь про драконов!

— Не забуду. Спи спокойно.

Когда дверь закрылась, Рохан накинулся на еду с аппетитом, который одобрил бы сам Вальвис. Они со Сьонед вели постоянную борьбу со стремлением Рохана работать очень много, а есть очень мало. Когда он все съел, то лениво откинулся в кресле, держа в руках кубок с вином. Подчиняясь шутливому обещанию, данному им Сьонед, он часто встречался с ней в саду под покровом темноты. Домочадцы усмехались, притворяясь, что ничего не замечают, и строго следовали правилу: куда бы ни исчезли принц с принцессой, беспокоить их нельзя, даже если на Пустыню двинется армия Ролстры. Именно такая изысканная глупость была нужна Рохану сегодня ночью. Когда стемнело, он вынул из шкафа бутылку вина и два кубка.

Босой, одетый только в тонкую шелковую мантию, он спустился по потайной лестнице и через пустынный сад двинулся к гроту. Сьонед, шептало ему волнение, разлившееся по всему телу; Сьонед, повторял прохладный ветерок; Сьонед, музыкой звучало в ушах… Рохан стоял перед водопадом, закрыв глаза, и ощутил присутствие жены еще до того, как ее руки обвили его талию, тело прижалось к спине, а губы — к затылку.

Однако первые слова жены чуть не испортили ему все удовольствие.

— Ты закрылся с бумагами на весь день. У нас неприятности, да?

— Ничего такого, что не могло бы подождать. Она отпустила мужа, и тот повернулся к ней лицом.

— Скажи мне, Рохан.

Он уныло поднял бутылку и кубки.

— Я думал, мы собирались…

— О, конечно, — заверила она и подкрепила обещание поцелуем. — Но я не видела тебя весь день. Поговори со мной, милый.

Они уселись на мягкий мох. Голова Сьонед покоилась на его плече; бутылка вина стояла в стороне, ожидая своей очереди. В ее объятиях он находил радость, в ее любви черпал силу. И все же больше всего Рохан ценил в ней разум. У остальных принцев были просто жены; Сьонед же была ему больше чем женой. Рохан нашел в ней настоящую принцессу, стоившую той диадемы, которую он когда-то надел на ее голову.

Он рассказал Сьонед о драконах и прижал к себе, пытаясь по непроизвольным движениям тела определить ее мысли. Она умела управлять лицом не хуже Андраде, но их обеих выдавало постукивание пальцев по столу или чему угодно. Стоило прикоснуться к руке жены, как он почувствовал, что Сьонед напряжена.

— Нужно отменить встречу вассалов, — сказала Сьонед, едва он умолк. — Тогда и требовать Избиения будет некому.

— Я тоже подумал об этом. Фейлин прав, в этом году драконы в Ривенрок не прилетят, так что развлечения не будет, но встречу вассалов провести все же придется. Это первая Риалла за шесть лет. Всем нам есть о чем поговорить, а с теми, кто унаследовал свои поместья в результате Великого Мора, побеседовать просто необходимо.

— Ты собираешься рассказать им о драконьем золоте? Видишь ли, они уже удивлялись, откуда взялись деньги на дранат. Когда Фарид был здесь в прошлом году, он рассказывал, что его люди знают, откуда берется золото…

— Но они даже мне ни словом не обмолвились об этом в течение двадцати лет, — напомнил Рохан.

— Это естественно. Однако те, кто ни разу не бывал в пещерах, могут принять их за копи и никак не свяжут с драконами. Может быть, так и сказать вассалам?

— Меня заботят не столько вассалы, сколько Ролстра. — Упоминание о верховном принце заставило Сьонед сжаться, и Рохан бережно погладил ее по спине. — В Скайбоул были отправлены опытные наблюдатели из числа купцов, путешественников и охотников. Они вернулись, ничего не узнав. Фарид — опытный старый лжец, будь благословенно его имя. Но у Ролстры было три года, чтобы догадаться, откуда я взял столько золота. И он ни за что не поверит, что я хотел спасти драконов лишь из сентиментальности.