Анджей Сапковский - Мир короля Артура

Томас Мэлори «наказал» Владычицу Озера за «язычество и чары», введя в легенду современную символику победы Нового над Старым. Владычица Озера явилась в Камелот, чтобы в ходе какой-то не совсем понятной вендетты потребовать голову доброго рыцаря Балина в качестве платы за подаренный королю меч Экскалибур. Артур возражал, и тогда праведный христианский рыцарь Балин «мечом в тот же миг отсек ей голову на глазах у короля Артура». И хоть богобоязненный рыцарь Балин поступил в соответствии с буквой Письма «Библия обрекает на смерть исключительно женщин-„ворожей“. Она не позволяет жить чародейкам, а о чародеях-мужчинах ни словечка. По указанной Священным Писанием тропе впоследствии следуют различные папские энциклики и пресловутый „Malleus Maleficaram“, определяющие женщину как — цитирую: „сосуд вся“ ческого зла уже в зачатии истории». Конечно, это не что иное, как запоздалая месть мужчин и их «мужского бога» все еще грозной Великой Богине, извечный мужской страх перед естественно доминирующим в природе женским началом. Страх, который в соединении с приглушенным вожделением велит в каждой женщине искать vagina denata. — Примеч. авт.», тем не менее все присутствующие сочли такой поступок позорным. Балина осудили на изгнание, а о дальнейшей его судьбе я кратенько расскажу в главе «БАЛИН И БАЛАН».

Владычиц Озера, как можно понять из текста «Смерть Артура» Мэлори, было несколько. Ту, что дала меч Артуру и потом погибла от руки Балина, звали Лиле. Однако до конца легенды появляется и помогает Артуру и его рыцарям какая-то другая Владычица Озера. Порой получается, что эта Владычица — Нимуэ, та самая, которая соблазнила Мерлина. Однако в финале «Смерти Артура» (и на аналогично названном, инспирированном текстом Мэлори полотне Джема Арчера) Артура на Авалон сопровождают четыре королевы — Моргана, Королева Северного Уэльса (неужто друидка с острова Англси?), Королева Опустошенных Земель (тетка Персиваля) и.., именно Нимуэ. Итак, четыре. Но если так, то должна быть и пятая! Ибо кому же принадлежала рука, которую видит Бедивер, рука, схватившая брошенный в воды Экскалибур? Четыре королевы оказались с Артуром на барке, пятая — под водой с Экскалибуром. Другого объяснения (кроме волшебства, конечно) я не вижу. Отсюда следует, что, возможно, права Брэдли, сделав из Владычицы Озера (как и Мерлина) титул, либо друидскую функцию. «Вышедшие на пенсию друидки» отбывают вместе с Артуром на Авалон, оставив в Озере восприемницу.

У приходского священника Лайамона в романе «Брут» умирающий Артур, отправляясь на Авалон, говорит Константину, сыну Кадора, что, мол, плывет к «королеве Арганте». Это имя Джозеф Кэмпбелл считает искаженной «Морган-той», то есть Морганой.

Владычицы Озера, а также Моргана и Арганта (уже ставшие Моргантой и Ургандой) перекочевали в итальянские рыцарские эпосы XV века — во «Влюбленный Роланд» Боярдо, «Неистовый Ролан» Ариосто. Появляется Моргана и у Торквато Тассо. А наблюдаемые в Мессинском ущелье миражи называли «Фата Моргана» (дословно: чародейка Моргана) и их приписывали именно волшебствам, которыми занимались «Morgana, la Donna del Lago». Дальний же путь проделала кельтская валькирия Морриган…

В «Туманах Авалона» все жрицы Великой Богини — Вивиен, Ниниан и Моргана — являются Владычицами Озера, точнее, затянутого туманом острова на озере в окрестностях Гластонбери, где расположен центр культа Великой Матери. Молоденькая же Нимуэ, сгубив Мерлина-Кевина, кончает жизнь самоубийством.

