Николай Чугунов - Per aspera ad astra II B

— Чего надо? — невежливо осведомился барон.

— Мне стало известно, что у вас имеются определенные… затруднения.

— Откуда? — в глазах барона шевельнулось подозрение.

— Есть разные способы, — пожал плечами жрец. Как и все ульдры, он не любил болтать попусту. — Мне не хочется об этом говорить.

Тиг едва слышно выругался. Больше всего его в подземных карликах раздражала именно скрытность — даже гномы были не столь… чуждыми, как ульдра, стуканцы и туссеры.

— Да, есть проблема.

— Мы можем помочь в ее решении, — жрец проскользнул в палатку, тщательно расправив за собой полог. — Разумеется, если мы сойдемся в цене.

План Бернарда сработал — пусть и не совсем так, как рассчитывали друзья. Буквально в одну ночь в столице появился новый культ Халкиона великолепного, покровителя подгорных дел. Сами подземные жители категорически отрицали наличие подобного божества, а Неуничтожимые свитки объявили грязной подделкой, годной только на подтирку. Адепты горячо возражали, что появление Халкиона было предсказано еще в незапамятные времена, потрясая обрывками древних пергаментов. Впрочем, все стороны сходились в одном: гномов и раньше не следовало трогать, а теперь — тем более.

— Новых покушений не будет, — устало заявил Бернард, буквально падая в глубокое кресло. Распространение сплетен занимало уйму сил, и потому он — для экономии времени — перебрался к Гарину домой. — По крайней мере, пока не разберутся, в чем тут дело.

— И сколько, по твоему мнению, это займет?

— Недели две, — бывший советник широко зевнул. — Кстати, ты слышал, что Орден порвал с Америтом? Официальная формулировка — «за действия, несовместимые с высоким статусом друга и союзника».

— Так им и надо, — мстительно отозвался гном. — Пусть теперь подумают, что и как.

— Кстати, а чего ты этим хотел добиться? — Бернард кинул пристальный взгляд на мрачное, но довольное лицо друга. — Кроме желания напакостить послу, разумеется.

— У меня было ощущение, — Гарин задумчиво потеребил бороду, — что Америт может вполне попытаться решить вопрос «неприсоединившихся земель», наплевав на угрозу пришельцев.

— Тамошние правители никогда не отличались излишним здравоумием, — посетовал Бернард. — Впрочем, другие бы и не довели государство до раскола. Впрочем, вернемся к Ордену. Ну хорошо, ты добился своего. Что дальше?

— Дальше? — Гарин задумался. — Надо бы прибрать их к рукам — у них есть отлично подготовленная армия и много сторонников в срединных землях.

— Достойная цель. И как ты собираешься это сделать?

— Надо поискать мои записи. К сожалению, мои таланты к интригам исчезают, стоит мне протрезветь.

Идея жреца Ильтарен по сравнению с угоном корабля оказалась в меру безумной, но куда более осуществимой. Как пояснил ульдра, один чернокнижник вел опыты по переносу человеческого сознания в драгоценные камни, и добился на этом поприще немалых успехов.

— Достаточно простого бриллианта, изумруда или топаза в карат двести или триста. Сознание подопытного полностью переносится в кристалл — со всеми своими знаниями и опытом. Разумный камень мыслит намного быстрее своего прототипа, намного быстрее и точнее — эмоции больше не влияют на результат.

— И что происходит с… объектом эксперимента?

— Мне говорили, что кое-кому даже удалось выжить.

Майор Ка пребывал в мрачном состоянии духа. Его не радовала даже растущая день ото дня груда золота в хранилище. Ка чувствовал, что временное затишье подходит к концу, а он так и не разобрался ни в том, кто похитил ученого, ни в том, куда делись настоящие рабочие.

Всю жизнь майор старался следовать одному правилу — не обманывать себя, но именно здесь ему пришлось чуть ли не ежедневно проверять его на прочность. Честно говоря, он уже сомневался, что на погибшем аэромобиле были настоящие похитители. Скорее всего, им подсунули ложную цель, на которую и клюнул Ка, благополучно упустив и ученого, и диверсантов — а виверны лишь завершили начатое.

Минута слабости обошлась и майору, и всему десанту очень дорого. Судя по записям похищенного ученого, он вплотную подошел к разгадке проблемы противодействия вивернам. Судя по тому, что разработку вел ученый-эколог — решение обещало быть чрезвычайно эффективным и безжалостным.

К сожалению, ученый исчез, и виверны продолжали громить лагерь от рассвета до заката, отвлекаясь только на сон и еду.

Наручный коммуникатор пискнул, осветившись зеленым. На крохотном экранчике появилось сонное, но невероятно злое лицо полковника.

— Прохлаждаетесь?

— Никак нет, — Ка от души порадовался, что решил не пить прямо с утра. — Я провожу проверку периметра.

— И как проверочка? — полковник скривился, словно ему подсунули лимон под видом яблока. — Никто не пропал?

— Все на своих местах. Происшествий нет.

— Как расход боеприпасов?

— Экономия — двадцать пять процентов. С нашей стороны потерь в людях и технике нет.

— Похвально, — полковник пожевал губами, собираясь с мыслями. — А ты в курсе, каков запас боеприпасов на складе?

— Не могу знать. Это не моя зона ответственности.

— Разумеется. Зайдите ко мне, — коммуникатор с едва слышным писком отключился.

Ка поежился. Он не любил ходить к начальству еще со времен кадетства — еще ни разу видит в высокий кабинет не заканчивался добром. В лучшем случае кадет, а потом офицер Ка получал ласковый втык, а в худшем — несколько дней «губы». Впрочем, судя по тону полковника, сейчас все могло обернуться куда хуже.

— Поздравляю, — полковник с кислой миной похлопал в ладоши. — Вы добирались до моего кабинета всего десять минут. Насколько я помню, это рекорд.

— Майор Ка по вашему приказанию прибыл, — майор твердо решил не реагировать на подколки.

— Похвально, — повторил полковник. — Кстати, вы в курсе, что у нас кончается топливо? Вы в курсе, что нам отказано в подкреплениях? Что нам приказано — повторяю, приказано в двухнедельный срок развернуть здесь производство боеприпасов, топлива и запчастей? Вы вообще просматриваете текущую почту?

— В силу неисправности терминала в моей каюте я не имею доступа к центральному серверу. Как вам известно, мой доступ — 03А, и потому доступ к моему профилю возможен только с авторизованного терминала. Потому мой ответ — нет, я не имею возможности просматривать текущую почту.

— Заметно. А техникам письмо черкануть — руки отвалятся?

— В связи с неисправностью терминала в моей каюте я не имею доступа к центральному серверу, — повторил Ка, гипнотизируя болтик на обшивке. — Потому я не имею возможности отправлять почту. Но, согласно вашему же распоряжению Е-343, все заявки на ремонт должны отправляться только в письменном виде.