Илона Эндрюс - Магия скорбит

С электроизгородью мы бы могли разобраться, а с вампиром — проблематичнее. Никак не определить, сколько их в доме. Если два — то авантюра. Три — самоубийство. Особенно если нахлынет магия.

— Андреа? — теплым и пушистым облаком прозвучал в ухе голос Рафаэля.

Я обернулась к нему. Чего тебе?

— Тебе понравилась та вещь, которую я тебе оставил?

Вещь? А, вещь ! У оборотней странный способ ухаживания. Как правило, надо показать предполагаемой подруге, какой ты ловкий и скрытный, а для этого — проникнуть на ее территорию и уйти. Поскольку вся земля принадлежит Стае, «территорией» становится дом предполагаемой подруги. Обычно оборотень проникает в этот дом и оставляет подарок, но у буд свое чувство юмора. Они проникают в дома намеченных подруг и устраивают шалости.

Отец Рафаэля приклеил мебель тети Би к потолку. Дядя Рафаэля проник в дом его тетки, снял двери с петель и перевесил их наоборот, так что все ручки оказались внутри. Следуя этой милой традиции буд, Рафаэль как-то скрылся во время Полуночных игр, проник в мою квартиру и оставил мне эту вещь .

— Ты сейчас хочешь это знать? — яростно прошипела я.

— Ты можешь ответить да или нет?

— Ты и правда лучшего времени не нашел?

Глаза его сверкнули красным:

— Другого может уже не быть.

Я обернулась: Цербер присел в расщелине у нас за спиной, наведя на нас все три пары ушей и застыв в безмолвной ярости.

Очень медленно я повернулась снова к Рафаэлю.

— Тебе понравилось? — спросил он, совершенно закусив удила и не обращая ни на что внимания.

— Да, забавная штука.

Он улыбнулся — и лицо его стало невыносимо красивым.

С оглушительным ревом Цербер прыгнул вперед. Огромные челюсти Рафаэля покрылись мехом, я опрокинулась на спину.

Средняя голова Цербера спикировала на меня, разинув черную пасть, собираясь проглотить меня целиком.

Я выстрелила.

Первая пуля ударила псу изнутри в гортань. Он взвизгнул, и я всадила туда же еще две. Брызнуло во все стороны мясо, и стало видно небо там, где была глотка. Голова резко опустилась, а я успела откатиться в сторону, когда огромная лапа взрыла землю там, где я только что лежала. Самый маленький коготь зацепил мне ногу и бок, разрывая одежду и оставляя горячий ожог боли.

Я вскочила на ноги. Левая голова нырнула ко мне и промахнулась, потому что Рафаэль взметнулся в воздух и полоснул когтями нос Цербера. Пес дернулся назад, и Рафаэль вцепился когтями в морду. Цербер замотал головой, но Рафаэль держался мертво, выдирая и бросая на землю куски шкуры с мясом.

Я попятилась, перезаряжаясь. Рафаэль в ярости драл морду Цербера, разбрасывая клочья, и темными ручьями текла кровь.

Правая голова метнулась к нему, щелкая огромными зубами, как медвежий капкан. Рафаэль, держась когтями за собачий нос, взметнулся в сторону, как гимнаст на снаряде, и всадил когти ног в правую голову Цербера.

Я взметнула винтовку, предвкушая, как сейчас отпрянет пес.

Огромная голова отошла назад в замахе, будто в замедленной съемке. Ясно и ярко горел красный глаз.

Ровно. Целься.

Древняя связь протянулась между мной и Цербером, вибрируя, как натянутый провод. Связь охотника и добычи.

Голова заносилась все выше и выше.

Мне торопиться некуда.

Я спустила курок.

Из правого затылка Цербера вылетело кровавое облако. Голова дернулась прямо вверх, нос задрался к небу. Из разбитой орбиты глаза потек жидкий огонь, пламя взмыло, охватив голову. Она рухнула вниз, ударилась оземь, подпрыгнула, и Рафаэль спрыгнул на землю. У него за спиной затряслась и рухнула последняя голова, занялась тем же пламенем, а Рафаэль встал прямо, подобный демону, выделяясь силуэтом на фоне оранжевого пламени, и глаза его стали двумя точками огня.

Не пройди я профессиональное обучение, я бы просто сомлела от такой демонстрации жесткой крутизны.

Я подняла ствол точно вверх, поставив приклад на бедро, и надела Орденское лицо.

Пошли, нечего тут смотреть. У нас каждый день так.

Я еще думала было сдуть воображаемый дым из дула, но ствол у «Уэзерби» длинный, а рост у меня — пять футов четыре дюйма, так что вид был бы слишком глупый.

Решительным шагом подошел ко мне Рафаэль. Голос его звучал отрывистым рыком, искаженным клыками.

— Живая?

Я кивнула.

— Слегка поцарапана, ничего серьезного.

Мы пошли прочь, медленно, как приличествует крутым ребятам. Веющий ветерок доносил вонь горелого мяса.

— Потрясающе эффектный был выстрел, — сказал Рафаэль.

— Спасибо. Демонстрация рукопашной тоже завораживала.

Мы, черт нас побери, убили Цербера. Кейт от зависти позеленеет.

И тут нас накрыло волной магии, и мы оба остановились, чувствуя, как она просачивается в тело и пробуждает внутреннего зверя.

Из почвы полыхнуло ярко-синим светом. Он вспыхнул и пропал. Это был страж, сильный магический барьер, и он перешел в активное состояние. Подойти к дому в магический период было бы проблематично. Сквозь эту ограду надо как-то проламываться.

В стене перед нами, чуть справа, зажегся призрачный белый свет. Он с трудом высвободился и резкими рывками направился к нам. Расплывчатое свечение остановилось почти у самой границы стража и соткалось в прозрачного пожилого мужчину с чуткими глазами и светлыми волосами.

Я отпрыгнула и рефлекторно схватилась за оружие — которое при высоком уровне магии практически бесполезно.

Лицо призрака исказилось гримасой, будто он тащил огромную тяжесть.

— Рафаэль! — выдохнул он. — Опасно…

Из дома щелкнула искра магии, схватила призрака и дернула его обратно в стену. Рафаэль бросился на стража. Защитное заклинание вспыхнуло синим, Рафаэль зарычал от боли. Я схватила его и оттащила прочь.

— Это Дулос? Друг твоей матери?

Он кивнул. В глазах у него клубилась ярость.

— Мы должны его вытащить!

У нас за спиной зародился и стал шириться странный сосущий звук. Я обернулась через плечо. В шаре, пылающем языками пламени, поднимался с земли скелет Цербера. Пламя полыхнуло еще раз и вдруг погасло, будто задули свечу. Закручиваясь спиралью, нарастало мясо на костях.

Черт побери.

— Бежим! — крикнул Рафаэль, и мы помчались по лощине.

И уже пробежали полдороги до стены, когда первые раскаты рычания сообщили, что за нами гонится адский пес.

— Ты уверен, что Дулос умер?

Я как бешеная мчалась по встревоженным улицам Атланты. Рядом со мной сидел Рафаэль, зализывая ожог на руке.

— Он был забальзамирован. Уверен на сто процентов.

— Тогда вот это — что было такое?

— Не знаю. Тень? Душа на дороге к Аиду?

— А это вообще возможно?

— Нас с тобой чуть не съел здоровенный трехглавый пес. После этого не так уж много есть такого, что я счел бы невозможным. Осторожно, телега!