Владимир Мясоедов - Спасти рядового Иллидиана

— Не хочешь, чтобы все стало как было, раздевайся и садись в кресло. — Кивнул гоблин на покинутое место. — Будем делать с тобой всякие разные нехорошие вещи!

Раньше, чем зеленый коротышка успел моргнуть, Сильвана уже сидела в необычном кресле. Без всего и пристегнутой сначала фиксирующими ремнями, а потом и цепями.

— Уау. — Только и смог сказать гоблин, находясь в эстетическом шоке от увиденного. — Как быстро…Знаешь, я тут с одной суккубой экспериментировал недавно…Так она после двух недель тренировок такую сноровку не проявляла. Слушай, сведи, пожалуйста, ноги. Отвлекает невозможно, а мне еще работать надо. Хотя и очень сейчас не хочется.

— Все, что угодно. — Сильвана с готовностью подчинилась приказу. — Только скажи, что ты там говорил насчет моего временного состояния?

— Не все сразу. Кстати, меня зовут Тимон. — Зеленый коротышка, отчаянно кося глазами, достал из стоящего на полу сундука тяжелый железный шлем, украшенный крылышками и надел его на голову бывшей главы рейнджеров. — Так, не жмет? Все же примерку провести было бы затруднительно, мы на глазок делали. Ладно, если с размером угадали, то пора приступить к проверке. Представь, что ты отрываешь голову Артасу. Сжигаешь Кел Тузеда в костре из книг по некромантии. С счастливым хохотом опускаешь останки Нер Зула, извлеченные из лядной гробницы, прямо в жерло вулкана.

— ДА!!! — Вопль первой красавицы Кель Таласа был слышен, наверное даже за его пределами. Пошатнувшийся гоблин прижал руки к большим ушам и явно пожалел, что не озаботился берушами перед встречей с королевой баньши. Те, кстати, не отозвались. Хотя Сильвана уже привыкла к тому, что все её по настоящему наполненные эмоциями мысли они кричат в унисон со своей госпожой. Стены жилища обязаны были содрогнуться от их крика без всякой магии, однако этого так и не произошло. — Я согласна! Убьем их! Уничтожим! Отомстим!

— Значит, все удалось. — Констатировал Тимон. — Ты больше не слушаешься чужих приказов и снова обрела свободу воли.

— Но… — У Сильваны зародились пока еще неясные подозрения. — Я же живая! Теперь у повелителя нежити не может быть власти надо мной.

— Увы, тебе так только кажется. А жаль, такие сиськи пропадают! — Печально покачал головой гоблин и глубоко вздохнул. — Видишь ли, малышка, я не могу тебя вернуть в нормальное состояние. Во всяком случае, пока. У меня получилось только лишь погрузить в весьма качественную иллюзию, имитирующую жизнь от и до, твой сохранивший разум труп. Морок высшей категории, так это вроде бы называется. Наиболее частое применение подобных чар — знаменитое проклятие превращения в овцу. Только они намного более грубы и примитивны чем то, что обрушилось на того, кто переступил порог этого дома.

— Ах ты мразь!!! — Сильвана попыталась содрать с себя сковывающие её путы и разорвать гоблина на тысячу кусочков. Однако вроде бы несерьезные с виду ремни и цепочки выдержали гнев немертвой, вполне способной посостязаться в силе с огром. — Уничтожу!

— Не ори! — Рявкнул в ответ гоблин. — Твои призраки тебя все равно не слышат! Шлем на твоей голове искажает магию, вдобавок к зачарованным бревнам этой халупы. Снимешь его и выйдешь наружу — сможешь вызвать своих баньши, чтобы они растерзали меня на кусочки! Но только тогда не удивляйся, когда вновь станешь марионеткой Нер Зула! Понимаешь меня? Да? Отлично! Хочешь опять стать куклой на веревочках, за которые будет дергать дохлый орк или проклятый принц Артас? Можешь не благодарить за вернувшуюся свободу воли! К демонам месть за себя и Кель Талас вместе с попытками изменить свою судьбу, ведь надо спешно бежать и кланяться в ножки демонам! Свободна!

Гоблин щелкнул каким-то рычажком, и необычное кресло отпустило свою пленницу. Слова брани застряли в глотке у леди Сильваны. А руки её остановились, не решаясь стянуть с головы артефакт. Но и отпустить его тоже не могли. А пнуть маленького зеленого коротышку, предусмотрительно отскочившего в дальний угол, ноги не дотягивались.

— Зачем? — Кое-как сдерживая бушующую внутри себя бурю эмоций, спросила она.

— Зачем подарил тебе свободу воли? — Уточнил гоблин. — Все просто. Я хочу предложить союз. Думаю, тебе удастся некоторое время притворяться верным генералом армии проклятых. И перетянуть часть нежити под свое руководство. Мне же нужны ресурсы, для дальнейшего развития и которые будут тебе абсолютно бесполезны.

— Нет! — Рявкнула Сильвана, отпуская шлем и выхватывая из-за лежащей полу одежды нож, почти полную копию которого этот зеленый коротышка не так уж и давно унес в своей печени. — Зачем надо было меня раздевать и усаживать на эту дрянь, так напоминающую любимую игрушку Кел Тузеда?!

— Наброшенная на тебя иллюзия жизни скоро развеется. — Пожал плечами гоблин. — Но вот тут у меня в шкатулочке ряд артефактов, которые могут поддерживать чары. Как комфортно-косметические, так и те, которые отвечают за свободу воли. Я предполагал имплантировать их тебе прямо в тело, чтобы случайно не потерялись или не были отобраны врагом. Надеюсь, ты ничего не имеешь против пирсинга? Ну и про эстетическое удовольствие, конечно же, забывает не стоит. Ты даже в таком виде осталась невероятно красивой. Много можно сказать плохого про принца Артаса, но у него определенно есть вкус.

— Значит, я смогу управлять нежитью. — Сильвана поколебалась, но плюхнулась обратно на кресло. И поморщилась от боли в отбитой пятой точке. Похоже, эта насланная на неё иллюзия уж слишком достоверна. Однако того, кто предложил бы её ослабить, эльфийка бы самолично загрызла. Может и фальшивая, но жизнь, была в тысячи раз лучше унылого безрадостного существования, которое рано или поздно закончилось бы окончательной смертью. — Тогда почему сейчас я не чувствую своих баньши?

— Нужна привычка. — Развел руками гоблин и из шкатулки, которую он держал в руках, на пол просыпался сверкающий дождь украшений. — Если проводить простые аналогии, то раньше ты просто бегала, прыгала и плавала. А теперь придется проделывать все это в доспехе. Однако, о тебе идет молва как о обладателе железной воли и невыразимой стойкости.

— Я научусь. И отомщу. — Пообещала Сильвана то ли себе, то ли своему собеседнику. Который в её личном списке тех, кого надо уничтожить, занял одно из первых мест, пускай и с отсрочкой приговора. Впрочем, тот кажется, уловил её мысли, потому как улыбнулся еще шире чем раньше.

— Прошу внести небольшой пунктик в наш договор, который никогда не будет написан на бумаге. — Предостерегающе поднял руку он. — Все разборки и вся месть за мое слишком наглое поведение лишь через сто лет. Полагаю, этого срока нам хватает, чтобы выполнить задуманные планы и трезво оценить другу друга. По достоинству, а не впопыхах при мимолетных встречах. И не бойся, от старости не подохну, видишь ли я уже бессмертен. Почти как упомянутый тобою Кел Тузед, только лучше.