Роман Афанасьев - Знак Чудовища

- Вот, значит, как - наконец выдавил барон. - Вот оно как.

- Мы скоро уйдем, - успокоил его Сигмон. - Сегодня же.

Хиддер опустил дочку на пол. Она схватилась за отцовскую руку и прижалась к ноге, с испугом глядя на тана.

- Никуда вы не уйдете, - твердо сказал барон. - Пока Рон не сможет сам дойти до сортира.

- Да я, - начал Рон, но Хиддер вскинул руку.

- Сейчас никаких разговоров, - велел он. - Идите в кабинет и ждите меня там. Простите, но сейчас мне нужно позаботится о моей дочери. Потом мы поговорим.

Хиддер коротко поклонился, подхватил Лори на руки и вышел из зала. Сигмон обернулся к другу и тихо сказал:

- Сегодня же.

Алхимик, знавший барона чуть лучше, только покачал головой.

Через неделю, когда Рон поправился, а от ран Сигмона не осталось и следа, друзья покинули гостеприимный дом барона Нотхейма.

Их провожали все: обитатели замка толпой высыпали к воротам, и во дворе сразу сделалось тесно. Кони, накормленные и оседланные, жали друзей у крыльца.

На ступенях стояли барон и Лори. Хиддер на прощанье обнял и Рона и тана, громко сокрушаясь, что приходится их отпускать. Сигмон, уставший от слезливых прощаний, наскоро поблагодарил барона, и взлетел в седло. Все уже сказано - и слова благодарности и заверения в вечной дружбе и обещания вернуться.

Алхимика барон удержал. Ухватил его за рукав, притянул к себе и прогудел в самое ухо:

- Вы вернетесь? А?

- Конечно, - отозвался тот. - Не знаю когда, но обязательно вернемся.

Барон уронил в сизые усы огромную, истинно баронскую слезу и снова обнял друга.

- И все же жалко, - сказал он, - что того дракона пришлось похоронить. Не по-людски, конечно, бывшего человека чучелом держать, но все одно жалко. Не каждый барон может похвастаться чучелом дракона.

- Посмотри на это с другой стороны, - посоветовал алхимик. - Ни один барон не может похвастаться тем, что дружит с живым драконом.

- Это да, - согласился Нотхейм и бросил взгляд на тана, что возвышался над толпой как памятник. - Дракон в друзьях у барона, номер еще тот. И плевать на соседей.

- До встречи, Хиддер, - сказал Рон. - Не скучай. Мы еще увидимся, обещаю!

Он послал воздушный поцелуй симпатичной служаночке и запрыгнул в седло. Сигмон, нетерпеливо подхлестнул коня, и друзья поехали к воротам сквозь галдящую толпу.

- Удачи! - прокричал барон вслед гостям.

За воротами Сигмон пустил вороного в галоп. Рон старался не отставать. Миновав деревню, они выехали к перекрестку.

- Куда теперь? - крикнул алхимик.

- Ривастан, - бросил Сигмон. - Они пришли оттуда, в этом нет сомнений. И узнать, что происходит, можно только там. Я отправляюсь на родину, чтобы найти и разворошить это проклятое гнездо. Мне надоело быть дичью. Пора положить этому конец.

- Не слишком умно, - отозвался Рон. - Тебя там будут ждать. Ты точно хочешь вернуться? Быть может, отправимся в Волдер? Говорят, там можно неплохо заработать.

- Нет. Хватит бегать. Я возвращаюсь домой. А ты - как хочешь.

- Я с тобой, - крикнул Рон. - С тобой!

И пыль из-под копыт сизым облаком повисла над дорогой. Путь домой обещал быть долгим.

День выдался сумрачным. Уже приближался полдень, а солнце все не показывалось. С раннего утра мохнатые тучи нависли над лесом, цепляя верхушки деревьев пушистыми животами. Чудилось - должны излиться холодной осенней моросью: как и вчера и позавчера и неделю назад.

- Как мне надоела грязь, - пожаловался Рон, рассматривая бабки Звездочки, перепачканные глиной.

- Осень уже кончается, - отозвался Сигмон. - Скоро придет зима, и станет чисто.

- В этих краях я еще не бывал. У вас тут снег выпадает?

- Почти всегда. Не как в столице, конечно, но тоже хватает.

- А у барона сейчас тепло, - мечтательно произнес Рон. - У него сейчас вино молодое пробуют.

- Опять стенаешь? Надоел, сил нет. Вот почему ты не остался у Нотхейма, зачем со мной поехал?

- А шут знает. Жалко мне тебя одного бросать, пропадешь ведь. Ни на минуту нельзя одного оставить.

Сигмон хмыкнул, собрался напомнить, что это алхимика пришлось выручать из плена в замке барона, но промолчал. В конце концов, это по его вине наемники захватили замок. Охотились то за ним.

Тан привстал на стременах и окинул взглядом дорогу, что уходила вдаль, огибая лес. Грязная лента, вязкая, как лесное болото, она лишь по привычке называлась дорогой. Но сворачивать с нее - себе дороже. Через лес не пробьешься, а луга, что остались справа, давно залило водой.

- Давно я тут не был, - медленно произнес Сигмон.

Только сейчас из памяти всплыли полузабытые образы дома. Он вспомнил, что за лесом течет река. Через нее перекинут большой деревянный мост без перил. И не мост даже, а настил с прогнившими досками. А за речкой начинает дубрава, потом ельник, поля, холм. А под ним деревня, и родное имение ла Тойя, полученное прадедом в награду за верную службу короне. Его дом. Место, куда можно вернуться, и все будут тебе рады. Кем бы ты ни был.

- Долго еще? - осведомился Рон.

- Нет, - отозвался тан. - Я узнаю эти места. Еще немного и можно будет сказать, что мы дома.

- Это ты - дома.

- Мой дом - твой дом. Вот обоснуешься у меня, будем жить вместе. Имение просторное, места хватит.

- Как бы не так. Я, конечно, погощу у тебя. Недолго. Но жизнь на лоне природы никогда меня не привлекала. Все эти сеновалы, селянки, сон до полудня, солома в волосах, самогон и прочие прелести.

- Благие небеса! Рон, ты же на четверть эльф! Я думал, тебе больше нравиться лес, чем города.

- Умоляю, перестань. Не путай деревню с лесом. Может, моей четверти и нравятся лесные прогулки. Верхом. Но остальные три четверти тянутся в город - туда, где крепкие стены и высокие дома. Где на улицах ночью светло как днем, а жизнь бьет ключом с заката до рассвета. Где дернутся на дуэлях задорные юнцы, а кокетки жеманно выглядывают из окон и роняют на брусчатку носовые платочки. Вот это жизнь!

- Опять жалуешься? - с укоризной спросил тан. - Чем тебе мое имение не угодило? Ты его даже не видел.

- Да, - признал Рон и в голосе его слышался вызов. - Не видел. Но уже представляю. Три дня обжираловки, а потом что? Подыхать со скуки? Кого я буду лечить у тебя дома? Деревенских баб, занозивших палец? Обожравшихся телок? А девицы то, девицы! Небось, все как на подбор - дородные красавицы, что мечтают о своем дворе, десятке шустрых ребятишек и собственной корове?

- Перестань, - Сигмон нахмурился. - Ты сгущаешь краски. Подумай - в городе ты не найдешь таких тихих мест. Здесь ты можешь спать до полудня, предаваться безделью, наслаждаясь чистым небом и тишиной. Сможешь бродить по лесу в одиночестве, зная, что никто тебя не потревожит. Ты будешь моим гостем, и тебе не придется никого лечить.

- Ха!