Григорий Шаргородский - Демонолог

Серые каменные своды изгибались пологими волнами и нависали над головой, словно грозя раздавить любое живое существо, неразумно оказавшееся в глубине горы. Подобное ощущение мог испытать человек или, скажем, морх из южных саванн, а вот дари чувствовал себя в этой пещере вполне вольготно. Конечно, ночной охотник больше любил вечный сумрак леса, его запахи и звуки, но при этом он отнюдь не страдал от клаустрофобии.

Каронторэ — первый кормящийся прайда Черного Клыка — задумчиво провел когтем по своему носу. Подобное действие на нежной коже человека оставило бы отвратительный шрам, а вот жесткая шкура чистокровного дари лишь чуть побледнела и уже через секунду восстановила свой темно-серый цвет. Предводителю всех дари, живших возле огромной черной скалы, гордо возносящей свой пик гораздо выше вековых деревьев Темного Леса, было о чем подумать. Сильнейший боевой маг в малой толике обладал и даром провидения, он чувствовал, что грядут перемены. Именно подобные предчувствия позволили ему в очень юном возрасте занять место первого кормящегося своего прайда, а немного позже — вознести свой прайд над всем народом дари.

Что именно должно произойти, маг не знал, но он чувствовал, что начало цепи событий уже совсем рядом.

Тихий скрип когтей по камню пролетел под сводами большой пещеры. «Оплывшие» формы логова казались вылепленными самой природой, но это было не так — «дикая» форма была специально создана магами дари. Это являлось единственным признаком дикости в логове первого кормящегося. Множество хорошо выделанных шкур, несколько непривычных взгляду человека, но вполне удобных для самих дари столов и стульев, а также два десятка шкафов со свитками и книгами — все это создавало обстановку уюта и атмосферу цивилизованного жилья.

Повторившийся скрип наконец-то пробился сквозь задумчивость Указующего всех дари.

— Ты можешь показаться.

В ответ на приглашение не прозвучало ни единого звука, которые могли бы сопровождать движения огромного тела, одетого лишь в вязь ремней и юбку из полосок кожи. Молодой дари возник перед глазами «старшего».

Каронторэ с удовлетворением посмотрел на своего «младшего». Вид молодого дари вызывал в его груди двойственное чувство: с одной стороны, он радовал своей завершенностью, а с другой — приходило понимание, что вскоре «младший» получит собственное имя и покинет родителя.

— Говори.

— Старший, я принес прекрасную весть. — Глаза «младшего» лучились восторгом. — Маги говорят, что смогут завершить ритуал всего за три ночи. Мы скоро увидим нашего Господина!

Принесенная весть радовала Указующего, а вот горящие глаза «младшего» вызывали раздражение.

«Имя ему, конечно, дать можно, а вот отпускать от себя еще рано. Достаточно того, что он уже потерял брата».

Желание тут же просветить единственного из выживших детей было задавлено осторожностью. Крамольные мысли в голове предводителя дари пугали даже его самого.

— Я услышал тебя. Можешь идти, и позови главу колдунов.

«Младший» немного стушевался, но быстро пришел в себя и так же беззвучно, как появился, исчез в полумраке пещеры, освещенной лишь десятком магических шаров.

Старший маг прайда явно отирался неподалеку, потому что появился буквально через несколько мгновений. Передвигался он немного кривовато, и сгорбленная фигура напоминала совсем еще юного и дикого «младшего», но в отличие от юных несмышленышей, передвигавшихся практически на четвереньках, сутулость мага была вызвана возрастом. Впрочем, возраст принес старику не только немощь, но и мудрость, а также гигантские знания.

— Указующий… — Без поклона или другого проявления подобострастия старый маг плюхнулся в каменную выемку лежака, покрытую мягкой шкурой лесного гарда.

— Это правда?

— Да, Указующий. Может, конечно, не три ночи, но о двух циклах луны уже речи не идет. На ритуал уйдет максимум пять ночей.

— Он проснется сразу?

— Нет, платой за ускоренную активацию будет долгое пробуждение — три цикла ночного светила, но процесс остановить не удастся даже нам, так что максимум пять ночей — и люди обречены.

— Хорошо, начинай готовить своих учеников, я прикажу выделить на их защиту лучших воинов.

Два могущественных мага еще какое-то время обсуждали тонкости предстоящей операции, а затем, довольные друг другом, расстались. И все же, несмотря на все радостные вести, червячок сомнений грыз душу первого кормящегося. Его сомнения достигли пика и вылились в решение. Дари поднялся с каменного ложа и подошел к бугристой стене. Только вблизи этого места можно было рассмотреть, что по однотонно-серой поверхности тянется тоненькая ниточка серебряной жилы. Когтистая лапа легла на серебряную нить, и мысленная команда мага улетела по этому «кабелю» в управляющий центр прайда.

Вызванного приказом Указующего существа пришлось ждать значительно дольше, чем визита старого мага, и у Каронторэ было время еще раз осмыслить свое решение. Оставлять события на самотек было опасно, поэтому кроме ударного отряда в княжество Сатар пойдет еще одно существо, которое, возможно, ненавидит людей даже больше самих дари. Впрочем, чувства, которые испытывали избранные слуги господ к рабам, нельзя было назвать ненавистью. Для дари люди были обычными животными. В подтверждение этой мысли взгляд дари задержался на мебельном гарнитуре, в который входило несколько похожих на диваны стульев, обитых человеческой кожей.

Недавние события в империи показали, что посылать к людям своих собратьев глупо. Зато в очередной раз оправдала себя одарийская программа. Сотни лет маги дари скрещивали избранный народ с самками рабов, создавая одарийских уродцев, но именно благодаря этому у старшего кормящегося появилось прекрасное оружие.

В этот раз о приходе нового посетителя возвестил не скрип когтей по камню, а тихий хлопок в мягкие ладоши.

— Ты можешь показаться, — позволил дари и увидел, как в помещении также беззвучно, как и «младший», появляется крошечная фигурка.

Перед дари стояла человеческая самка, или по крайней мере существо, очень похожее на нее. Крошечной «девушка» казалась лишь на фоне огромной туши дари, на самом деле она была лишь немного ниже человеческих самцов и значительно выше большинства самок. Сотни лет селекции одарийских уродов дали великолепный результат — новый вид одари. Практически неотличимое от человека худощавое телосложение, привычные для людского взгляда ногти, волосы и глаза. Немного отличалась кожа, но девушку вполне можно было принять за хтарку, особенно в тех местах, где степняки появляются слишком редко. Знающий человек вряд ли спутает светло-коричневую кожу хтарки с грязновато-серым загаром рабыни.