Александр Марков - Пирровы победы

— Триста варваров и еще четыреста твоих наемников — это капля в море.

— Черт, сколько же ты хотел?

— Я думал, что король пришлет тысяч десять.

— Десять тысяч?! В своем ли ты уме? У короля нет десяти тысяч. Он сейчас с тремя тысячами в западных регионах с отщепенцами воюет.

— Что за отщепенцы?

— Рыцари мятежные. Не хотят они под короной быть.

— Ясно. И что, серьезная война?

— Да. У короля сил побольше. Но лишнего войска у него сейчас нет.

— Выходит, настал очень удобный момент на вас напасть? — сощурился тролль. — Ладно-ладно, пошутил я, — продолжил он, увидев реакцию Стивра. — Жалко, что про наемников ваших я не подумал. В голову как-то не пришло, что можно людей на службу нанять. Толку-то от ваших не очень много, но все-таки лучше, чем ничего.

— Найти воинов — не просто. Спрос большой.

— А надо бы! Не мне, а вам. Не понимает король всей опасности. Ущелье это надо удержать. Иначе они прорвутся к вам в долину и сделают с вашими землями то же, что и с нашими.

Тролль оглянулся, точно мог увидеть за вершинами гор отблески пламени, поднимавшегося над оставленными поселками. Но горы укрывала темнота, и только снег искрился на пиках самых высоких из них. А еще он боялся, что увидит, как следом за сверкающим хвостом колонны по склонам начнет скатываться темная лавина.

— Мы завалили ущелье Корт Мортег и оставили сотню бойцов. Добровольцами-то вызвались почти все, едва ли не вся армия, но там слишком узко. Всем сражаться не получится, да и мне нужно было увести подальше мирных жителей. В ущелье засели только те, у кого уже есть продолжатель рода, вернее, у кого продолжатель рода остался. Они не отступят ни на шаг. Я знаю. Думаю, они нам дали пару суток.

— Мы успеем.

— Что успеем?

— Подготовиться.

— Готовьтесь. Я останусь здесь. Надо же чем-то отплатить за то, что король позволил нам прийти в ваши земли.

— Он позволил вам в моих остаться, а насчет остальных — не знаю.

— М-да… Выходит, королю я ничем не обязан, только тебе? Так даже проще.

— Мне ты тоже ничем особо не обязан. У меня и еды не найдется на всех. Может, на месяц-другой, да и только.

— Ну, так далеко заглядывать я не стал бы. Надо еще это ущелье удержать. У меня наберется сейчас всего лишь сотни три бойцов, тех, кто может обращаться с оружием. Некоторые вообще на ногах не стоят. Раненые… Но я и их подниму. Сражение одно они выстоят, потом, если останутся, будут, конечно, пару деньков в лежку лежать, но, может, ущелье это для них последним станет, так что и этих пары деньков им не выпадет.

— Северные варвары перед битвой тоже дрянь какую-то едят. Помогает. И я своим кое-что дам.

— Правильно. Злее и сильнее будут.

Тролль опять посмотрел на ущелье, глаза его затуманились.

— Я был здесь много лет назад, когда мы с вами стенка на стенку стояли в этом самом месте. Тебя тогда еще, наверное, на свете не было?

— Да.

— Ну да, наверняка твоему отцу тогда было столько же, сколько тебе сейчас. Он тогда здесь был?

— Был.

— Помнится, ваши здесь чуть ли не все собрались. Наши тоже. Вот и я… Повезло мне в тот раз, что мы с вами договорились и до кровопролития дело не дошло. Я молодой еще был. Первой линией командовал, а из первой никто не выживает. Должок, выходит, у меня. Придется отдавать в этом ущелье.

— Перестань. Какой должок? Мне-то ведь тоже повезло. Отец у меня был хоть и не на первой линии, но тоже в первых рядах. В фаворитах у короля он не ходил.

— Намекаешь на то, что тебя и на свете теперь могло не оказаться? Я тогда в бой рвался. Все никак не мог понять, зачем мы с вами договариваемся. Все равно ведь мир не долгим будет. В мире с вами жить невозможно. Но тогда я знал, с кем воюю. Знал, что могу победить, а теперь вот — не знаю!

— Кстати, а вы не подумали захватить кого-нибудь из них в плен и выведать, откуда они пришли? Кто они такие вообще?

— Я привез тебе одного. Прости, только тело. Они живыми не сдаются. Вернее, мы взяли его живым, чуть оглушили, но не сильно, не так чтобы он от этого удара умер… И все-таки он умер.

— Где он?

— Можем здесь подождать. Телега, на которой он лежит, в конце колонны. Сама к нам приедет.

— Здесь тысяч семь? — Стивр кивнул на колонну.

— Где-то так. Мы-то грешным делом подумали, что если раздать оружие всем — женщинам, детям, старикам, — то сможем победить. У ваших кочевых племен когда-то не было цифр, и они использовали слово «тьма». Так вот я тебе скажу, что это слово очень подходит, чтобы определить число противников. Их тьма. Мы ничего не смогли с ними поделать. Их слишком много. А нас вообще всегда было мало. Гораздо меньше, чем вас, людей, потому что вы плодитесь, как зайцы. Теперь вот перед тобой весь род троллей. Думаю, что за ущельем никого не останется скоро. Там, наверное, уже никого и нет! Ну, может, почти никого. Кто-то по лесам мог попрятаться.

Тролль замолчал, задумался. Стивр не хотел мешать ему расспросами. Где-то в его рассказе проскользнуло слово «нечисть», которым он обозначал врагов. Стивр сразу принял его, посчитав, что оно самое верное. Это слово, скорее, было нужно для наемников Стивра. Он представил, как они будут общаться между собой, называя врага презрительно «нечисть», будто с отвращением таракана давя. Это слово делало врага не таким страшным, каким он был на самом деле, и если бы наемники знали, с чем им вскоре предстоит встретиться, то Стивр лишился бы большей части своего отряда еще до того, как началось бы сражение. Но кто же побежит перед «нечистью»? Перед тараканами?

— Меня Крег зовут, — наконец сказал тролль.

— Я знаю. Я слышал о тебе. Меня — Стивр.

— А я, представь, о тебе ничего не слышал.

— Это поправимо.

Стивр сам догадался, в какой повозке лежит труп. Тролли сторонились ее, шли в отдалении, а возница все время оборачивался, будто враг мог воскреснуть, подняться и ударить его в спину. Лошадь, запряженная в телегу, тоже что-то чувствовала, все время всхрапывала, порывалась пуститься вскачь, точно могла убежать от своей ноши.

Крег приказал возничему остановиться. Он подошел, скинул грязную, со следами высохшего гноя тряпку.

— На, смотри, — кивнул он Стивру.

Тот залез на телегу, склонился над трупом и стал внимательно его рассматривать, низко опустив голову, почти касаясь мертвого тела своим волосами. Было слишком темно, и иначе он не смог бы все хорошенько разглядеть. Возница посмотрел на него в ужасе, как на какого-то сумасшедшего.

— Тебе факелом посветить? — спросил Крег.

— Если не трудно.

— Чего тут трудного-то!

Крег взял факел у одного из своих воинов, хотел сперва вложить его в руки возницы, но, увидев его глаза, передумал. Он, того и гляди, в обморок упадет и выпустит факел — себя самого, человека и труп подпалит, а он достался большой ценой. Не стоило рисковать! Под весом Крега телега заскрипела, колеса чуть ушли в землю. Труп покачнулся, голова дернулась, словно ожила. Возница не удержался и вскрикнул.