Николай Чугунов - Per aspera ad astra II B

— Либо полная деградация, либо смерть. Неприятно.

— Точнее, смерть или смерть. Думаешь, сколько из нас выживет, если технике придет конец?

— Думаю, никто. Нас просто задавят количеством.

— Вот именно. Потому я решила подстраховаться, — Флигг кивнула в сторону техников. — Надеюсь, успеем.

— А что вы все-таки задумали?

— Ты в курсе насчет плана «Посев»?

— Разумеется. Но замечу — с учетом наличного топлива для аэромобилей у нас есть четкая дилемма: либо «Посев», либо ракетно-бомбовый удар по армии вторжения. Удар, по моему мнению, эффективнее.

— Эффектнее, а не эффективнее. Полоса противопехотных мин с антимагическими взрывателями, конечно, убьет немногих — но боевой дух подорвет куда лучше боеголовок. По крайней мере, об этом будет, кому рассказать. Так что — только «Посев». Впрочем, речь сейчас не о нем. Знаешь, в чем суть могущества Уважаемых?

Адъютант покачал головой.

— Я так и думала. Их сила — в числе приверженцев. Чем больше в них верят — тем больше у них сил, и наоборот. Если в них не будет верить никто — они умрут. Вот такая простая арифметика.

— Вы хотите заняться атеистической пропагандой?

— Хорошая идея, — Люсинда печально улыбнулась. — Будь у нас лишняя сотня лет, непременно бы попробовала. Нет, моя идея проще. Ты давно заглядывал на склад тяжелого строительного оборудования?

— Если честно, нет — с момента последней ревизии. Там, к счастью, с точки зрения местных нет ничего ценного.

— Это, конечно, получилось весьма кстати. Так вот, сейчас оно на континенте «Д», копает там шахту. Расчетная глубина — чуть больше километра над слоем Мохо. По расчетам наших яйцеголовых, даже единственной боеголовки будет достаточно, чтобы уничтожить всю жизнь на планете подчистую.

— Даже единственной?

— Я планирую использовать все квантовые боеприпасы, которые у нас есть. Каждый из них будет снабжен автономным антимагическим детонатором и прямой связью с этим пультом, — Флигг достала из внутреннего кармана кителя устройство, больше похожее на портативный калькулятор, чем на оружие. — Стоит ему выгореть, как моему будильнику… — Люсинда развела руки, изображая взрыв.

К полудню комната Дарина снова напоминала жилую. Конечно, до полного порядка было еще далеко, но, по крайней мере, здесь уже были стол, кровать и дверь.

— Можно? — в дверь осторожно постучали.

— Валяй, — гном торопливо перевернул исписанный лист чистой стороной вверх. — Чем обязан?

— Я по поручению советника Дирана, — на стол шлепнулась парочка увесистых томов с нечитаемыми рунами на обложке. — Он сказал, что вам это нужно.

— Что это? — Дарин недоуменно смерил взглядом принесенное.

— Он сказал, что вам это нужно, — похоже, курьер отчаянно нервничал, и кузнецу это не понравилось. — Я могу идти?

— Постой, — гном встал из-за стола и нарочито неторопливо пошел к посылке. — Что еще просили передать?

— Я могу идти? — повторил курьер и сделал осторожный шаг назад. Смотрел он при этом на принесенные книги. — У меня много дел, честно.

— Погоди, — повторил Дарин. Он, резко остановившись, потрепал себя за бороду, изображая глубокую задумчивость, и пошел к постели. — Ты ж сейчас вернешься к нему, так? Я тоже хочу передать ему кое-что.

— Вообще-то, у меня масса дел в другом секторе, — курьер сделал еще один шаг. — Но я передам кому-нибудь, чтоб к вам зашли.

— Погоди. Зачем присылать кого-то, если ты можешь сразу передать посылку? — Дарин недоуменно пожал плечами. — Обожди буквально минуту — это же не так…

Закончить кузнецу не дали — курьер, не слушая его, пулей выскочил за дверь, а секундой позже принесенные фолианты полыхнули ослепительно фиолетовым, заполнив комнату жгучим пламенем.

Похоже, внутри книжек прятался термит — вспыхнула не только кровать, но даже пол — к счастью, местами. Дарина не задело только чудом — впрочем, для того, чтобы говорить «повезло», сперва нужно было отсюда выбраться.

Пожар медленно разрастался, заполняя комнату едким сизым дымом. Дверь, разумеется, оказалась заперта снаружи — пугать Дарина явно не хотели, откровенно рассчитывая на летальный исход.

— Сволочи, — гном закашлялся, сев прямо на пол. Там еще можно было дышать, но кузнец знал — это ненадолго. Скоро дым начнет оседать, и тогда его ждет жестокая, весьма мучительная смерть от удушья.

Дарин ударил по двери еще раз — вполсилы, чтобы убедиться: выхода действительно нет, и с радостью почувствовал, как тонкое дерево отчетливо прогнулось. Он ударил еще раз, с наслаждением слушая треск хрупких досок, и еще раз. Наконец часть филенки вылетела, и кузнец увидел коридор и могучую балку, которой была подперта его дверь.

— Врешь, не возьмешь! — остальные доски с хрустом вывалились наружу, и гном, извиваясь как уж, протиснулся в дыру.

Дела становились интереснее с каждой минутой. Определенно, кого-то сильно не устраивал живой и здоровый Дарин, и при этом кузнецу было совершенно непонятно, кто именно так на него обозлился.

Первая группа, как выяснилось, была чисто человеческой — хотя кто-то приложил немало сил, чтобы штурмовиков спутали с гномами. Нападавшие оказались карликами, а броня — удачной имитацией гномских доспехов. Конечно, при ярком освещении подделка вскрылась бы мигом — но после оккупации с освещением в Казариумате были большие проблемы, и фокус удался. Картечницы оказались гномскими, но не местного производства — на Керналле вообще не слишком уважали огнестрельное оружие, не без основания считая его недостаточно пригодным для подземных боев — в отличие от палашей, сабель и арбалетов.

Курьер же был, без сомнения гномом — возможно, даже местным. Затея с термитом внутри книжек тоже отдавала местным колоритом — случись Дарину задохнуться, а потом сгореть, дух его упокоился бы сам собой, сняв с убийц уйму проблем.

Конечно, вполне можно было предположить, что термит был уже второй попыткой, а не независимым «мероприятием» — но, подумав, Дарин откинул эту мысль. Штурмовики, пробираясь в его комнату, убили по крайней мере трех гномов, не потрудившись упокоить их души. Скорее всего, они даже не предполагали о таком повороте событий, иначе, несомненно, попытались бы обойтись нелетальными средствами.

Дарин воровато оглянулся и стянул с соседнего стола пачку бумаги и обгрызенный карандаш — за неимением лучшего, он устроился в канцелярии градоправителя, пустующей по причине выходного дня. Отец явно знал больше, чем сказал сыну, рассчитывая, что единственный отпрыск сумеет дойти до всего своим умом. Дарину не хотелось его разочаровывать.

«Люди». Это слово кузнец подчеркнул дважды. Из людских государств наибольшую опасность для Керналла представлял Америт, королю которого было определенно тесно в «исторически сложившихся» рамках. Возможно, он уже знал о «бунте» и решил использовать беспорядки в своих целях.