Мэри Розенблюм - Цветное видение

Когда в дело замешаны волшебники, в глазах смотрящего может быть нечто помимо красоты…

Мэри Розенблюм, входящая в число самых популярных и плодовитых писателей девяностых, опубликовала свое первое произведение в 1990 году в «Asimov’s Science Fiction». С тех пор она является одним из оплотов этого журнала, одним из самых часто публикуемых его авторов: на ее счету уже почти тридцать публикаций. Мэри Розенблюм также печаталась в «Magazine Of Fantasy & Science Fiction», «Sci Fiction», «Science Fiction Age», «Pulphouse», «New Legends» и других изданиях. Розенблюм создала одни из самых ярких, волнующих и эмоционально сильных произведений девяностых, такие как «The Stone Garden», «Synthesis», «Flight» и многие другие. Ее роман «Gas Fish» получил в 1996 году премию читательских симпатий от «Asimov’s Science Fiction», а в 2007 году вышел в финал «Хьюго». Ее первый сборник рассказов, «Synthesis and Other Virtual Realities», получил множество похвал от критиков и был признан одним из лучших сборников 1996 года.

Мэри Розенблюм получила степень бакалавра в Кларион Вест. Она проживает в Портленде, штат Орегон.

Я смотрела на мистера Бизли, пока миссис Бэнкс что-то нудно говорила насчет дробей. Мистер Бизли — какой-то там питон, не помню точно, какой именно разновидности. Миссис Бэнкс — это моя учительница. Ее слова — тускло-сине-зеленые, как океан после бури. Вполне подходят для дробей. Мистер Бизли фиолетово зашипел на меня. Думаю, я ему не нравлюсь. С другой стороны, он мне тоже не нравится. Он веселится, когда душит несчастных мышек, которыми его кормит миссис Бэнкс, хотя змеям не положено веселиться.

— Эй, а какого цвета я сейчас? — Джереми перегнулся через проход. — Я стараюсь говорить зеленым.

Мать Джереми — школьный психолог-консультант. Но он мне все равно нравится.

— Тихо! — шикнула я на него, ведь миссис Бэнкс только и ищет случая оставить нас после уроков. Мне вообще кажется, что она тоже радуется, когда мистер Бизли душит тех мышей. — Ты всегда желтый, — шепотом сообщила я Джереми, в надежде, что он умолкнет.

Вообще он в курсе, я ему уже сто раз объясняла, как работает синестезия. И Джереми считает, что это клево, поэтому я свободно обсуждаю с ним такие вещи. А моего папу это пугает, я уж не знаю почему. Думаю, он беспокоится, что я такая, как мама. Хотя врач сказал, что это всего лишь устройство мозга — как если бы у меня провода в голове перепутались, и поэтому я воспринимаю звуки как цвета. Но папу это все равно пугает. Мне тот врач вообще понравился, но голос у него был гадкий, блевотно-зеленого цвета. К тому же мы все равно сразу оттуда уехали. Мы постоянно переезжаем. Даже если я не говорю про синестезию.

— Можете убрать учебники. — Миссис Бэнкс посмотрела на часы и засуетилась. — Нас сейчас навестит наш новый директор. Мистер Телеомара раньше руководил очень престижной частной школой в Нью-Йорке, и нам на редкость повезло, что у нас теперь такой директор.

Она пригладила волосы и взглянула на свое отражение в стекле аквариума мистера Бизли. А это еще что, неужели помада? Мне просто не верилось, но она действительно повернулась к нам спиной — как будто нам не видно! — и накрасила губы. Вот подлиза! Да ей же сто лет в обед! Пятьдесят точно.

— Я хочу, чтобы вы вели себя отлично, — сказала миссис Бэнкс и устремила на нас с Джереми убийственный взгляд. — Только попробуйте нашкодить — и мы всю следующую неделю будем писать контрольные каждый день.

Замечательно! Конечно, класс уставился на нас. Джереми состроил наивную рожицу, от которой все засмеялись, а я просто опустила глаза в книгу, изо всех сил стараясь показать, какая я прилежная ученица. Нового директора еще никто не видел. Считалось, что он жутко строгий и, возможно даже, ест маленьких детей. Ну, сами понимаете. Я продолжала делать вид, что с головой ушла в дроби, а миссис Бэнкс, с придыханием вереща, ринулась к двери приветствовать директора.

— Здравствуйте, дети. Рад с вами познакомиться, — раздался низкий голос.

Серебро?

Я прищурилась. Он немножко искрился в воздухе, будто блестки на одежде. Я никогда прежде такого не видела, поэтому подняла голову. Оказалось, он высокий и выглядит как кинозвезда. Наверно, поэтому миссис Бэнкс накрасилась. Она снова поправила волосы, глупо улыбнулась, и в голосе у нее появился зеленоватый оттенок. Даже мистер Бизли подключился к происходящему, фиолетово зашипев на весь класс. Я посмотрела на питона. И еще раз посмотрела. На его голове, прямо посередине, появился ярко-синий драгоценный камень. И глаза у него стали человеческими, то есть с радужкой и круглыми зрачками.

И да, я ему не нравилась.

Что-то тут не так.

— А, любительница рептилий!

Тут мистер Бизли зашипел совсем фиолетово, я же быстренько вернулась к книжке, но было поздно. Оказалось, что новый директор стоит рядом с моей партой. И улыбается. И знаете что? Мне его улыбка напомнила мистера Бизли. Кажется, новому директору я тоже не нравилась.

— У Мелани проблемы с вниманием, — защебетала миссис Бэнкс. — Она сложная ученица.

Катерина Саммерс, здешняя заводила, захихикала, и я почувствовала, как у меня горят щеки. Но потом я заметила ту старую уродливую чашку на столе миссис Бэнкс — ту, в которую она ссыпает канцелярские скрепки.

Чашка стала золотой. А в ней — рубины, кажется…

Да, что-то тут явно не так.

— Я с нетерпением жду, когда начнется сотрудничество с каждым, кто учится или работает в этой школе, — Серебристые слова мистера Телеомары словно повисли в воздухе. Как туман. Это не было похоже на обычную синестезию. Они плавали вокруг меня, и я их чувствовала, словно истолченные в пыль бритвенные лезвия. У меня от них начался зуд.

Мистер Телеомара снова улыбнулся и стал еще больше похож на мистера Бизли.

— Мелани Дрейлинг! Вот это встреча!

Ничего себе! Дрейлинг — это моя настоящая фамилия.

Он не мог ее знать. Но он улыбался конкретно мне. Серебряная завеса из толченых лезвий сделалась такой плотной, что я едва могла разглядеть удивленное лицо Джереми. Мне захотелось выбраться из класса. Захотелось рассказать обо всем папе. Или даже нет — Крису. Он наверняка объяснит, что случилось с мистером Бизли и с чашкой.

Но я не могла пошевелиться. Не могла вздохнуть. Воздух был заполнен этой серебряной дрянью.

— Я знал твою мать, — продолжал мистер Телеомара. — Ты очень на нее похожа.

Тут у меня загудело в ушах, и мне представилось, как мистер Бизли хватает несчастных мышей и как они отчаянно пищат, пока он их окончательно не задушит. Потом к этому жужжанию в ушах прибавилось чувство, что мой желудок вывернулся наизнанку — может, из-за того, что я надышалась лезвиями. Миссис Бэнкс как раз захихикала над моей фамилией, и я решила, что теряю сознание…