Марат Буланов - Гримасы подсознания, или Проклятие ведьмы

Крохотные фигурки моряков затерялись средь огромных ножищ и поверженных жертв. Всюду лилась кровь, брызги ее разлетались от места удара мечами, секирами. Однако цвет оной пламенной жидкости, к изумлению товарищей, был голубого, небесного цвета, причем, жидкость оказалась совершенно бесплотной, неощущаемой! Если б не это обстоятельство, друзья давно бы захлебнулись в багровых реках, извергнутых из повалившихся ратников. А так — приходилось лавировать между препятствиями в клубах синеватого, легкого тумана.

Преимуществом ватаги, да и почему та не была раздавлена, оказалась маневренность. Люди, по сравнению с гигантами, прыгали, карабкались, бежали, изгибались юркими муравьями, насекомыми. Тогда как силачи наносили удары, скрещивали оружие, падали в несколько раз медленнее, нежели они. Могучие великаны, естественно, и не замечали абсолютно того, что творилось под тяжелыми ступами, какая миниатюрная драма разворачивалась внизу и какие чувства испытывали ничтожные человеки-букашки!..

Тем временем, воители пурпурного замка начали теснить ослабевших завоевателей-противников. Небольшая часть из них бросилась в паническое бегство и вслед убегающим понеслись быстрокрылые стрелы размером с копье. Тут же конные всадники-рыцари устремились в ошеломляющую погоню, а затем, рубя направо и налево, разбрызгивая синеватую кровь, раздавили начисто сломленного неприятеля.

Впрочем, магистр войска выдвинул огромные резервы — вновь зазвучали боевые, страшные рога. Исполинская кавалерия, несмотря на грады стрел, опрокинула защитников замка, внеся сумятицу и разлад в доселе стройные порядки. «Любители приключений», оказавшись под копытами бешеной конницы, в безумии рванули кто куда, собственно, мог. Их положение сейчас оказалось воочию смертельно угрожающим. И только жажда жизни, инстинкт самосохранения не давали окончательно потерять душевные силы, прекратить сопротивление, сдавшись на волю бушующим обстоятельствам!

Крики ужаса и боли — ибо падая, команда разбивала в кровь и лица, и конечности — потонули в общей сутолоке боя. Мореходы раскрывали рты, но это были безобразно немые и безгласные душераздирающие вопли. Люди рефлекторно стремились вырваться из замкнутого круга отвратительных убийств, покинуть местоположение, где перспектива быть растоптанным была жестокою реальностью.

И тут они вдруг содрогнулись от потрясающего рева, что разразился сверху над головами бьющихся, взаимоборствующих отрядов. На немыслимой высоте кружили, приближаясь, оседланные всадниками чудовища-драконы! Это армия, одетая в золоченые кольчуги и доспехи, выдвинула грозное, практически непобедимое оружие! Крылатая стая коршуном налетела на серебряную кавалерию и, изрыгая пламя, испепелила напрочь более половины рыцарей и ржущих в панике коней!

Исход битвы, по сути дела, был предрешен окончательно и бесповоротно. Но армия завоевателей продолжала отчаянно сопротивляться. Что же касается затерявшихся в этом хаосе наших бедняг, то лекарь, спасаясь, подвернул себе ногу, и далее не мог передвигаться уже самостоятельно.

— На помощь! Срочно! Помогите! — изо всех сил прокричал он, падая на бок. Но никто из сотоварищей, увы, не мог его услышать. И только Эдгар, истекая кровью из пораненного предплечья, увидал горькую трагедию врача. Забыв о собственной безопасности, парень бросился на выручку к лучшему другу. Каким-то чудом рядом оказались и другие члены отважной пятерки. Неожиданно здесь же на колено припал раненый богатырь в серебристой кольчуге. Сами того не желая, потерпевшие задели упавшую безвольно огромную, твердую ладонь. Поразительно, однако, но колосс почувствовал, что кто-то пробежал по его холодеющим пальцам. Испугавшись, что это, возможно, крупная смарканда, воитель задержал взгляд на «никчемных» людишках.

И тут же, получил сокрушающий удар по незащищенной спине. В ярости он, изловчившись, вскочил и рассек топором грудную клетку противника. А затем всю безумную злобу обратил на застывшую в ужасе команду «червей». И занес над несчастными измазанное голубою кровью, острое лезвие! Жертвы начали пятиться, за исключением лежащего Карла. Но споткнувшись о валун, попадали навзничь, зажмурив перед лицом неминуемой смерти глаза. «Вот и все! Вот и наступил мой конец!» — лихорадочно думал каждый из них. Оружие, рассекая воздух, вот-вот должно было обрушиться на безобидные, хрупкие тела!..

Но прошло несколько мгновений, потом еще полленарта, а топор не спешил разрубать на куски мореходов. Удивительно, но подступила нежданно оглушающая тишина. Грохот битвы вдруг куда-то исчез и пятерка решила, что это смерть вступает в мрачные права. Сейчас их души воспарят и полетят к вулкану Брамор, чтобы в лаве ожидать Главного Панического Суда.

Первым открыл глаза ничего не понимающий Эдгар. И увидел над собою закатное, предвечернее небо. Никакого гиганта, никакой битвы двух полчищ более не было не существовало! Парень сел и оглянулся вокруг: люди находились в центре пустующего каменистого плато. Вокруг поднимались вершины, курился вулкан, а в межгорье… лежали руины огромного, разрушенного древними воителями замка.

После относительного «затишья» состояние Малену неожиданно вновь резко ухудшилось, и смертельно. Если до этого оно оставалось стабильно тяжелым, временами взрываясь острыми пароксизмами, то сейчас началось нечто ужасное, страшное, дикое. Пациент метался в постели, рвал простыни, хохотал и его приходилось удерживать перепуганным медикам. Физиологические показатели невообразимо подскочили и лечащий врач вынужден был констатировать приближающийся конец.

Родственники находились в абсолютном шоке, казалось, их последняя надежда на благополучный исход таяла на глазах. Срочно были оповещены друзья и знакомые Евгения, потому как парню, вероятно, оставалось жить считанные дни. Кризис достиг серьезнейшего апогея и, похоже, выхода из сложившейся ситуации не предвиделось. Вероятно, болезненные галлюцинации так раскочегарили суицидента, что бедняга вряд ли психологически смог бы их вынести, попросту — пережить.

Поразительная особенность видений заключалась в том, что галлюцинируя, пациент наделял подобной же «символикой» персонажей фантастической истории. Команда капитана Нолта, нанюхавшись грибковой ядовитой пыльцы, ведь тоже в конечном итоге оказалась в плену собственных аномальных иллюзий. Что же касается воспоминаний относительно экспедиции археологов, то черная девушка и ее возлюбленный еще столкнутся с аналогичной, практически, ситуацией. Подсознательно Малену понимал, что его психическое состояние продуцирует «не совсем обычные» мыслеобразы и реализацию их в том же подсознании. Повторим, что описанные выше неспокойные события происходили, по сути дела, в душе самоубийцы. Одним словом, получается картина, что в рекламе называется самобытно и компактно — «три в одном»…