Галина Долгова - В комплекте — двое

— Что ты тут делаешь?

— Да вот, решил по нужде сходить, а тут такое зрелище… — мне резко захотелось ему врезать сильно-сильно, и чтобы он при этом еще и амнезию себе заработал! Злость и смущение просто разрывали на части.

— И давно подглядываешь?

— Я не подглядываю, я любуюсь! — он довольно ухмыльнулся. — Или зрелище было рассчитано на кого-то другого? Могу позвать.

— А ты не можешь свалить отсюда по-быстрому, а?

— Уверена, что моя помощь не нужна?

— Отвали! — я уже начала злиться по-настоящему. Руки так и чесались применить что-нибудь, но разум кричал воздержаться от подобной инициативы.

— Ну ладно, если что — зови, — и он, развернувшись, отправился прочь. Слава Богу! — А попка у тебя ничего! — уже на выходе из кустов он развернулся и с сальной улыбочкой подмигнул.

— РРРР! — в след понеслась небольшая огненная молния. Надеюсь, зад ему подпалила! И что теперь? Снова снимать штаны я не рискнула, а поэтому пришлось пыхтеть и пытаться обмазать себя так. В итоге, из кустов я вылезла красная, потная и злая.

— Ты глянь на нее, — раздался голос одной девицы из обоза, когда я проходила мимо, — и с караванщиками спит и, даже, чудовищем не брезгует. Шлюха! — ого! Я остановилась и внимательно посмотрела на говорившую. Молодая женщина лет тридцати-тридцати пяти, с хорошей женственной фигурой и симпатичной мордашкой, но наглым и стервозным лицом смотрела прямо на меня. То, что она говорила громко и не скрывалась, ясно давало понять, что она либо хочет конфликта, либо пытается поставить меня в неловкое положение. Остальные женщины только переводили взгляд с нее на меня и обратно. И как тут реагировать? Краем глаза я заметила, как некоторые из мужчин тоже начали прислушиваться к перепалке, но кто там был, я не рассмотрела.

— Шелла, — вежливое обращение к невысокородной женщине я запомнила, — я проходила мимо и услышала, что вы упомянули чудовище. Я некромант, — на ладони вспыхнула темная сфера, заставившая женщину вздрогнуть, а меня растянуть губы в усмешке, — моя обязанность на время этого путешествия избавлять вас от всех чудовищ. Может, вы расскажите, что за монстр вам досаждает? И о его шлюхе тоже… так уж чтоб за раз и сразу? — я подкинула сферу на ладони, неотрывно глядя в глаза женщине, чья уверенность несколько поутихла. — Ну, я слушаю, шелла! — молчит. Вот и хорошо! — Ну, раз вы не хотите говорить… — небольшое заклятье срывается с пальцев и окутывает женщину. Ничего страшного, всего лишь защита, но в моей памяти всплывает шутка, подсмотренная в воспоминаниях Итарона. Теперь, в течение всего срока путешествия, каждого мужчину, что докоснется до нее, будет бить молния. Не смертельно, но… — Это защитит вас от чудовища, шелла! — и, развернувшись, отправилась к Лесситу.

Упс! Оказывается, и Лессит, и Вэн и Расхарт успели прослушать мой монолог.

— Нэя, — начал Лэссит, но я прервала его.

— Все в порядке. Когда трогаемся?

— Как только все соберутся.

— Отлично, — я улыбнулась и направилась к своей лошадке.

— Ты молодец, — меня догнал Вэн, — она уже всех достала.

— В смысле?

— Эта женщина, Нади Измин, вдова, а сейчас живет у своей сестры — жены одного торговца из Карса, а ее семья, тоже торговцы, живет здесь, ну она и сопровождает особо ценные грузы. Там они закупает то, что дешево в Карсе, а здесь продают, и наоборот. Закупки все делает лично, чтобы никто не проболтался о реальной стоимости вещей. А, может, просто сестре надоедает, вот она ее и отправляет подальше… Но путешествует только с нашим обозом вот уже второй или третий год. Ну, и за это время успела положить глаз на дядю. У нас тут практически регулярно скандалы бывают, если ей покажется, что кто-то дядю заинтересовал. Он даже подумывал вообще больше не брать ее в обоз, но…

— Понятно. Что ж, женщина она, конечно, красивая, но больно уж склочная. Не советую ее Лесситу, намучается он с ней…

— Да дядя и сам это понимает, — хмыкнул парень, но тут же помрачнел. — А что она говорила про тебя и Раса?

— Это когда? — я прикинулась дурочкой.

— Нэя!

— Вэн, она говорила про чудовище и шлюху, — я строго посмотрела на парня, — кем из них двоих я должна считать себя, если, по-твоему, она говорила обо мне?

— Прости…

— Кажется, она еще сказала, что и с караванщиками шлюха тоже спит. Не подскажешь, с кем именно? — дожимала я парня.

— Нэя… я…

— Что ты?

— Прости…

— Я это уже слышала, Вэн. Но слова — это просто слова, они значат меньше, чем мысли. Мне не нравятся твои, и твое отношение ко мне тоже.

— Нэя, — еще раз попытался объясниться парень, но я снова прервала.

— Лессит машет отправления. Нам пора. А ты пока подумай.

Дальше снова началась моя личная пытка — монотонная тряска в седле с саднящим эффектом ягодиц. Мазь облегчила ощущения, но полностью не убрала, а, может, причина в том, что мне помещали ее нормально использовать. На этой мысли я злобно стрельнула глазами в спину Расхарта. Странный он какой-то… Все его бояться, и его это, вроде как, устраивает, держится холодно, а я вот ничего такого не чувствую… Скорее жалость и понимание.

Тряхнув головой, постаралась отбросить ненужные мысли и снова оценить местность. По совету Хаса, я решила до захода осматривать местность не чаще одно раза в два часа, и то, только когда мы едем не по равнине.

Однообразный пейзаж быстро надоел, а от жары уже мутило, но я упорно пыталась заниматься. Три базовых упражнения, которые показал Итарон, можно было отрабатывать и в седле при такой скорости — на резерв, на усиление и на развитие. Вроде бы названия были сходные, но в реальности были направлены на разные аспекты силы.

Например, резервом у Даагонских определялась длительность мерцания личной сферы силы. У меня, как некроманта, она была фиолетовой, а полученная магия огня добавляла красных звездочек и всполохов внутри нее. Смотрелось красиво, и затягивало так, будто смотришь на взрыв сверхновой звезды в космосе. Так вот, именно по длительности мерцания сферы во внешнем мире, а не внутри мага, судили о его резерве, то об объеме, продолжительности и размере силы мага. Проще говоря, о его выносливости. Самое длительное мерцание, что сохранилось в летописях, было восемь дней. Пока у меня удавалось держать его не больше десяти минут. Сам Итарон, по его словам, был в состоянии держать свою сферу до тридцати шести часов. А потому, я каждые полчаса зажигала на руке свою личную сферу и любовалась ее. В итоге, десять минут к концу дня я уже выдерживала спокойно, хотя, это не говорило о росте резерва. Увы, я всего лишь только немного укрепляла уже имеющуюся величину. Чтобы увеличить длительность хотя бы до пятнадцати минут, Итарон сказал, что надо не меньше полугода ежедневных тренировок. Правда, он не сказал их продолжительность и частоту, и я надеялась, что моя частота — достаточная, чтобы сократить этот период хотя бы вдвое.