Элеонора Раткевич - Деревянный Меч

– Я не мог вернуться зимой, – начал Кенет. Речь его звучала твердо и непринужденно, но под столом он напряженно заламывал пальцы.

Мачеха глядела куда-то мимо него и молчала.

– Нам нужно обсудить передачу наследства, – помолчав, произнес Кенет. – Я, собственно, затем и вернулся.

– Как ты предполагаешь им распорядиться? – ровным невыразительным голосом спросила мачеха.

Самое трудное для Кенета было уже позади, самое трудное для нее только начиналось.

– Это хорошо, что Кайрин ушел. – Кенет решил говорить напрямую. – С ним было бы труднее. Я всем этим тонкостям не обучен. А так все просто. Дом, поле, огород и луг – Бикки, ясное дело. Под вашей опекой до семнадцати лет.

Мачеха посмотрела на Кенета умоляющим взглядом; Кенет предпочел его не заметить.

– И еще половина денег, что я привез, – продолжал Кенет. – Не так уж там и много, но будет с него и половины.

Взгляд мачехи из умоляющего сделался почти безумным.

– Вторую половину денег я оставляю вам. – Кенет положил кошелек на стол. – И участок под тутовые деревья. Можете его, конечно, продать, но я бы не советовал. Он вам пригодится. За шелк в городе хорошие деньги дают.

– А что ты собираешься оставить себе? – тем же бесцветным голосом осведомилась мачеха.

– Право приезжать иногда, если жив останусь, – усмехнулся Кенет. – Ремесло у меня… такое… не знаешь, что завтра случится.

Только тут мачеха в первый раз посмотрела на Кенета внимательно. Потом согнулась, закрыла лицо руками и беззвучно заплакала. Кенет положил ей руку на плечо.

– Ну, жив я все-таки останусь, – небрежно утешил он, сделав вид, что не понял, что плачет она не от страха за него, а от стыда и облегчения. Плечи мачехи затряслись еще сильнее, но постепенно она успокоилась и отняла руки от лица.

– Я в другом месте поселиться собираюсь, – объяснил Кенет. – Уже и землю под дом присмотрел. Мне бы только раз-другой в год наведаться, и все. Чтобы Бикки не очень скучал.

– Бикки… – одними губами усмехнулась мачеха. – Это я еще понять могу. Вот отчего ты участок и половину денег мне оставляешь? Почему не Бикки?

Кенет густо покраснел. Все-таки не все самое трудное осталось позади.

– В приданое, – выпалил он. Мачеха остолбенела.

– Вам бы замуж выйти, матушка, – запинаясь, выговорил Кенет. – Не то я уеду, и вы опять останетесь одна с Бикки. Мне недосуг будет часто приезжать. Должен же кто-то присмотреть, чтобы вас с ним не обижали… и чтобы мальчик рос, как должно… и не надрывался…

Кенет набрал побольше воздуха в легкие, но, не найдя, что еще сказать, замялся и покраснел еще пуще.

– Хотела бы я знать, кто меня возьмет даже с приданым, – вздохнула мачеха. – Да еще чтобы я за него пойти согласилась. После всего, что за эти два года было… ты и не поверишь! Не в другую же деревню уходить… со своей-то земли…

– В другую не придется, – возразил Кенет, вновь обретая почву под ногами. – Знаю я такого человека. И вы бы за него пошли, и он бы рад был, по моему разумению. Да и вы его знаете. Когда дядюшка Юкет пытался вам помочь… вы ведь не случайно от его помощи отказались.

– Не случайно, – помолчав, кивнула мачеха и добавила неожиданно: – Ты сильно вырос.

Кенет не знал, что ему ответить на эти слова, но тут мачеха вновь заговорила.

– А теперь скажи, – потребовала она, пристально глядя на Кенета, – чего тебе на самом деле надо?

Кенет хотел было ответить “ничего”, но у него достало ума понять: если только он ответит так, то погубит все, чего достиг.

– Что-нибудь на память об отце, – подумав, сказал он. – Мелочь какую-нибудь… все равно. Чтобы я мог носить это при себе.

– И ничего больше? – строго спросила мачеха. Кенет покачал головой.

Мачеха помедлила немного, потом сняла с шеи шнурок с небольшим лиловым камешком неправильной формы.

– Голову пригни, – сказала она, и маленький недорогой аметист на шнурке коснулся тела Кенета.

– Это твоего отца вещь, – произнесла мачеха, снова глядя куда-то мимо Кенета.

Кенет сжал в руке камешек.

– Спасибо, – вымолвил он, тоже глядя в сторону.

– Ты надолго приехал? – спросила мачеха.

– Самое большее – дней на пять, – ответил Кенет. – Я и вовсе думал на день, от силы на два. Только надо хоть немного по хозяйству помочь… – И добавил, опять смешавшись: – И насчет замужества, если вы не против…

Когда Бикки вернулся с ужином, он едва не выронил котелок на радостях: Кенет, скинув хайю, вовсю драил очаг и увлеченно обсуждал с мачехой все детали предстоящего сватовства.

Назавтра же спозаранку Кенет отправился с мачехой к старосте и ввел ее во владение имуществом, как положено по обычаю. Потом он повязал широкий цветной пояс свата поверх своего черного и на правах главы семьи лично явился со сватовством к дядюшке Юкету. По настоянию Кенета, со свадьбой решили не медлить: он категорически отказывался подождать до осени, когда обычно и играют свадьбы, но и выходить замуж в отсутствие свата и главы семьи тоже как-то не принято. За три дня свадебных приготовлений Кенет устал смертельно: он был занят по горло, а выспаться ему не давал неугомонный Бикки. Кенет до хрипоты рассказывал ему о повадках и особенностях драконов, медведей и разбойников, о воинских обычаях и далеких городах. Под конец в ход пошли старые воинские байки, которыми самого Кенета в бытность учеником потчевал Аканэ. Бикки слушал с горящими глазами, и у Кенета духу не хватало отослать малыша спать.

На четвертый день сыграли свадьбу. Теперь можно и в путь. Мачеха и Бикки пристроены надежно. И если только Кенет не очень ошибается, мачеха совсем неплохо заживет с деревенским знахарем Юкетом. Утром Кенет еще раз поздравил новобрачных, распрощался со всеми, чтобы хоть на сей раз кривотолков о его уходе не возникло, и вышел за околицу неспешным шагом, словно ему предстояло идти еще очень долго. Отойдя подальше, он оглянулся. Поблизости не было никого. Кенет улыбнулся, закрыл глаза и шагнул в Сад Мостов.

На сей раз Кенет шагнул в опочивальню наместника Акейро, укрытый невидимостью: в прошлый свой приход он разве что по чистой случайности не застал в покоях наместника ни души, но вечно на подобное везение рассчитывать не приходится. Предусмотрительность отнюдь не лишняя: памятная Кенету комната с балконом не пустовала.

Наместник Акейро и князь Юкайгин, обмениваясь незначительными светскими любезностями, играли во “Встречу в облаках”.

Никогда еще Кенет не слышал из уст князя и своего побратима подобного разговора – пустая беседа, изумляющая разве что обилием общих мест и холодных банальностей. Но этого попросту не может быть! Или мир перевернулся в его отсутствие? Но даже и тогда – не может быть, и все тут!