У Толкина я вижу двух кельтских Владычиц Озер — Арвен — Вечернюю Звезду, которая снабжает Арагорна его штандартом (символом законного владельца Элессара), и, разумеется, Галадриэль, Владычицу Леса, которая вместе с Фродо уплывает за море из Серой Гавани.

Я уже упоминал, что в «Королевских идиллиях» Теннисона и в «Вульгате» Владычица Озера носит имя Вивиен (Вивиана). Это имя «Вульгата» выводит из халдейского. Оно должно означать «И не подумаю». Такие слова долго использовала Вивиен в ответ на домогания Мерлина, до той самой минуты, пока маг не подчинился ей целиком и полностью. Быть может, теперь читателям будет легче понять, каким манером нижеподписавшийся скромный автор фэнтези придумал чародейку Йеннифэр, любимую женщину ведьмака Геральта. Женщину, которая и не подумает поддаться, если у нее нет на то охоты.

No! leggevato un giomo per dilefto Di Lancilotto, come amor to Arinse…

Данте

«В досужий час читали мы однажды О Ланселоте сладостный рассказ…» Данте Алигьери, «Божественная комедия».

«Ад», Песня пятая.

Итак, Ланселот, которого именуют также Layncelot'ом, Lanzelet'ом и Lancelet'oм. Этого французского «довеска» к мифу «выводит на сцену» Кретьен де Труа, а все последующие авторы (Арман Даниель, Готье Man, цистерцианцы, Ульрих фон Затцикхофен, Мэлори) признают «гражданство» рыцаря, неизменно снабжая его французской прибавкой «du Lac» — «Озерный». Однако это «Lac» вернее всего никакое не «озеро», а принятый и перекореженный Кретьеном кельтский мифологический мотив: Ланселот, «солнце и цвет рыцарства», представляет собой выведенную напрямую от солярного бога Луга Ламфади либо Ллеу Ллау Гифеса фигуру, олицетворяющую собой солнце, лето, взрыв и расцвет витальных сил.

В канонической версии мифа Ланселот — сын галльского короля Бана Бенвикского. Что же до его генеалогии «по кудели», то есть по женской линии, то тут выстраиваются две легендарные версии. По первой рыцарь оказался плодом королевского «левого романчика» — его матерью была чародейка Вивиен, Владычица Озера. По другой (чаще упоминаемой, например, в «Вульгате») матерью Ланселота была Элейна, законная супруга короля Бана. Владычица же Озера похитила Ланселота еще в сосунковом возрасте, чтобы выпестовать в Озере, в Волшебной стране (ворожеек, волшебниц и т.п.)

В обеих версиях малыш попадает в озеро под своим настоящим именем «Галахад», а уходит уже как Ланселот «du Lac» (символика, символика!), чтобы вместе с единственным братом Эктором де Мари и родственниками Борсом, Лионелем, Бламором и Блеоберисом присоединиться к компании рыцарей Круглого Стола и в кратчайшем времени прослыть лучшим из лучших и известнейшим из известнейших среди них, ближайшим другом Артура. Трагическая по своим последствиям любовь Ланселота и Гвиневеры, окончившаяся двойным предательством — друга и сюзерена, — это красная нить классической версии мифа. Такая любовь — красивая и долго служившая образцом для пар любовников (Паоло Мадатеста и Франческа де Римини Данте)

— по сути своей губительна и деструктивна. Ибо в легенде все было так: покончив с поисками Грааля, Ланселот нарушил данный ранее обет целомудрия и возобновил ночные визиты в опочивальню Гвиневеры. Описанная выше подлая задумка Морганы принесла плоды — греховная любовь рыцаря и королевы была уже секретом полишинеля. А так как Артур вроде бы не замечал неверности жены и вассала, а может, делал вид, будто не замечает, то по наущению Мордреда и Агравейна, братьев Гавейна, двенадцать рыцарей устраивают ловушку Ланселоту, намереваясь прихватить его in flagranti «на месте преступления (фр.).» в ложе Гвиневеры и тем самым принудить короля действовать, поставив перед неопровержимыми доказательствами и fait accompli «"при деле» (свершившемся) (фр.).».