Дмитрий Смекалин - Николас Бюлоф — рыцарь-дракон с тысячью лиц

Николас сменил форму и не спеша двинулся следом за князем.

— Дета при Бурхарде меньше трех месяцев состоит, — прикинул он, — а уже всю власть в княжестве под себя подгребла. Интересно, все женщины так себя ведут, или она настолько энергичная оказалась? Раньше за ней такого, вроде, не замечал. Тише воды, ниже травы держалась…

Мысли невольно переключились на Орлетту. С ней-то что делать? Слетать в Леон, пожечь всех на фиг и похитить невесту? Тем более что, вроде, война с Галлодией ожидается. Только зачем? Вряд ли ее там в цепях держат, что за два месяца весточки послать не сумела. Видимо, пока он тут с Отто мотался, решила к жениху вернуться. Здесь все вилами на воде писано, а там целый герцог предложение сделал? Значит, не любила. А он сам? Что у него болит? Сердце или чувство собственника? Как же, девушку увели! Ну, увели. Или сама кинула. Плюнуть и забыть? А вот как получится! Но что-то ему подсказывало, что в ожидающейся войне рушить он в Галлодии будет все, что сможет, и с большим удовольствием.

Совет собирался неожиданно долго. Вроде, вокруг князя столько придворных крутилось, но на поверку выяснилось, что все это были мотыльки без сколько-нибудь значимого положения. Серьезные люди по своим кабинетам и особнякам сидели, и никто из них бегом на зов Деты не кинулся. Солидно в экипажах подъехали. Часа через три. Если бы князь их в тронном зале ждал, уже давно бы себе всю задницу отсидел, но в кабинете кресла и диваны были не столько парадные, сколько удобные. Но все равно, сидеть и ждать без дела смысла не было, так что еще до заседания Малого совета, можно сказать, успели все вчетвером обсудить и даже решить. По крайней мере, каждый для себя. Вчетвером — это Бурхард с Детой, Николас и подошедший чуть позже фон Роттенштерн, который оказался новым начальником городской стражи Лердена (прежний в чем-то с Детой поладить не сумел).

По сути, обсуждения никакого не было. Грамота из тубуса оказалась нотой короля Галлодии, в которой тот осуждал самозваное провозглашение Остфалии Дэнляндской империей и противоправную аннексию ею суверенных государств. Возмущенное мировое сообщество (в лице Леруа IV) призывало князя Лерденского не считать себя связанным обещаниями, данными под давлением, и примкнуть к походу против узурпатора. А главное, Кэров своих удержать вдали от боевых действий, которые должны начаться в ближайшее время. Также сообщалось, что инициатива организуемого похода исходит вовсе не от Галлодии, а ее верных, и ныне угнетенных союзников, список которых прилагался. В список вошли довольно многие карликовые Дэнляндские государства (в том числе и Фратт), но так как их печати в документе отсутствовали, достоверность информации оставалась на совести Леруа IV. Хотя, вполне возможно, так и было, государи лично от объединения не приобрели ничего, а часть власти точно потеряли.

Пока Дета зачитывала князю эту грамоту (Николас тоже слушал), тот несколько раз прерывал ее возмущенными вскриками, а потом и вовсе забегал по комнате. Даже странно, что у Бурхарда III сын вырос до такой степени пропитанным духом национального патриотизма и мечтами о Великой Дэнляндии. Юноша буквально рвался бежать и сокрушить врагов. Дете пришлось аккуратно напомнить ему, что битвы решаются не на земле, а в схватке Кэров, от которой обычным смертным лучше держаться подальше. Похоже, Бурхард только тут о Николасе вспомнил:

— Я уверен, что имперский Кэр Бюлоф с честью выполнит свой долг! — пафосно воскликнул он.

— Уже лечу, — немедленно откликнулся тот и слинял, так как тратить здесь время дальше не видел смысла. Пока шел до дверей, услышал, что Бурхард с Детой на два голоса стали инструктировать начальника стражи: какие отряды и куда собрать. Похоже, от личного участия в войне молодой князь отказываться был не намерен.

До дома Николас долетел (в смысле дошел быстрым шагом, в дракона он не перекидывался) за пять минут, где немедленно кинулся к своему стеклянному шару — Агнессу вызывать. С нею и ситуацию обсудил.

То, что король Галлодии крайне недоволен объединением Дэнляндии секретом не было. Найти повод к войне тоже было несложно. Но вот Кэров у Второго Рейха семнадцать, а у Галлодии только дюжина. В полтора раза меньше, то есть шансов в сшибке стенка на стену — никаких. Тогда почему такое агрессивное поведение? Вариантов не так уж много. Либо рассчитывает, что Рейхс-император всех дэнских Кэров собрать не сможет, либо, что вероятнее, союзников нашел. Которые как раз дней через десять подойти должны, поэтому и отложили вручение нот представительствами. Получается, что отобрав у Лятена грамоту раньше срока, Николас императору шанс дал. Но времени очень мало осталось, все скорость решать будет. Навязать Галлодии сражение Кэров до подхода союзников, наверное, не получится. Скорее всего, кто-нибудь уже на месте, но, опять же — скорее всего, не все. Получается — куча предположений и допущений, но шанс есть, а выбора нет. Альтернатива — капитуляция, а Рейхс-император на нее никогда не пойдет. Так что осталось только срочно собрать всех дэнских Кэров, выяснить, где король Леруа находится и всеми силами это место атаковать. Генеральное сражение Кэров все и решит, а остальные войска уже в качестве оккупационной армии подтянутся. В общем:

Королева, нет, императрица Агнесса отправилась мужа и мобилизацию организовывать, а Николас — к матери, сообщить неприятную информацию и попытаться успокоить.

Разговора, как такового, не получилось. Известие о войне Марион морально раздавило. Впервые «кэрство» сына обернулось обратной стороной медали. Воевать-то как раз ему, и никуда не денешься. Это у обычных людей единственного ребенка в армию не призывают, а Кэрам как раз за этих обычных людей и биться приходится. За чужую спину не спрячешься, все Кэры наперечет. И не отступают они в бою, разве что по прямому приказу своего короля. Может, и глупо, но так испокон веков заведено. Проигравшие просто гибнут. А тут даже внуков нет. Хотя, откуда им было взяться, если сыночек так и не женился? И даже эта вертихвостка галлодийская от него сбежала! Небось, король их пакостный любить дэнского рыцаря запретил!

Вылились все эти причитания в неожиданное напутствие:

— Ты, сыночек, гада этого — Леруа, который все это устроил, сделай милость, не пожалей! Оторви голову, а лучше спали и пепел развей! Чтоб другим неповадно было на честных дэнцев нападать и счастью их мешать!

Пришлось обещать, если, конечно, Рейхс-император не запретит.

Видя состояние матери, обучить ее, наконец, пользоваться хрустальным шаром Николас не стал и пытаться. Сходил в свою лабораторию и сделал ей амулет с большим накопителем, а шар настроил на ограниченный режим — картинку не показывать, только звук передавать и воспроизводить. Тогда все управление — два камешка-сенсора на амулете. Один пальцем тронешь, энергия из накопителя на хрустальный шар пойдет и его включит. Другой — прекратится подача энергии и связь оборвется. Вроде, проще некуда. Кажется, Марион поняла. Даже из разных комнат друг с другом с помощью шаров поговорили, хотя через дверь при этом тоже перекрикивались…