Маргарет Уэйс - Дитя мертвых Богов

он успел расспросить о подробностях, Мина нетерпеливо воскликнула, что она готова отправляться.

— А что будем делать с хорьком и волосатым? — удивился Паслен.

— Оставим их здесь, — сказала Мина, гневно взглянув на магов. — Закроем их тут, и они умрут. Это послужит им уроком.

— Мы не можем этого сделать! — воскликнул потрясенный Рис.

— А почему нет? Они же собирались нас убить, — возразила Мина.

Рис взглянул на Каэле, опутанного священной веревкой, извивавшегося на полу. В душе полуэльфа бушевали одновременно ярость и страх. Он то скрежетал зубами и выкрикивал угрозы, то молил о милосердии. Второй чародей, Базальт, пришел в сознание и жаловался на головную боль.

— Я тебя вполне понимаю, — сказал Паслен, взглянув на Мину. — В ее словах есть смысл, Рис. Этот змей собирался убить тебя с помощью заклинания, но тут какой-то Бог опутал его веревкой и помешал ему. Нельзя его освобождать.

— Я не хочу никого бросать здесь умирать, — решительно заявил Рис, и его тон исключал всякие возражения. — Мы должны хотя бы вынести их отсюда. Ты бери его за ноги.

— Фу! — поморщился Паслен, хватая Каэле за босые ступни. — Никогда бы не подумал, что пожалею об отсутствии здесь воды.

Под неодобрительным взглядом Мины Рис и Паслен вынесли из Дома Святотатства сначала Каэле, затем Базальта и положили их на сырой песок.

— Атта, стереги их! — велел Рис, указывая на магов.

— Не думаю, что в этом есть необходимость, — тихо заметил кендер. — Мне кажется, за ними кто-то пришел.

По песку шагал какой-то человек в роскошном черном одеянии. Круглое, как луна, лицо побледнело от ярости, холодные глаза мерцали. Мина схватила Риса за руку. Атта спряталась за спину хозяина, а Паслен решил, что самое благоразумное — вернуться в Дом. Незнакомец остановил гневный взгляд на Мине, не обращая внимания на остальных, затем яростно уставился на магов.

Каэле, видя, что надвигается гроза, забормотал:

— Господин Нуитари, это не моя вина! Базальт заставил меня прийти сюда…

— Я тебя заставил?! — начал было гном, но от усилия у него заболела голова и он застонал. — Не верь ему, Хозяин. Во всем виноват этот полукровка…

Круглое лицо перекосилось от гнева. Нуитари вытянул вперед руку, и оба мага исчезли. Бог Темной Луны обернулся к Рису.

— Мои извинения, монах Маджере. Эти двое больше не потревожат тебя.

Рис поклонился.

— Прости меня, Нуитари, — окликнул Паслен Бога с безопасного расстояния, — не мог бы ты возместить нам ущерб, причиненный твоими чародеями, и заодно избавить нас от Возлюбленных? Я не хотел жаловаться, но они наводнили твою башню и не выпустят нас отсюда. — Теперь эта башня не принадлежит мне, — ответил Нуитари и, бросив ледяной взгляд на Мину, растворился в воздухе.

— Тогда кто же не давал им войти? — озадаченно спросил Паслен.

— Скорее всего, Мина, — сказал Рис. — Просто она еще не знает о своих возможностях.

Кендер пробормотал нечто нечленораздельное и наконец проговорил:

— И что нам теперь делать с этими Возлюбленными?

— Пока Мина с нами, мертвецы вряд ли причинят нам вред, — предположил монах.

— А что, если она нас бросит?

— Не знаю, друг мой, — вздохнул Рис. — Мы должны верить…

Он смолк и прищурился.

— Паслен, где ты взял эту застежку?

— Я ее не брал, — живо возразил кендер.

— Я уверен, что ты не хотел брать ее, — намекнул монах. — Наверное, ты нашел ее на полу…

— …куда ее уронил какой-то Бог? — Паслен ухмыльнулся. — Я не крал ее, Рис. Честно. Мне подарила ее Мина.

Он с гордостью посмотрел на застежку.

— Помнишь, как Маджере послал кузнечиков, чтобы спасти меня? Думаю, он таким образом хочет сказать «спасибо».

— Он говорит правду, — вступила Мина. — Бог хотел, чтобы Паслен взял застежку. Так же, как Боги хотели, чтобы я взяла отсюда подарки для Золотой Луны. Кстати, ты не мог бы понести их за меня? — Мина протянула артефакты Рису. — Я боюсь, что потеряю их.

— Но только ни в коем случае не надевай ожерелье! — предупредил Паслен.

— Мне кажется, Золотой Луне они понравятся, — продолжала Мина, протягивая Рису сначала хрустальную пирамиду, затем ожерелье. — Когда Боги ушли, Золотая Луна говорила мне, что ей очень грустно. Проходили годы, но ей по-прежнему не хватало Богов. Я обещала ей, что найду Богов и приведу их обратно. И я выполнила обещание.

Мина улыбнулась, довольная собой.

Риса пробрала дрожь. Мина не нашла Богов. Это Богиня Такхизис нашла ее. Королева Тьмы обманула, совратила и сделала рабыней Тьмы ту, что должна была купаться в лучах Света. Была ли Мина невинной жертвой или она отлично знала, где добро, а где зло, и сознательно выбрала тьму? Может быть, теперь она старается забыть свои ужасные преступления? Или она действительно ничего не помнит? Что это — притворство или сумасшествие?

Возможно, сама Мина не знает ответа на этот вопрос. Возможно, именно поэтому она направляется в Дом Богов. И Рис должен проделать это необыкновенное путешествие вместе с ней, охранять ее, защищать ее.

Монах спрятал призму и ожерелье в сумку. Если кто-нибудь узнает, что он несет такие сокровища, он и его друзья окажутся в смертельной опасности. Он поразмыслил о том, что надо бы предупредить Мину и Паслена, чтобы они никому не говорили о священных предметах. Но затем отверг эту мысль, решив, что чем меньше суеты вокруг драгоценностей, тем лучше. Рис надеялся, что кендер и ребенок скоро забудут о них.

Казалось, с Миной именно это и произошло. Избавившись от бремени, исполнив свой долг, она начала дразнить Паслена, с хихиканьем спрашивая, не желает ли он еще поплавать. Когда он громко сказал: «Нет!» — она ущипнула его за локоть и назвала молокососом, а он в ответ тоже ущипнул ее и назвал хулиганкой. Они оба пустились наперегонки, пинаясь и пытаясь подставить друг другу подножку. Атта по знаку Риса бросилась бежать следом, чтобы охранять их.

Осколки стекла исчезли, как и морская вода, видимо, по приказу Мины.

Рис задержался около Дома, не желая уходить. В «Солио Фебалас» Маджере говорил с ним, и его слова запечатлелись в душе Риса. Он ясно увидел дорогу, которой ему следовало идти, и дорога эта была долгой. Мина выбрала его в качестве своего проводника и учителя. Он не понимал почему, и этого не понимали даже Боги. Положение монаха оказалось трудным и опасным — подопечная была намного сильнее и могущественнее своего покровителя. Он был проводником, который может только следовать за своей спутницей, — лишь Мина в состоянии найти свой путь. Рис принял ее доверие и молился, чтобы оказаться достойным его.

— Господин монах, поторопись! — нетерпеливо крикнула девочка. — Я готова идти в Дом Богов!

Дверь «Солио Фебалас» медленно закрылась. Зеленый камень слабо засветился и погас. Рис поклонился, выражая глубокое благоговение, затем развернулся и поспешил следом за Миной.