Николай Степанов - Арлангур. Дилогия

– Речь идет о личной безопасности Линории. Пока я не увижу, что вы в состоянии ее обеспечить, ни о какой свободе не может быть и речи. Вы же не хотите стать причиной смерти собственной дочери?

– Нет. Но почему ты считаешь, что я не в состоянии….

– Да у вас не дворец, а проходной двор, – перебил монарха Еерчоп. – А если король о себе не в силах позаботиться…

– Но хотя бы увидеть ее можно? – вместо: «Да как ты смеешь?!» спросил Бринст.

– Запросто. – Разрушитель еще раньше заметил на противоположной стене портрет Линории и заставил его прилететь по воздуху. – Вот, смотри! Она ничуть не изменилась.

– Да, ты действительно видел мою дочь. Но на портрете не Линория. Это ее мать до рождения девочки.

– Поразительное сходство! – Дух отложил картину в сторону. – Так как насчет вещичек?

– Пойдем пороемся в туалетах моих фрейлин. Что-нибудь подберем.

Несмотря на то что ни королевы, ни принцессы во дворце Его Величества лет пятнадцать никто не видел, штат придворных дам постоянно пополнялся. Занимавшая эту высокую должность девушка, независимо от социального положения и возраста, сразу попадала в категорию самых желанных невест и, уходя со столь «тяжелой» службы, весьма выгодно выходила замуж.

Одежду для принцессы подобрали быстро. Труднее оказалось с нарядами для Гердилины, о которой Еерчоп вспомнил перед самым уходом.

– Тут даже искать не стоит, – остановил его король.

– Почему?

– Я не измеряю контуры своих офицеров и телохранителей, но к барышням подход особый. Здесь как раз и воплощена в жизнь твоя теория о соотношении размеров. Правда, размер головы фрейлины никого не интересует, зато остальные параметры….

– Ну и как? – воодушевился дух.

– Точно могу сказать – Гердилина в любом месте превосходит любую из них раза в два, не меньше.

– Степенная женщина, я тоже это заметил. Поэтому, наверное, и занимает столь высокую должность?

– Да, да, – поспешил согласиться король, сдерживая смех. – Но таких сейчас трудно найти.

– Если бы все ваши фрейлины были, как она, гвардейцы во дворце и не понадобились бы, – задумчиво изрек Еерчоп. – Не каждый воин так владеет мечом, как она кочережкой.

– Я не буду спрашивать имен, – Бринст решил сменить тему разговора, – но что тебя связывает с агрольдом?

– Этого вопроса вы мне не задавали. – Дух строго посмотрел на монарха. – Не советую также рассказывать кому-нибудь о нашей встрече. В другой раз я ведь могу и не заглянуть.

– Будем считать, что я тебя не видел, – поспешно выпалил Бринст. – Может, деньги нужны? Девицы в ее возрасте бывают капризны.

Отец Линории высыпал содержимое кошелька на стол. Среди других две золотые монеты выделялись особым блеском, на них сразу обратил внимание Еерчоп.

– Плохие деньги. Очень плохие, – оба едурга один за другим полетели в окно. – Увидишь еще такие монеты – не бери. Они дурно пахнут.

Незнакомец испарился вместе с мешком одежды. Словно знаменуя его исчезновение, прогремел гром, заставивший содрогнуться весь дворец.

Привести в чувство иностранцев оказалось гораздо проще, чем бегать наперегонки с Агидроном. Заклинание Магдур существенно замедлило все жизненные процессы в их телах, но, в отличие от других проклятий, оно не затронуло магический круг зирканцев. Все попытки королевских специалистов потому и потерпели фиаско, что были направлены на магическую составляющую пациентов, а нужно было просто спровоцировать раздражение их условных рефлексов. Боль, щекотка, острые запахи и неприятный шум давно могли привести больных в норму, но им, наоборот, создали условия полного покоя. Как в могиле.

Варлок быстро поставил диагноз и незамедлительно принялся за лечение: рявкнул на кронда, впился в его кожу когтями и пощекотал ему кончик носа хвостом. С первого раза не подействовало, зато с третьей попытки зирканец чихнул и попытался почесать расцарапанное место. Учащенное сердцебиение сообщило четырехлапому врачу, что шоковая терапия дала свои результаты. Хищник принялся за остальных.

Спустя пять минут три громовых раската один за другим сотрясли замок. А потом началось нечто странное. До слуха хранителя донеслись гулкие удары, хлопки магических выбросов большой мощности, отдаленные крики людей и лязг оружия. «Надеюсь, это не моих лап дело? – зверь остановился в нерешительности. Шум доносился со стороны старого крыла замка и напоминал звуки сражения с применением стенобитных орудий. – Что за разборки среди ночи? Надо сходить посмотреть».

Когда он добрался до первого этажа старой части замка, там уже зияло несколько крупных проломов. Те, кто проник через них в помещение, довольно успешно теснили стражников, сверкая лысинами.

Варлок оказался в тылу у нападающих. «Совсем распоясались чужаки! Уже и до короля добрались!» Хранитель отметил четкую организацию отряда дауронов: шестеро сдерживали магию стен дворца, трое блокировали выстрелы магоскопов, остальные наносили удары по обороняющимся, тесня их к королевским покоям.

«Так они, чего доброго, и короля прихлопнут, – заволновался Ниранд. – Он, конечно, сволочь порядочная, но, если его убьют, к власти может прийти сволочь непорядочная. Тогда в Далгании такое начнется!..» Черный хищник не любил прибегать к колдовству, но в спешке ничего лучшего на ум не приходило, как помочь магии верховных волшебников, пытающейся пробиться сквозь барьеры дауронов. Энергия однонаправленно била от стен непрерывным потоком и тут же натыкалась на оборонительные экраны лысых чародеев.

Варлок изменил заклинание. Магические выпады стали пульсирующими. Они теперь летели в разные стороны, отражались от стен, потолка и пола, разя врага и сбоку, и сверху, и даже снизу, где у дауронов защиты не было вообще. Четкий строй быстро распался, а охранники, почувствовав сумятицу в стане врага, перешли в контрнаступление.

«Пора уходить. Больше у меня в королевском дворце дел нет. – Словно в подтверждение мыслей хранителя, прозвучал еще один знакомый раскат грома. – Кому-то из своих недоброжелателей я опять сделал доброе дело? Или мне показалось?»

– Надо срочно уходить из города, – закончил свой рассказ о ночных происшествиях хранитель. Зверь поведал друзьям обо всем, за исключением случая с необычным существом. Тут он и сам не мог себе объяснить, что же произошло.

– Уходите одни. Я никуда не пойду, – заупрямился юноша.

– Арлангур, что с тобой произошло за эту ночь? Сон, что ли, дурной увидел или не выспался? Вчера был нормальным парнем, а сегодня – словно подменили. – Варлок не мог понять странного поведения своего ученика. Сын охотника стал колюч, как ощетинившаяся гурада. Он демонстративно вставлял «я» в каждом предложении.