Денис Чекалов - Между двух войн

– Ты замечала, Френки, что человек, тупо выполняющий чужие приказы, слегка закатывает глаза? – спросил я. – Становится похож на подвыпившего минотавра…

– Так удобнее смотреть на людей сверху вниз?

– Пожалуй, но дело не в этом. Людей учат закатывать так глаза для того, чтобы быстрее заснуть. Тот, кто слепо повинуется другим, наполовину спит…

Накануне, когда я, одетый в парадный эльфийский камзол, шествовал к Залу собраний, коридоры здесь показались мне нестерпимо длинными.'

Теперь они закончились чересчур быстро.

Яркое солнце ударило мне в глаза, я поднял ладонь, чтобы от него защититься.

И вновь я стоял на центральной площади.

Широкий человеческий круг снова обрамлял ее пестрой, неровной бахромой.

Но был то другой город, и чувства, царившие здесь, тоже были другими.

– Знаешь, Майкл, – произнесла Франсуаз, – они не боятся. Они просто возбуждены.

– На их глазах творится История, – отвечал я. – История с большой буквы. Они горды и взволнованны. Им кажется, что тирании лендлордов пришел конец и наступила свобода. Когда кровь польется рекой, они попросту не успеют испугаться.

Джоэл Линден стоял на высоком постаменте.

– Мне пришло в голову, Френки, что эту трибуну сколачивали в спешке, за одну ночь.

– Совсем как виселицу…

– Напротив! Я бы сказал, вместе с десятком виселиц. Просто они установлены не здесь.

– Новая, прекрасная страна, – говорил Линден. – Справедливые законы. Права и свободы каждому жителю Золотого леса.

– Они ему верят? – спросила Франсуаз.

– Дело совсем не в вере… Но им проще убедить себя, что все идет так, как и должно. Ведь в противном случае пришлось бы что-то деладъ, чем-то рисковать. Они будут на все закрывать глаза, пока не закроют их в последний раз.

Линден говорил недолго; речь его была краткой, чтобы никому не наскучить, и в то же время емкой, донося до людей все, что им было позволено знать.

Линден умел говорить.

– А теперь, – голос нового правителя повысился, – я покажу вам наше оружие. То, что обеспечит нашу победу над всеми возможными врагами. Смотрите.

Он поднял руку.

Тварь, которая возникла рядом с ним, не была похожа ни на что, виденное мной раньше.

Не было ни клубов дыма, ни ядовитого зеленого тумана, ни вспышек света.

Она просто явилась, словно пряталась здесь всегда, невидимая человеческим глазом, и только ждала момента, чтобы ощерить пред всеми свой звериный оскал.

Так же и Джоэл Линден, заслуженный офицер, долгие годы скрывал от людей то, кем был на самом деле.

Прятал ли он это от себя самого?

Тварь повернулась, обведя глазами огромную площадь. Видела она только одно – жертв.

Ни одно колдовство не рождало монстра более уродливого, внушающего больший ужас.

Гигантское тело чудовища в несколько раз превосходило любой дом в городе. Было оно кольчатым, словно у червя или сколопендры, и длинные вывороченные лапы поддерживали его на земле.

– Это она, Майкл, – произнесла Франсуаз. – Та тварь, что напала на нас в Пустыне.

– Да, – согласился я. – Только с тех пор она подросла раз в десять.

Два огромных глаза горели на морщинистой морде. В них не было зрачков – только кровавые прожилки. Не было там и чувств, ибо ничего не чувствует тот, кто умеет только убивать.

Тысячи острых зубов скалились в распахнутой пасти; серая густая слюна пенилась между ними.

– Боже мой, – пробормотал я, – мы думали, это Дархм послал людей на Равнину за бомбой. Нет – это сделал Линден… Вот почему мы видели там мальчишку.

Люди испуганно шарахались в стороны, пытались бежать, но за человеческим кругом стоял еще один, в котором не было уже ничего человеческого.

Солдаты Вестпекского гарнизона оцепили городскую площадь, и теперь все, что оставалось жителям Берке-на, – это взирать на отвратительного монстра, который явился к ним только благодаря их беспечности.

Монстра, который станет их будущим.

Существо повернуло клыкастую пасть в нашу сторону. Не знаю, видело ли оно меня, или же я был всего лишь еще одним цветовым пятном в мире, который предстояло уничтожить.

– Смотрите! – провозгласил Линден. – Вот оно! Наша сила. Наше могущество.

– Думаешь, Джоэл действительно может им управлять? – спросила девушка.

– Он уверен, что да.

– Иными словами, он еще не пробовал.

Голова чудовища наклонилась, вязкие капли слюны упали на мостовую. Люди, оказавшиеся ближе всех к разинутой пасти, бросились в стороны.

Линден улыбался.

Ему нравилось то, что он приобрел.

Власть.

Армия и чудовище были нужны ему не для завоеваний. Он хотел держать в страхе собственный народ.

– Френки, – произнес я, – ты говорила, что поняла магию Золотого леса. Можешь это остановить?

– Очень ненадолго.

– Значит, мы будем действовать быстро. Начинай…

Линден поднял руку, призывая народ к вниманию. Он был готов произнести еще что-то, дабы завершить свою торжественную речь победными словами.

Но слова замерли у него в горле, словно чья-то рука сдавила ему шею. Новый правитель Золотого леса стремительно обернулся, и его бесцветные глаза встретились со взглядом Франсуаз.

В то же мгновение на площади стало темнее.

Ни одно облачко не заслонило собой яркого дневного солнца. Столб темноты вырос из Преисподней и окружил Франсуаз.

Словно перед людьми открылся кусочек ночи; в черном бархатном небе над головой демонессы сверкали звезды.

– Солдаты! – закричал Линден.

Сам он не умел воевать.

Никто не слушал правителя, гвардейцы смотрели только на Франсуаз.

В то же мгновение омерзительный скрип потряс центральную площадь. Он доносился прямо из-под земли, что-то тяжелое, ржавое и невероятно злое прокладывало там путь на поверхность.

– Солдаты, – голос бывшего коменданта упал.

То ли силы вдруг оставили его, то ли он сам не верил, что люди послушаются его приказов.

Древняя мостовая вздыбилась в пяти местах. Камни, что не сдвигались столетия, казавшиеся столь же незыблемыми, как сам порядок в Золотом лесу, теперь разваливались, превращаясь в прогнившие куски плоти.

Пять металлических жал поднялись над площадью, каждое длиной в локоть. Издали они могли показаться грязными, но была то запекшаяся кровь.

Джоэл Линден в ужасе отшатнулся назад, и поскольку постамент был сколочен наспех, то правитель едва не упал с него.

Выглядело это и смешно, и жалко, но мало кто заметил позор новоявленного диктатора.

Жала продолжали расти над площадью, и были они остриями металлических пик, вдвое выше взрослого человека.

На каждый из забрызганных кровью прутов был насажен грешник. Ржавое железо входило в несчастного между ногами, пропарывало насквозь и выходило из темени.